Федор Тютчев - Том 1. Стихотворения 1813-1849

Рассвет*

Не в первый раз кричит петух;Кричит он живо, бодро, смело;Уж месяц на небе потух,Струя в Босфоре заалела.Еще молчат колокола,А уж восток заря румянит;Ночь бесконечная прошла,И скоро светлый день настанет.Вставай же, Русь! Уж близок час!Вставай Христовой службы ради!Уж не пора ль, перекрестясь,Ударить в колокол в Царьграде?Раздайся благовестный звон,И весь Восток им огласися!..Тебя зовет и будит он, —Вставай, мужайся, ополчися,

В доспехи веры грудь одень,И с Богом, исполин державный!..О Русь, велик грядущий день,Вселенский день и православный!

Наполеон*

Сын Революции, ты с матерью ужаснойОтважно в бой вступил — и изнемог в борьбе...Не одолел ее твой гений самовластный!..      Бой невозможный, труд напрасный!..Ты всю ее носил в самом себе...

   Два демона ему служили,   Две силы чудно в нем слились:   В его главе — орлы парили,   В его груди — змии вились...   Ширококрылых вдохновений   Орлиный, дерзостный полет,   И в самом буйстве дерзновений   Змеиной мудрости расчет.   Но освящающая сила,   Непостижимая уму,   Души его не озарила   И не приблизилась к нему...   Он был земной, не божий пламень,   Он гордо плыл — презритель волн, —   Но о подводный веры камень   В щепы разбился утлый челн.

   И ты стоял — перед тобой Россия!   И, вещий волхв, в предчувствии борьбы,   Ты сам слова промолвил роковые:   «Да сбудутся ее судьбы!*..»   И не напрасно было заклинанье:   Судьбы откликнулись на голос твой!..   Но новою загадкою в изгнанье   Ты возразил на отзыв роковой...

   Года прошли — и вот, из ссылки тесной   На родину вернувшийся мертвец,   На берегах реки, тебе любезной,   Тревожный дух, почил ты наконец...   Но чуток сон — и по ночам, тоскуя,   Порою встав, ты смотришь на Восток,   И вдруг, смутясь, бежишь, как бы почуя       Передрассветный ветерок.

Другие редакции и варианты

Раздел «Другие редакции и варианты» включает все стихотворения, отдельные строфы и строки, подвергшиеся правке. Зафиксированы изменения в автографах, принадлежащие Ф.И. Тютчеву. Авторская правка была прочитана еще Г.И.Чулковым и К.В. Пигаревым, а при подготовке настоящего издания вновь проверена по автографам и в случаях необходимости внесены коррективы. Вместе с тем в этот раздел включены варианты и редакции, получившие место в прижизненных изданиях, поскольку проблематичным оказывается участие, степень участия или неучастие самого поэта в появлении новой редакции или варианта. Все-таки иногда он просматривал списки и делал отдельные поправки в подготовленных для печати стихотворениях. Значительные изменения претерпели немногие стихотворения — «Весенняя гроза», «Пробуждение» («Еще шумел веселый день...»), «Сон на море», «К Ганке», а также «Одиночество» (Из Ламартина) и некоторые другие переводные стихотворения; обычно правка касалась лишь деталей текста; история тютчевских текстов — это чаще всего появление вариантов отдельных строк, частичное изменение порядка слов, варианты определений, уточнение выразительных частностей, «мелочей» на картине; общая исходная идейно-художественная основа стихотворения, как правило, сохранена.

Все элементы стихотворения, подвергшиеся правке, заключены в этом разделе в квадратные скобки; цифры с левой стороны стиха указывают порядковый номер строки текста, опубликованного в нашем издании. Источник и место хранения редакции и варианта названы в соответствии с принятой системой сокращений (см. Условные сокращения. С. 513–516). Слова «и след. изд.» означают другие прижизненные и ближайшие последующие издания, в которых повторяется указанный вариант.

Где в неге льстил своей приятный мягкий пух,И навсегда со гласом чести

Феникс. 1822. С. 56.

Умолк [нет] о тебе молва!

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Ед. хр. 5. Л. 1–2 об.

Достиг пловец [родимых] берегов,

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Ед. хр. 5. Л. 4

(Посвящяется друзьям)

Весеннее приветствие стихотворцам

Любовь земли и прелесть года,Весна благоухает нам! —Творенью пир дает природа,Свиданья пир дает сынам!..Дух силы, жизни и свободыВозносит, обвевает нас!..И радость в сердце пролилась,Как отзыв торжества природы,Как Бога животворный глас!..Где вы, Гармонии сыны?..Сюда!.. и смелыми перстамиКоснитесь дремлющей струны,Нагретой яркими лучамиЛюбви, восторга и весны!..О вы, чей взор так часто освященБлагоговения слезами,Природы храм отверст, певцы, пред вами!Вам ключ к нему Поэзией вручен! —В парении своем высокомНе изменяйтесь никогда!..И вечная природы красотаНе будет вам ни тайной, ни упреком!..

Как полным пламенным расцветом,Омытые Авроры светомБлистают розы и горят —И Зефир — радостным полетомИх разливает аромат:Так разливайся жизни сладость,Певцы, за вами по следам!Так порхай ваша, други, младость,По светлым счастия цветам!..

Труды Общ. 1822. Ч. I. С. 164–165.

(«Нет веры к вымыслам чудесным...»)

Счастливы древние народы!Их мир был храмом всех богов,И книгу матери-природыОни читали без очков!..Счастливы, древние народы!Наш век, о други, не таков.

Северная лира. С. 358–359.

(Из Ламартина)

Как часто, бросив взор с утесистой вершины,Сажусь, задумчивый, в тени дерев густой,И раскрываются пред мнойРазнообразные вечерние картины! —

Здесь пенится река, там дола красота,И тщетно в мрачну даль за ней стремится око;Там дремлет озеро, разлитое широко,И мирно светит в нем вечерняя звезда!

Зари последний луч во сумраке блуждаетПо темной зелени лугов,Луна медлительно по небу востекаетНа колеснице облаков!..

Все тихо, все мертво, лишь колокол священныйПротяжно раздался в окрестности немой;Прохожий слушает, и звук его смиренныйС последним шумом дня сливает голос свой! —

Прелестный край! — Но восхищеньюВ иссохшем сердце места нет!..По чуждой мне земле скитаюсь сирой тенью,И мертвого согреть не может солнца свет...

С холма на холм влачится взор унылыйИ гаснет медленно в ужасной пустоте. —Увы! где встречу то, чтоб взор остановило?..Весь мир передо мной, но счастие — нигде!

И вы, мои поля, и рощи, и долины,Вы мертвы!.. Жизни дух от всех вас улетел!И что вы все теперь, бездушные картины! —Нет в мире одного — и мир весь опустел!

Встает ли день, ночные ль сходят тени,И свет, и мрак равно противны мне; —Моя судьба не знает изменений:Вся вечность горести в душевной глубине!

И долго ль страннику томиться в заточенье?Когда на лучший мир сменю я дольний прах,Тот мир, где нет сирот, где вере — исполненье, —Где солнце истины в нетленных небесах!..

Тогда, быть может, прояснитсяНадежд спасительных таинственный предмет,К чему душа и здесь еще стремится,Но токмо там, — в своей отчизне обоймет!

Встают гроза и вихрь, и лист крутят пустынный,И мне, и мне, как мертвому листу,Пора из жизненной долины! —Умчите ж, бурные, умчите сироту!..

Труды Общ. 1822 г. Ч. II. С. 231–233.