Душа любовью пленена… Полное собрание стихотворений - Джованни Боккаччо

точит стрелы и калит их —

Пронзают сердце, мне пощады нет,

Им не вредит ни дымка, ни гроза,

Два огонька живых, в лучах излитых

Они светлей, чем всякий прочий свет.

5

Златые кудри под венком зеленым,

Сияние очей, веселый смех,

Прелестный лик и грация во всех

Движениях – смотрю в пылу влюбленном

На эту донну взором изумленным,

Не зная ни желаний, ни утех,

Опричь картин блаженно-райских тех,

Что дарит красота глазам влюбленным.

Других красавиц я не признаю:

Лишь с этой быть хочу всё время рядом,

Об этой грежу кстати и некстати.

О ней вздыхаю и о ней пою,

О ней примет ищу любовным взглядом,

О ней пекусь в надежде благодати.

6

Луга, сады, напев непринужденный,

Изящный танец, игры и шарады,

Прыть юности, веселые тирады,

Влюбленные поклонники и донны —

Забавы мне скучны и монотонны,

Пока глазам не подарил отрады

Небесный лик и в сердце без преграды

Не хлынул радости поток бездонный.

. . . . . . . . .

7

Хотело сердце бедное не раз

Раскрыть всю остроту моих страданий,

Но мой язык немел и лип к гортани,

И глубоко в груди мой голос вяз.

Лишь вновь отважусь, становлюсь тотчас

Вместилищем сомнений и шатаний:

Сказать иль нет; лишив Амора дани,

Явить уместно ль чувства напоказ?

Молчит язык, и в робком сердце дрожь,

Но слезы повествуют поневоле,

Как я люблю ее и ею брежу,

Как страсть мне грудь пронзила словно нож:

Ведь ярче солнца лик ее; чем боле

Его бегу, о нем тем боле грежу.

8

Глаза, что сердце у меня украли,

Свели его в узилище к Амору,

Где страсть, и страх, и ревность с ним в камору

С надеждой вкупе стражники собрали;

А те его к рукам вконец прибрали —

То хвалят, то честят, то втянут в ссору,

То в жар, то в дрожь вгоняя, так что впору

То петь в восторге, то рыдать в печали.

И вот оно в объятиях хворобы,

Устав от этой чехарды всечасной,

Пощады просит, стонет от бессилья

И парус ищет или вёсла, чтобы

Из той темницы улизнуть злосчастной;

Но не взлетишь, коль перебиты крылья.

9

Еще вчера я верил, что обрел

Свободу, улизнувши из-под стражи:

Я цепь порвал, сломал замок и даже

Вкруг пальца братьев-узников обвел

И вдаль пустился, волен, как орел,

Пока не спохватились о пропаже;

Но и в бегах за мной беда всё та же

Гналась, и я ее не поборол.

Ведь я не знал, что ринется за мной

Амор вдогон, и лук в меня нацелит,

И прокричит: «Хоть бегать ты горазд,

Но не уйдешь, о раб строптивый мой!» —

И засмеется, и стрелой прострелит,

Сгребет в охапку и подручным сдаст.

10

Спокойно море, на приволье дола

Цветы и травы, плавен ход небес,

И птичьим ликованьем полон лес,

Зефир воспрянул из мешка Эола;

Там, если дымка взор не поборола,

Красавиц вижу под листвой древес

В компании животных, в ком исчез

Раздор, и мир и лад царит веселый;

Быки вкушают отдых от ярма,

Подпаски, пастухи, где листья гуще,

Прохлады ищут дух перевести.

А я, кому любовь как смерть сама,

Не исцелен надеждой, сердцу лгущей,

Мне даже здесь покой не обрести.

11

Когда б держал я зеркало, в котором

Прекрасный отражается предмет,

Чьи стрелы жалят вот уже семь лет

Мне сердце, истомленное Амором,

Я б заглянул в него пытливым взором,

Закалки стрел я б выведал секрет

И, навострив их заново, нет-нет

Да и пронзил вам грудь уколом спорым.

А если сетовать начнете вы,

Вотще моля пощады, то имейте

В виду, что месть моя бесповоротна.

Но, донна, как душой вы ни черствы,

Смиренья всё же ей придать сумейте,

А не терзайте ближних столь охотно.

12

Кто б мог поверить, что способен лед

Средь пламени палящего таиться?

Кто ожидал, что, как пороховница,

Грудь от него пожаром изойдет?

И кто бы мог поверить наперед,

Что сердце так в огне сгореть боится?

Кто знал, что можно разума лишиться

От холода, что ранит и гнетет?

Поверил я, когда волной презренья

Меня мгновенно обожгла она

И враз во мне душа похолодела;

Я пламенем, что жалит без зазренья,

Испепелен, она же холодна,

Как лед в тени, и нет зиме предела.

13

Златые локоны узлом тугим

Опутали мне сердце и обвили,

Но их пою, хвалу прервать не в силе,

Амором вдохновляем и маним;

Вот если б серебро прошлось по ним,

То, может быть, меня бы не язвили

Морозом очи донны, а явили

Сочувствие к страданиям моим.

Но мнится мне, тому не быть вовеки,

Ведь грош цена моим расчетам тщетным,