Душа любовью пленена… Полное собрание стихотворений - Джованни Боккаччо

class="poem">

Смотрите, дорогие братья, вот

Мой череп почерневший, несуразный,

Утрачен облик мой, вчера прекрасный,

И только тень зловещая живет.

Я прежде, как и вы, не знал забот,

Но плоть распалась массой безобразной,

Ее грызет могильный червь бесстрастный,

Чей час, вестимо, и для вас грядет.

О злостный грешник, я ведь твой двойник

За зеркалом, что и тебя затянет,

Надень доспех свой лучший сей же миг,

Небезопасным промедленье станет

. . . . . . . .

. . . . . . . .

Кто черным делом занят,

Тех смерть ведет, без жизни их тела,

Их никакая не пронзит стрела.

32

Я, Алигьери Дант, Минервой сирой

В искусстве и познанье предстою,

Лишь гений песню пестовал мою,

И восторгался мир моею лирой.

Фантазией вознесся я к эфиру,

Спускался в Ад, затем парил в Раю

И книгу незабвенную свою,

Как Символ веры, завещал я миру.

Флоренция мне жизнь дала, птенцу,

Но стала мать мне мачехой презренной,

Болтать позволив татю и лжецу.

В изгнании был принят я Равенной,

Ей – тело, душу – вышнему Отцу,

Пред коим зависть никнет неизменно.

33

Ни смерть, ни страсть, ни общество, ни титул,

Ни ваша строгость не вольны заставить

Меня кому-то сердце предоставить.

Когда-то первой юности порою

Я милостью Амора вашим стал,

А что подчас любезничал с другою,

Так это чтобы сплетник не болтал

О нас, мадонна; я бы клятву дал

Тем богом, что стреляет без разбора:

Доселе ваш, и только ваш, синьора.

34

Сколь доняли меня мои невзгоды

И сколь глубок душевный мой ожог,

Я б выразить не смог,

Будь даже я стоуст и громогласен.

Ведь на меня судьба весь свой венок

Злых умыслов, все каверзы и шкоды

В мои младые годы

Обрушила, и мой удел ужасен.

Но сердце не из дуба, и опасен

Бывает и один такой удар,

Мое же каждый день их получает:

Ни живо ни мертво, оно не чает

Унять борьбы отчаянный пожар

И за терпенье в дар

Забыться в лучшем мире отрешенно.

Но, дорогая донна,

Мои тревоги слишком чужды вам;

Зане хочу дать ясности словам.

Влачась кругами горечи и боли,

Однажды на пути я встретил вас —

Ваш лик меня потряс,

И мне с тех пор сей миг блаженный снится:

Я ощутил, вас видя в первый раз,

Огонь в груди, неведомый дотоле,

И в душу поневоле

Любовных грез пришла мне вереница.

Где б ни был я, мне ваше имя мнится,

И сладко звуки голоса пьянят,

И чувство всякий миг одно и то же

Мне сердце ворожит, ни с чем не схоже;

И всех услад, что, думалось, манят

И негу мне сулят,

Душа бежит, а если безуспешно,

То в темноте кромешной

Бредет; и боль ничем не утолю,

Читаю ли, пишу, пою иль сплю.

Амор, который через ваши очи

Своими стрелами меня пронзил,

Так больно поразил,

Что вряд ли я оправлюсь от недуга.

Не сразу, правда, я сообразил,

Что в жизни ран не получал жесточе,

И вот уже нет мочи

Спастись из заколдованного круга.

Но чую после первого испуга

В себе желаний новых череду,

И новый зов ведет меня куда-то;

Но мучит приступ боли непочатой

И злой обиды с нею наряду,

Которым не найду

Ни воли противостоять, ни силы,

Хоть могут до могилы

Такие два удара довести,

Ведь сердце не кремень, чтоб их снести.

И вот теперь еще и мукам новым

Подвержен я, когда на вас гляжу,

И трушу, и дрожу,

Но притворяюсь, что совсем спокоен,

А сам огнем любовным исхожу;

Когда же вашим жестом или словом,

Хоть добрым, хоть суровым,

Случается, бываю удостоен,

То, пылким восхищением упо́ен

И наивысшего блаженства полн,

Запретные желания скрываю.

Крушенье в море я претерпеваю,

Мой парус порван, я в плену у волн,

Разбит в куски мой чёлн,

И каюсь, что нанес неосторожно

Обиду вам, возможно,

И причинил печаль, и огорчил, —

Вам только стыдно, я же опочил.

Разбили волны чёлн мой ненароком,

Что защищал от бед меня сполна,

Как крепкая стена,

Что на себя удары принимает;

Зане тоской душа уязвлена,

И слезы лью в унынии глубоком

Таким густым потоком,

Что каменную башню он сломает.

И вижу, что, хоть гибель поджимает,

Жизнь длится, угасанию сродни.

И горести, что мне Амор доставил,

Включая раны (я бы не слукавил,

Сказав, что незаслуженны они),

Мне, донна, в эти дни

Легли на сердце скорбью безысходной,

Как если б гнев бесплодный

Мне вдрызг изгрыз нутро, грозя убить,

Чтоб только этот узел разрубить.

Что ж, донна милая, прошу прощенья,

Коль неотступно я на том стою,

Что боль унять мою

Иль даже исцелить лишь вам по силам.

Вы запустили в сердце мне змею,

А от нее пошли все злоключенья

И столькие мученья —

Не описать ни устно, ни чернилом.

Ищу целителя рубцам постылым

От тяжких ран на сердце и вовне,

Пока они смертельными не стали.

Но только вам доверюсь, ведь едва ли

Кто-либо, кроме вас, поможет мне.

И если, весь в огне,

Всё изолью, что в сердце накопилось,

Молю вас, донна, милость