Николай Клюев - Стихотворения

II

Я родил Эммануила —Загумённого Христа,Он стоокий, громокрылый,Кудри — буря, меч — уста.

Искуплением заклятыйОн мужицкий принял зрак, —На одежине заплаты,Речь: авось да кое-как.

Спас за сошенькой-горбушейПотом праведным потел,Бабьи, дедовские душиВозносил от бренных тел.

С белопахой коровенкойРазговор потайный вел,Что над русскою сторонкойСудный ставится престол,

Что за мать, пред звездной книгой,На слезинках творена,Черносошная ковригаВ оправданье подана.

Питер злой, железногрудыйИисусе посетил,Песен китежских причудыПогибающим открыл.

Петропавловских курантовСлушал сумеречный звон,И «Привал комедиантов»За бесплодье проклял Он,

Не нашел светлей, пригожеЗагумённого бытья…О Мой Сын, — Всепетый Боже,Что прекрасно без Тебя?

Прокаженны Стих, Газета,Лики Струн и Кисть с Резцом…Из Ржаного НазаретаМы в предвечность перейдем.

И над тятькиной могилойТы начертишь: пел и жил.Кто родил Эммануила,Тот не умер, но почил.

III

Я родился в вертепе,В овчем теплом хлеву,Помню синие степиИ ягнячью молву.

По отцу-древоделуЯ грущу посейчас.Часто в горенке белойПосещал кто-то нас, —

Гость крылатый, безвестный,Непостижный уму, —«Здравствуй, тятенька крестный», —Лепетал я ему.

Гасли годы, всё режеЧаровала волшба,Под лесной гул и скрежетСиротела изба.

Стали цепче тревоги,Нестерпимее страх,Дьявол злой тонконогийОбъявился в лесах.

Он списал на холстинуЕль, кремли облаков;И познал я кончинуГромных отрочьих снов.

Лес, как призрак, заплавал,Умер агнчий закат,И увел меня дьяволВ смрадный, каменный ад.

Там газеты-блудницы,Души книг, души струн…Где ты, гость светлолицый,Крестный мой — Гамаюн?

Взвыли грешные тени:Он бумажный, он наш…Но прозрел я ступениВ Божий певчий шалаш.

Вновь молюсь я, как ране,Тишине избяной,И к шестку и к лоханиПрипадаю щекой:

О, простите, примитеВ рай запечный меня!Вяжут алые нитиЗори — дщери огня.

Древодельные стружкиТочат ладанный сок,И мурлычет в хлевушкеГамаюнов рожок.

IV

В дни по вознесении ХристаПусто в горнице, прохладно, звонко,И как гробная, прощальная иконка,Так мои зацелованы уста.

По восхищении ХристаНекому смять складок ризы.За окном, от утренника сизы,Обнялися два нагих куста.

Виноградный Спас, прости, прости.Сон веков, как смерть, не выпить горсткой.Кто косматой пятернею жесткойОстановит душу на пути?

Мы тебе лишь алчем вознестиЖар очей, сосцов и губ купинных.В ландышевых горницах пустынныхХоть кровинку б — цветик обрести.

Обойти все горницы РоссииС Соловков на дремлющий ПамирИ познать, что оспенный трактирДля Христов усладнее Софии,

Что, как куща, веред-стол уютен,Гнойный чайник, человечий лай,И в церквах обугленный РаспутинПродает сусальный, тусклый рай.

V

Неугасимое пламя,Неусыпающий червь…В адском, погибельном храмеВьется из грешников вервь.

В совокупленье геенскомКорчится с отроком бес…Гласом рыдающе женскимКличет обугленный лес:

«Милый, приди. О, приди же…»И, словно пасечный мед,Пес огнедышащий лижетСемени жгучий налет.

Страсть многохоботным удомМножит пылающих чад,Мужа зовет Изумрудом,Женщину — Черный Агат.

Сплав Изумруда с Агатом —Я не в аду, не в раю, —Жду солнцеликого братаВызволить душу мою:

«Милый, явись, я — супруга,Ты же — сладчайший жених.С Севера, — с ясного ль ЮгаЖдать поцелуев Твоих?

Чрево мне выжгла геенна,Бесы гнездятся в костях.Птицей — волной белопеннойРею я в диких стихах.

Гибнут под бурей крылатойАд и страстей корабли…Выведи, Боже распятый,Из преисподней земли».

VI

Мои уста — горючая пустыня,Гортань — русло, где камни и песок,Сгораю я о златоризном Сыне,Чьи кудри — Запад, очи же — Восток…

О Сыне Мой, Возлюбленное Чадо,Не я ль Тебя в вертепе породил?..Твои стопы пьянее винограда,Веянье риз свежительней кропил.

Испечены пять хлебов благодатных,Пять тысяч уст в пылающей алчбе,Кошница дев и сонм героев ратныхВ моих зрачках томятся по Тебе.

Убелены мое жилье и ложе,Раздроблен агнец, целостно вино,Не на щеколде дверь… О, стукни, Сыне Божий,Зиждительным перстом в Разумное окно.

Я солнечно брадат, розовоух и нежен,Моя ладонь — тимпан, сосцы сладимей сот,Будь в ласках, как жена, в лобзании безбрежен,Раздвигни ложесна, войди в меня, как плод.

Я вновь Тебя зачну, и муки роженицы,Грызь жил, последа жар, стеня, перетерплю…Как сердцевину червь и как телков веприцы,Тебя, Мое Дитя, Супруг и Бог — люблю.

VII

Господи, опять звонят,Вколачивают гвозди голгофские,И, Тобою попранный, починяют адСытые кутейные московские!

О душа, невидимкой прикинься,Притаись в ожирелых свечах,И увидишь, как Распутин на антиминсеПляшет в жгучих, похотливых сапогах,

Как в потире купаются бесенята,Надовратный голубь вороном стал,Чтобы выклевать у Тебя, Распятый,Сон ресниц и сердце-опал.

Как же бежать из преисподней,Где стены из костей и своды из черепов?Ведь в белых яблонях без поповСовершается обряд Господний,

Ведь пичужка с глазком васильковымВыше библий, тиар и порфир…Ждут пришельца в венце терновомАд заводский и гиблый трактир.

Он же, батюшка, в покойчике сосновом,У горбатой Домны в гостях,Всю деревню радует словомО грядущих золотых мирах.

И деревня — Красная ЛягаЗахмелела под звон берез…Знать, и смертная роспита баклагаЗа Тебя, буревестный Христос.

VIII

Войти в Твои раны — в живую купель,И там убелиться, как вербный апрель,В сердечном саду винограда вкусить,Поющею кровью уста опалить.Распяться на древе — с Тобою, в Тебе,И жил тростники уподобить трубе,Взыграть на суставах: Или-Элои —И семенем брызнуть в утробу Земли:Зачни, благодатная, пламенный плод, —Стокрылое племя, громовый народ,Сладчайшее Чадо в моря спеленай,На очапе радуги зыбку качай!Я в пупе Христовом, в пробитом ребре,Сгораю о Сыне — крылатом царе,В пяте Иисусовой ложе стелю,Гвоздиною кровью Орленка кормлю:Пожри меня, Чадо, до ада проклюй,Геенское пламя крылами задуйИ выведи Разум и Деву-ЛюбовьИз чревных глубин на зеленую новь!О Сын Мой, краснейшая гроздь и супруг,Конь — тело мое не ослабит подпруг.Воссядь на него, натяни удилаИ шпорами нудь, как когтями орла,Об адские камни копыта сломай,До верного шляха в сияющий рай!

Уплыть в Твои раны, как в омут речной,Насытиться тайною, глубью живой,Достать жемчугов, золотого песка,Стать торжником светлым, чья щедра рука.Купите, о други, поддонный товар:Жемчужину-солнце, песчинку-пожар!Мой стих — зазыватель в Христовы ряды —Охрип под туманами зла и беды,Но пуст мой прилавок, лишь Дева-ЛюбовьКупила повязку — терновую кровь.Придачей покупке, на вес не дробя,Улыбчивой госте я отдал себя.

Между 1916 и 1918