Философская лирика. Собака из лужи лакает небо - Валерий Белов

похмелья жестоки

И ужасны пороки — в них суть бытия.

Про кирпич и Божий бич

Что занесён над каждым Божий бич,

Вершащий суд свой в мановенье ока,

Про то, как можно сгинуть и не охнуть —

Мир должен помнить, глядя на кирпич.

Не просто так по прихоти своей

Он скатится на голову зеваки.

Лишь тайные увидев в небе знаки,

Он заповедь нарушит — Не убей!

С рождения прошёл он сквозь огонь.

Подъёмником доставленный на крышу

Он будет ждать покорный и притихший,

Когда рукой, бедром или ногой

Незримый жест пошлёт его в полёт.

Обычный человек в рабочей робе

Без умысла кого-нибудь угробит

Из тех, кто вверх лица не задерёт.

Но есть у кирпича своя беда —

Не оказаться вовремя на крыше,

Не выполнить назначенное свыше,

И не оставить о себе следа

Среди других, расколотых на треть,

На свой подъёмник в небо опоздавших…

А нам, случайной смерти избежавшим, —

Лежащим кирпичам Осанну петь!

Локтем в живот иль ногами вперёд

Нам чувство локтя, как фактор решающий

Для процветания, жить не даёт.

Очень знакомо оно сотоварищам:

Локтем в живот — не ногами вперёд.

Хоть бы и так… Не одни мы на глобусе,

Чтобы разнежиться и загорать.

Место под солнцем — окошко в автобусе,

Сесть не успели — извольте стоять.

На ногу чью-то встав непреднамеренно,

Люди при этом не дышат ровней.

Если невротик забился в истерике,

Нервам соседей не стать здоровей.

В кипише общем, издёрган и выпивши,

Катит народ из Гоморры в Содом.

Вот и доехал ты, друг мой не выпавший,

В город-пустырь под названьем Дурдом.

В том мегаполисе с глупым названием,

Что надоело, как детям драже,

Хата твоя та, что самая крайняя,

Разницы нет, на каком этаже.

Даже рассудком отъехавши в сторону

И отрешившись от бед и тревог,

Не поддавайся суждению вздорному,

Что хата с края вдали от дорог,

От переездов, где мчатся истории

Локомотивы, сбивая с пути

Тех, кто задумал с кондуктором спорить и

Место в автобусе не оплатил.

Жить для себя — это так, тем не менее

Ты осознать это должен, старик —

С каждым ушедшим твоим соплеменником

Жизнь и твоя сократилась на миг.

И как итог, в опустевшем автобусе

Некому будет толкаться в пути,

А сам автобус с покатого глобуса

Сбросит взбесившийся локомотив.

Нам чувство локтя — не фантасмагория

И не ужастик, что спать не даёт.

Выбор у нас, если верить истории,

Локтем в живот иль ногами вперёд.

Автограф наших неудач

Сперва мельчают интересы,

Затем тускнеет жизни цель.

Не скрыть вчерашнему балбесу

Следы унынья на лице.

Былых сражений флибустьеры

Не вспоминают мать твою…

В непритязательности серой

Себя меж ними узнаю,

Иные вылиняли краски…

Невзгод житейских ураган

В себя вмещает под завязку

Вином наполненный стакан.

Немало мы всего хлебнули…

Когда окончится вино,

Мы, осушив напариули,

Увидим собственное дно,

Где сквозь находки и потери,

Муть дней былых и прочий срач,

Чем жили мы, удостоверит

Автограф наших неудач.

О посмертном признании

В согласии с законом мирозданья,

Которому альтернативы нет,

Стремление к посмертному признанью

В ребёнке формируют с малых лет.

Прилежные — те строят свои планы

И делают, что взрослые велят.

А кто из нас особо бесталанны

Об этом даже думать не хотят.

Живут, как бог им на душу положит

«Здесь и сейчас», в конце, но в полный рост.

А как из задних в первые возможно

Им вырваться — поведает Христос,

Научит жить в согласии с Заветом.

Бессмертье ждёт того, кто заслужил…

Но нужно ли признание посмертно

Тем, кто при жизни им не дорожил?

Когда в твоих ладонях целый мир

Из чаши полной радостей, страданий

Одним дано испить, тебе ж — хлебнуть,

В конечный пункт прибыть без опозданий,

Не зная, где кончается твой путь.

В поту холодном кто не просыпался.

Но если ты, забыв про Часослов,

Как в фильме «Остров», смерти испугался,

То значит к встрече с Богом не готов.

Когда же ты не схимник, не отшельник,

Затерянный в глазницах чёрных дыр,

А видишь храм как неба отраженье,

Тогда в твоих ладонях целый мир.

Эх, кольчужка-то коротковата

Из двух зол выбрав меньшее, ладно живём,

К идеалам высоким стремимся.

Всходы зёрен проросших, не ставших жнивьём,

Поклевать залетают синицы.

Что мешает им вызреть, какая судьба-

Лиходейка свои строит козни,

Если наших созревших надежд молотьба

Наступает лишь осенью поздней?

И когда время наших прозрений придёт,

То какие нарушить нам скрепы,

Чтобы цепи несметных проблем и забот

Обратить в молотильные цепы?

Чтобы мудростью лет налитое зерно

Получить с запоздалых колосьев,

Опыт дней, пролетевших как кадры в кино,

Пригодился кому-нибудь после.

У лампадки какой не дышать на фитиль,

Оказавшись в своей аппаратной,

Чтоб про жизнь не подумать, монтируя фильм —

Эх, кольчужка-то коротковата.

Небес изорванный палас

Когда по улицам спешим

Заботам вечным на потребу,

Прочь вылетают из-под шин

Не брызги, а кусочки неба.

Небес изорванный палас

Под завыванье непогоды

Листвой забрасывает нас —

То наши нужды и невзгоды,

Забот житейских череда,

Где всех главнее корм подножный…

Кто мир для благости создал

На нас свои обиды множит,

Оплакивает нас дождём,

Молебен свой вершит ветрами…

Напоминают нам о Нём

Подтёки на оконной раме

И неба порванный палас

В обилии луж придорожных,

Да лет накопленных балласт,

Который сбросить невозможно.

Осень свои руки распластала

Желтизной синюшно-красной охры

Заиграли краски импозантно.

Сбив жару конвойными из ВОХРа,

Холода нагрянули внезапно,

Всю природу в жухлом облаченье

Увели на зону в бабье лето,

Доложили вверх об исполненье

И пошли гулять по белу свету.

В летний отпуск даже метастазы,

Если специально не попросят

Их накрыть кого-то медным тазом,

Все дела планируют на осень.

И понятно, ну кому охота

С медным тазом в отпуск свой вожжаться.

А у холодов одна забота —

В бабье лето выжить, продержаться.

Осень свои руки распластала

Скрюченными ветками, дождями,

И ветрам совсем тоскливо стало,

Одиноко, как в воздушной яме.

Выли те ветра неблагозвучно.

Вырубался свет, тёк холодильник,

Кошки на душе скреблись, уж лучше б

Где-нибудь слонялись и блудили…

Птицы, что к отлёту припозднились,

Никуда уже не улетели.

К холодам бомжи как птицы сбились

В стаю, угнездились у котельной.

Мне привычная картина эта

С каждым годом видится всё чаще.

Так