Ананасы в шампанском - Игорь Северянин

class="v">Походкой быстрой и скользящей,

Мне улыбаясь, в кабинет

Вошли Вы тот же всё блестящий

Стилист, философ и поэт.

И вдохновенно Вам навстречу

Я встал, взволнованный, и вот —

Мы обнялись: для новой речи,

Для новых красок, новых нот!

О, Вы меня не осудили

За дерзкие мои слова, —

И вновь певцу лесных идиллий

Жизнь драгоценна и нова!

Я извиняюсь перед Вами,

Собрат, за вспыльчивость свою

И мне подвластными стихами

Я Вас по-прежнему пою!

Те, кого так много

От неимения абсента,

От созерцания кобур —

Я раздраженней дез’Эссента

У Гюисманса в “А rebours”.[24]

И глаз чужих прикосновенье

На улице или в лесу, —

Без бешенства, без раздраженья,

Без боли – как перенесу?!..

А от «мурлыканья» и «свиста»

Меня бросает в пот и дрожь:

В них ты, ирония, сквозисто

Произрастаешь и цветешь!

Но нет непереносней боли —

Идти дорогой меж домов,

Где на скамейках в матиоле

Немало «дочек» и «сынков»…

Скамейки ставят у калиток,

И дачники садятся в ряд;

Сидят, и с мудростью улиток

О чём-то пошлом говорят.

И «похохатывают» плоско, —

Сам черт не разберет над чем:

Над тем ли, что скрипит повозка,

Иль над величием поэм!..

Обозленная поэза

В любви не знающий фиаско

(За исключеньем двух-трех раз…)

Я, жизнь кого – сплошная сказка,

От дев не прихожу в экстаз:

Я слишком хорошо их знаю,

Чтоб новых с ними встреч желать,

И больше не провозглашаю

Им юношески: «Исполать»!

Все девы издали прелестны

И поэтичны, и милы, —

Вблизи скучны, неинтересны

И меркантильны, и пошлы.

Одна гоняется за славой,

Какой бы слава ни была;

Другая мнит простой забавой

Все воскрыления орла;

Мечтает третья поудобней

Пристроиться и самкой быть;

Но та всех женщин бесподобней,

Кто хочет явно изменить!

При том не с кем-нибудь достойным,

А просто с первым наглецом —

С «красивеньким», «богатым», «знойным»,

С таким картиночным лицом!

Маленькие пояснения

То не пальнула митральеза,

Не лопнул купол из стекла, —

То «Обозленная поэза»

Такой эффект произвела!

Еще бы! надо ль поясненье?

Поэт «девический» – и что ж? —

Такое вдруг «разуверенье»,

Над девой занесенный «нож»…

Нет, кроме шуток, – «Отчего бы, —

Мне скажут, – странный этот взгляд

С оттенком плохо скрытой злобы?»

И – объясняться повелят.

Охотно, милые синьоры,

Охотно, милые mesdames,

Рассею я все ваши споры,

Вам объяснения я дам!

Мой взгляд на женщин есть не личность,

А всеми обобщенный факт:

Не только «этих дам публичность»,

Но и «не этих дамный такт»…

Есть непонятные влеченья, —

Живой по-своему ведь жив…

Бывают всюду исключенья,

Но в массе – вывод мой не лжив.

О юге

Тебя всё манит Калабрия,

Меня – Норвегии фиорд.

О, дай мне взять, моя Мария,

Последний северный аккорд!

Дай утонуть в Балтийском море

Иль на эстляндском берегу,

Уснуть, лаская взором зори,

Что вечно в сердце берегу…

Тебя влечет Александрия,

Тебе всё грезится Каир,

Как мне Миррэлия, Мария,

Как Сологубу – сон-Маир!

Ты мной всегда боготворима,

И за тобою я пойду

За них – меридианы Рима —

Прославить южную звезду.

Тебе угрозна малярия,

Но если хочешь, – верный друг,

Я для тебя, моя Мария,

Уеду с севера на юг!

Март

Март – точно май: весь снег растаял;

Дороги высохли; поля

Весенний луч теплом измаял, —

И зеленеет вновь земля.

И море в день обезольдилось,

Опять на нем синеет штиль;

Всё к созиданью возродилось,

И вновь зашевелилась пыль.

На солнце дров ольховых стопик

Блестит, как позлащенный мел,

И соловей, – эстонский: “ööpik”,[25] —

Запеть желанье возымел…

Опять звенит и королеет

Мой стих, хоть он – почти старик!..

В закатный час опять алеет

Улыбка грустной Эмарик.

И ночь – Ночь Белая – неслышной

К нам приближается стопой

В сиреневой накидке пышной

И в шляпе бледно-голубой…

Madis

Ежевечерно из “Quo vadis”

Играл чахоточный цитрист.

Ему внимал грустящий Madis,

Рыбак и местный колонист.

«Как в сеть весной пойдет салака,

И как-то будет дорога?»

Блестит луна на глянце лака

Шикарящего сапога…

«И крапчатая лососина

Поймается ли весом в пуд?»

Белеет шляпы парусина,

Дрожит клочок паучьих пут…

«А вдруг среди костлявых сирко

Пошлет мне небо осетра?!»

И поощряет грёзы кирка,

В луне сафирно-серебра…

Норвежские фиорды

Я – северянин, и фиорды

Норвежские – моя мечта,

Где мудро, просто, но и гордо

Живет Царица Красота.

Лилово-стáльные заливы

В подковах озерносных гор;

В них зорь полярных переливы,

Меж сосен белой розы взор.

И синеглазые газели,

Чьи игры созерцает лось,

Устраивают карусели,

Где с