Максимилиан Волошин - Том 2. Стихотворения и поэмы 1891-1931

«И был повергнут я судьбой…»

И был повергнут я судьбойВ кипящий горн страстей народных –В сей град, что горькою звездойУпал на узел токов водных.

<1915>

«Чем глубже в раковины ночи…»

Чем глубже в раковины ночиУходишь внутренней тропой,Тем строже светит глаз слепой,А сердце бьется одиноче…

<1915>

Петербург

Бальмонту

Над призрачным и вещим ПетербургомСклоняет ночь край мертвенных хламид.В челне их два. И старший говорит:«Люблю сей град, открытый зимним пургамНа тонях вод, закованных в гранит.Он создан был безумным Демиургом.Вон конь его и змей между копыт:Конь змею – „Сгинь!“, а змей в ответ: „Resurgam!“Судьба империи в двойной борьбе:Здесь бунт, – там строй; здесь бред, – там клич судьбе.Но вот сто лет в стране цветут РифейскойЛикеев мирт и строгий лавр палестр»…И, глядя вверх на шпиль Адмиралтейский,Сказал другой: «Вы правы, граф де Местр».

8 февраля 1915

«Нет в мире прекрасней свободы…»

Нет в мире прекрасней свободы,Чем в наручнях. Вольной мечтеНе страшны темничные своды.

Лишь в узах, в огне, на крестеПлененных архангелов крыльяСверкают во всей красоте.

Свобода – в стесненном усильи,В плененном полете кометИ в гордом молчаньи бессилья.

Смиренья не будет и нет.Мгновенно из камня и сталиРождается молнийный свет.

Лишь узнику ведомы дали!

10 февраля 1915

Париж

Париж зимою

Слепые застилая дни,Дожди под вечер нежно-немы:Косматые цветут огни,Как пламенные хризантемы,Стекают блики по плечамДомов, лоснятся на каштанах,И город стынет по ночамВ самосветящихся туманах…В ограде мреет голый сад…Взнося колонну над колонной,Из мрака лепится фасад –Слепой и снизу осветленный.Сквозь четкий переплет ветвейТускнеют медные пожары,Блестят лучами фонарейПронизанные тротуары.По ним кипит людской потокПьянящих головокружений –Не видно лиц, и к стеблям ногПростерты снизу копья теней.Калится рдяных углей жарВ разверстых жерлах ресторанов,А в лица дышит теплый парИ запах жареных каштанов.

20 апреля 1915

Париж

«Верь в безграничную мудрость мою…»

Верь в безграничную мудрость мою.Заповедь людям двойную даю.Сын благодати и пасынок нив!Будь благодарен и будь справедлив!Мера за меру. Добро за добро.Честно сочти и верни серебро.Да не бунтует мятежная кровь,Равной любовью плати за любовь.Два полюбивших да станут одно,Да не расплещут святое вино.

<1915

Париж>

«Широки окоёмы гор…»

Марии Сам. Цетлин

Широки окоёмы гор  С полета птицы.Но еще безбрежней простор  Белой страницы.

Ты дала мне эту тетрадь  В красном сафьяне,Чтоб отныне в ней собирать  Ритмы и грани.

Каждый поющий мне размер,  Каждое слово –Отголоски гулких пещер  Мира земного, –

Вязи созвучий и рифм моих –  Я в ней раскрою,И будет мой каждый стих  Связан с тобою.

14 марта 1919

Одесса

«С тех пор как в пламени косматом и багровом…»

С тех пор как в пламени косматом и багровомСтолетья нового четырнадцатый ЛевВзошел, рыкающий, и ринулся на землю,И солнце налилось багровой дымной кровью,И все народы мира, охваченные страстью,Сплелись в объятии смертельном и любовном,Мир сдвинулся и разум утратил равновесье.Мой дух был опрокинут в кромешной тьме.И так висящий в беспредельном мракеСам внутри себя, лишенный указанийИ не зная в темноте, где верх, где низ,Я как слепец с простертыми рукамиИ ощупью найти опору в самом себеХочу.

12 сентября 1919

Коктебель

«Мир знает не одно, а два грехопаденья…»

Мир знает не одно, а два грехопаденья:Грехопаденье ангелов и человека.Но человек спасен Голгофой. Сатана жеСпасенья ждет во тьме. И Сатана спасется.

То, что для человека сотворил Христос,То каждый человек свершит для Дьявола.В мире дело идет не о спасеньи человека,А о спасеньи Дьявола. Любите. Верьте.

Любите Дьявола. Одной любовьюСпасется мир. А этот мир есть плотьСтрадающего Сатаны. ХристосРаспят на теле Сатаны. Крест – Сатана.

Воистину вам говорю: покаместПоследняя частица слепого веществаНе станет вновь чистейшим из сияний,«Я» человека не сойдет с креста.

Зло – вещество. Любовь – огонь. ЛюбовьСжигает вещество: отсюда гарь и смрад.Грех страден потому, что в нем огонь любви.Где нет греха, там торжествует Дьявол.

И голод, и ненависть – не отрицанье,А первые ступени любви.Тех, кто хотят спастись, укрывшись от греха,Тех, кто не горят огнем и холодом,Тех изблюю из уст Моих!

<13 сентября 1919

Коктебель>

Л. П. Гроссману

В слепые дни затменья всех надежд,Когда ревели грозные буруныИ были ярым пламенем КоммуныРасплавлены Москва и Будапешт,

В толпе убийц, безумцев и невежд,Где рыскал кат и рыкали тиуны,Ты обновил кифары строгой струныИ складки белых жреческих одежд.

Душой бродя у вод столицы Невской,Где Пушкин жил, где бредил Достоевский,А ныне лишь стреляют и галдят,

Ты раздвигал забытые завесыИ пел в сонетах млечный блеск ПлеядНа стогнах голодающей Одессы.

19 сентября 1919

Коктебель

Сон

Лишь только мирСкрывается багровой завесой век,Как время,Против которого я выгребаю днем,Уносит по теченью,И, увлекаем плавной водовертьюВ своем страстном и звездном теле,Я облаком виюсь и развиваюсьВ мерцающих пространствах,Не озаренных солнцем,Отданный во властьПротивовесам всех дневных явлений, –И чувствую, как над затылкомРаспахиваются провалы,И вижу себя клубком зверей,Грызущих и ласкающихся.Огромный, бархатистый и черный ЗмейПлавает в озерах Преисподней,Где клубятся гадыИ разбегаются во мраке пауки.А в горних безднах сферыПоют хрустальным звоном,И созвездьяГудят в Зверином Круге.А после наступаетБеспамятствоИ насыщенье:Душа сосет от млечной, звездной влаги.…Потом отлив ночного ОкеанаВновь твердый обнажает день:Окно, кусок стены,Свет кажется колонной,Камни – сгущенной пустотой…А в обликах вещей – намеки,Утратившие смысл.Реальности еще двоятсяВ зеркальной влаге сна.Но быстро крепнут и ладятся,И с беспощаднойНаглядностьюВновь обступает жизньСлепым и тесным строем.И начинается вседневный бегПо узким коридорамБез окон, без дверей,Где на стенахНаписаны лишь имена явленийИ где сквозняк событийСбивает с ногИ гулки под уверенной пятоюПолуприкрытые досками точных знанийКолодцы и провалыБезумия.

12 ноября 1919

Коктебель