Андрей Белый - Том 6. Стихотворения

1908

Москва

Признание

И сеет перлы хладная роса.В аллее темной — слушай! — голоса:

«Да, сударь мой: так дней недели семьЯ погружен в беззвездной ночи темь!

Вы правь!: мне едва осьмнадцать лет,И говорят — я недурной поэт.

Но стыдно мне, с рожденья горбуну,Над ней вздыхать и плакать на луну…

Нет, сударь мой: иных я мыслей полн…»Овеян сад плесканьем темных волн;

Сухих акаций щелкают стручки.«Вот вам пример: на нос надев очки.

Сжимаю жадно желтый фолиант.Строка несет и в берег бросит: Кант.

Пусть я паук в пыли библиотек:Я просвещенный, книжный человек,

Людей, как мух, в сплетенья слов ловлю:Встаю чуть свет: читаю, ем и сплю…

Да, сударь мой: так дней недели семьЯ погружен в беззвездной ночи темь.

Я не монах: как шум пойдет с реки,Не раз — не раз, на нос надев очки

И затая нескромную мечту,Младых Харит младую наготу,

К окну припав, рассматриваю я,Рассеянно стаканом мух давя:

Иль крадусь в сад к развесистой ольхе…»И крикнет гость, и подмигнет: «Хе-хе…»

Молчит. И ночь. Шлют шелест тростники.Сухих акаций щелкают стручки.

Огнистый след прочертит неба склон.Слетит алмаз в беззвездный бездны сон.

Март 1908

Москва

Эпитафия

В предсмертном холоде застылоМое лицо.

Вокруг сжимается унылоТеней кольцо.

Давно почил душою юнойВ стране теней.

Рыдайте, сорванные струныДуши моей!

1908

Изумрудный Поселок

Буря

Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи:В лазури бури свист и ветра свист несет,Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий,Прогонит, гонит вновь; и вновь метет и вьет.

Воскрес: сквозь сень древес — я зрю — очес мерцанье:Твоих, твоих очес сквозь чахлые кусты.Твой бледный, хладный лик, твое возликованьеМертвы для них, как мертв для них воскресший: ты.

Ответишь ветру — чем? как в тени туч свинцовыхВскипят кусты? Ты — там: кругом — ночная ярь.И ныне, как и встарь, восход лучей багровых.В пустыне ныне ты: и ныне, как и встарь.

Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи,В лазури бури свист и ветра свист несет —Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий:Прогонит, гонит вновь. И вновь метет и вьет.

Февраль 1908

Москва

Демон («Из снежных тающих смерчей…»)

Из снежных тающих смерчей,Средь серых каменных строений,В туманный сумрак, в блеск свечейМой безымянный брат, мой гений

Сходил во сне и наяву,Колеблемый ночными мглами;Он грустно осенял главуМне тихоструйными крылами.

Возникнувши над бегом дней,Извечные будил сомненьяОн зыбкою игрой теней,Улыбкою разуверенья.

Бывало: подневольный злуНезримые будил рыданья. —Гонимые в глухую мглуНевыразимые страданья.

Бродя, бываю, в полусне,В тумане городском, меж зданий, —Я видел с мукою ко мнеЕго протянутые длани.

Мрачнеющие тени вежд,Безвластные души порывы,Атласные клоки одежд,Их веющие в ночь извивы…

С годами в сумрак отошло,Как вдохновенье, как безумье, —Безрогое его челоИ строгое его раздумье.

Март 1908

Москва

Я

Далек твой путь: далек, суров.Восходит серп, как острый нож.Ты видишь я. Ты слышишь — зов.Приду: скажу. И ты поймешь.

Бушует рожь. Восходит день.И ночь, как тень небытия.С тобой Она. Она, как тень.Как тень твоя. Твоя, твоя.

С тобой — Твоя. Но вы одни,Ни жизнь, ни смерть: ни тень, ни свет,А только вечный бег сквозь дни.А дни летят, летят: их — нет.

Приди. — Да, да: иду я в ночь.Докучный рой летящих дней!Не превозмочь, не превозмочь.О ночь, покрой кольцом теней!

Уйдешь — уснешь. Не здесь, а — тамЗабудешь мир. Но будет он.И там, как здесь, отдайся снам:Ты в повтореньях отражен.

Заснул — проснулся: в сон от сна.И жил во сне; и тот же сон,И мировая тишина,И бледный, бледный неба склон;

И тот же день, и та же ночь;И прошлого докучный рой…Не превозмочь, не превозмочь!..Кольцом теней, о ночь, покрой!

Декабрь 1907

Петербург

Тристии

Алмазный напиток («Сверкни, звезды алмаз…»)

Сверкни, звезды алмаз:Алмазный свет излей! —Как пьют в прохладный часГлаза простор полей;

Как пьет душа из глазПростор полей моих;Как пью — в который раз? —Души душистый стих.

Потоком строф окрестДушистый стих рассыпьВ покой сих хладных мест!Стихов эфирных зыбь

Вскипит алмазом звезд, —Да пьет душа из глазАлмазный ток окрест, —Да пьет… в который раз?

Июль 1908

Серебряный Колодезь

Волна

И.Н. Бороздину

И ночи темь. Как ночи темь взошла,Так ночи темь свой кубок пролила, —

Свой кубок, кубок кружевом златым,Свой кубок, звезды сеющий, как дым,

Как млечный дым, как млечный дымный путь,Как вечный путь: звала к себе — прильнуть.

Прильни, прильни же! Слушай глубину:В родимую ты кинешься волну,

Что берег дней смывает искони…Волна бежит: хлебни ее, хлебни.

И темный, темный, темный ток окрестОмоет грудь, вскипая пеной звезд.

То млечный дым; то млечный дымный путь,То вечный путь зовет к себе… уснуть.

Апрель 1908

Москва

Разлука («Ночь, цветы, но ты…»)

Ночь, цветы, но тыВ стране иной.

Ночь. Со мною ты…Да, ты — со мной.

Вздох твоих речейГорячей —

В глушь моих степейВ ветре взвей!

Будто блеск лучейВ моей глуши, —

Ясный блеск твоей,Твоей души.

Пусть душа моя —Твоя

Голубая колыбель:Спи, усни…

Утра первые огни…Чу! Свирель…

1908

Дедово

Вольный ток

Душа, яви безмерней, крашеНам опрозрачненную твердь!Тони же в бирюзовой чаше,Оскудевающая смерть!

Как все, вплетался подневольныйЯ в безысходный хоровод.Душил гробницею юдольной,Страстей упавший небосвод.

А ныне — воздухами пьяный,Измываюсь вольною мечтой,Где бьет с разбегу ток листанныйО брег лазурный и пустой.

И там, где, громами растущий,Яснеет облачный приют, —Широколиственные кущиНевнятной сладостью текут.

Туда земную скоротечность,Как дольний прах, переметет.Алмазом полуночным вечностьСвой темный бархат изоткет.

Июнь 1907