Любимые стихотворения в одном томе - Андрей Дмитриевич Дементьев

автоматом

Стоит девчонка, цедит сок

И улыбается ребятам,

Забыв, что под боком Восток.

Но, видно, все во власти Божьей.

И ненасытная война

Тебя настигла в день погожий…

И множит траур имена.

2001

Лот и его жена

Когда они бежали из Содома,

Бог запретил оглядываться им.

Но женщина, прощавшаяся с домом,

Не справилась с волнением своим

И оглянулась… камнем соляным.

С тех пор в неволе дух ее томится

И вырваться из камня норовит,

Чтоб запоздало Небу помолиться,

За давний грех испытывая стыд.

2001

Благая весть

В апрельской синеве орлы парили,

Пылало солнце, накалялся день.

Набрав воды, спускалась вниз Мария…

И вдруг ее накрыла чья-то тень.

Она взглянула вверх и обомлела.

Остановилась, сняв с плеча кувшин…

Прошли века.

Но не уходит Дева.

И Ангел возвращаться не спешит.

И так они стоят под сенью Храма,

Воздвигнутого в память встречи той.

И кажется, что оживает мрамор,

Навеки породнившись с красотой.

В тот чудный миг Она еще не знала,

Кем станет Сын Ее между людьми.

Еще над Вифлеемом не пылала

Звезда Ее надежды и любви.

Она не знала, как потом все будет,

Что Иисуса ждет неправый суд,

Что вознесут Его в почете люди

И сами же потом и предадут.

Но в этот миг, когда явился Ангел

И передал душе Благую весть,

Она омыла родниковой влагой

Свое лицо…

Да и осталась здесь.

2001

Свеча от свечи

В Пасхальную ночь

Небеса зажигают

Все свечи свои,

Чтобы ближе быть к нам.

Под праздничный звон

Крестный ход завершает

Свой круг.

И вливается медленно в Храм.

Вдруг гаснет свеча от внезапного ветра.

И ты суеверно глядишь на меня,

Как будто душа вдруг осталась без света…

Но вспыхнул фитиль от чужого огня.

Свеча от свечи…

И еще одно пламя,

Еще один маленький факел любви.

И стало светлее и радостней в Храме,

И слышу я сердцем молитвы твои.

А люди, что с нами огнем поделились,

Уже не чужие – ни мне, ни тебе.

Как будто мы с ними душой породнились.

И лица их, словно лампады, светились.

И свет их останется в нашей судьбе.

2000

«В стране, что любим мы по-разному…»

В стране, что любим мы по-разному,

Где начиналось все с нуля,

Весну в такое время праздную,

Когда в снегу

Российская земля.

И вновь среди цветов ухоженных

Грущу по нашим холодам.

Дай Бог, чтоб мы с тобою дожили

До прошлых дней,

Не изменивших нам.

Но я не вправе осуждать сограждан,

Покинувших гнездо свое

И землю Иудейскую избравших,

Поскольку Бог им завещал ее.

А мне навек завещана Россия.

И как бы ни любил Иерусалим,

Я боль и грусть, наверно, пересилю,

Чтоб и в Москве не расставаться с ним.

1999

«От Российской Голгофы…»

От Российской Голгофы

Голгофе Господней

Поклонюсь…

И пройду этим Скорбным путем.

Все, что было когда-то,

Вершится сегодня,

Повторяется памятью в сердце моем.

Но Голгофой не кончилась эта дорога.

Через души и судьбы она пролегла.

И, когда отлучали нас силой от Бога,

Скольким людям в те годы она помогла.

Повторяется жизнь, продолжается время.

И страдальчески смотрит с иконы Христос.

Наши вечные беды, как общее бремя,

Принял Он на себя и со всеми их нес.

Потому, может быть, мы сумели осилить

И тюрьму, и войну, и разруху, и страх,

Что хранила в душе свою веру Россия,

Как хранили Россию мы в наших сердцах.

2000

«До чего же мы устали…»

До чего же мы устали

От московской суеты.

От писательских баталий

И от светской пустоты.

И, забыв про все на свете,

Мы летим в Иерусалим,

Чтобы Новый год там встретить

Рядом с небом голубым.

На Святой земле, как прежде,

В декабре цветут цветы.

Жаль, бываем мы все реже

В этом царстве красоты.

Жаль, что жизнь здесь стала круче —

Со взрывчаткой и стрельбой.

И страданием измучен,

Стал Израиль моей судьбой.

И, хотя еврейской крови

Нет ни в предках, ни во мне,

Я горжусь своей любовью

К этой избранной стране.

2002

Москва – Иерусалим

«Приехавших в Израиль из России…»

Приехавших в Израиль из России

Легко узнать…

У русских свой престиж.

Не в том, что наши женщины красивы, —

Израиль красотой не удивишь, —

А в том, что души их всегда открыты

И что-то есть особенное в них.

Легко прощают горькие обиды

И жизнь не мыслят без любимых книг.

Приехавших в Израиль из России

Я сразу узнаю в любой толпе.

Седых мужчин – по виду в самой силе,