Ольга Берггольц - Голос блокадного Ленинграда

27 января 1945

Памяти защитников

Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!

Эта поэма написана по просьбе ленинградской девушки Нины Нониной о брате ее, двадцатилетнем гвардейце Владимире Нонине, павшем смертью храбрых в январе 1944 года под Ленинградом, в боях по ликвидации блокады.

I

В дни наступленья армий ленинградских,в январские свирепые морозы,ко мне явилась девушка чужаяи попросила написать стихи…

Она пришла ко мне в тот самый вечер,когда как раз два года исполнялосьсо дня жестокой гибели твоей.

Она не знала этого, конечно.Стараясь быть спокойной, строгой, взрослой,она просила написать о брате,три дня назад убитом в Дудергофе.

Он пал, Воронью гору атакуя,ту высоту проклятую, откудадва года вел фашист корректировкувсего артиллерийского огня.

Стараясь быть суровой, как большие,она портрет из сумочки достала:— Вот мальчик наш,мой младший брат Володя…—И я безмолвно ахнула: с портретаглядели на меня твои глаза.

Не те, уже обугленные смертью,не те, безумья полные и муки,но те, которыми глядел мне в сердцев дни юности, тринадцать лет назад.

Она не знала этого, конечно.Она просила только — Напишитене для того, чтобы его прославить,но чтоб над ним могли чужие плакатьсо мной и мамой — точно о родном…

Она, чужая девочка, не знала,какое сердцу предложила бремя,—ведь до сих пор еще за это времяя реквием тебе — тебе! — не написала…

II

Ты в двери мои постучала,доверчивая и прямая.Во имя народной печалитвой тяжкий заказ принимаю.

Позволь же правдиво и прямо,своим неукрашенным словомповедать сегодня                о самомобычном,        простом и суровом…

III

Когда прижимались солдаты, как тени,к земле и уже не могли оторваться, —всегда находился в такое мгновеньеодин безымянный, Сумевший Подняться.

Правдива грядущая гордая повесть:она подтвердит, не прикрасив нимало, —один поднимался, но был он — как совесть.И всех за такими с земли поднимало.

Не все имена поколенье запомнит.Но в тот исступленный, клокочущий полденьбезусый   мальчишка,   гвардеец   и   школьник,поднялся — и цепи штурмующих поднял.

Он знал, что такое Воронья гора.Он  встал  и   шепнул,  а не  крикнул: — Пора!

Он   полз   и   бежал,   распрямлялся   и   гнулся,он звал, и хрипел, и карабкался в гору,он первым взлетел на нее, обернулсяи ахнул, увидев открывшийся город!

И, может быть, самый счастливый на свете,всей  жизнью  в  тот миг торжествуя  победу, —он смерти мгновенной своей не заметил,ни страха, ни боли ее не изведав.

Он падал лицом к Ленинграду.                            Он падал,а город стремительно мчался навстречу……Впервые за долгие годы снарядына улицы к нам не ложились в тот вечер.

И звезды мерцали, как в детстве, отраднонад  городом  темным,  уставшим  от бедствий,— Как   тихо   сегодня   у   нас   в   Ленинграде, —сказала сестра и уснула, как в детстве.

«Как тихо», — подумала мать и вздохнула.Так вольно давно никому не вздыхалось.Но сердце, привыкшее к смертному гулу,забытой земной тишины испугалось.

IV

…Как одинок убитый человекна поле боя, стихшем и морозном.Кто б ни пришел к нему,                       кто ни придет,ему теперь все будет поздно, поздно.

Еще мгновенье, может быть, назадон ждал родных, в такое чудо веря…Теперь лежит — всеобщий сын и брат,пока что не опознанный солдат,пока одной лишь Родины потеря.

Еще не плачут близкие в дому,еще, приказу вечером внимая,никто не слышит и не понимает,что ведь уже о нем,                   уже к немуобращены от имени Державыпрощальные слова любви и вечной славы.

Судьба щадит перед ударом нас,мудрей, наверно, не смогли бы люди…А он —      он  о т д а н  Родине сейчас,она одна сегодня с ним пробудет.

Единственная мать, сестра, вдова,единственные заявив права,—всю ночь пробудет у сыновних ногземля распластанная,                    тьма ночная,одна за всех горюя, плача, зная,что сын —         непоправимо одинок.

V

Мертвый, мертвый…                   Он лежит и слышитвсе, что недоступно нам, живым:слышит — ветер облако колышет,высоко идущее над ним.

Слышит все, что движется без шума,что молчит и дремлет на земле;и глубокая застыла думана его разглаженном челе.

Этой думы больше не нарушить…О, не плачь над ним — не беспокойтихо торжествующую душу,услыхавшую земной покой.

VI

Знаю: утешеньем и отрадойэтим строчкам быть не суждено.Павшим с честью — ничего не надо,утешать утративших — грешно.

По своей, такой же, скорби — знаю,что, неукротимую, еесильные сердца не обменяютна забвенье и небытие.

Пусть она, чистейшая, святая,душу нечерствеющеи хранит.Пусть, любовь и мужество питая,навсегда с народом породнит.

Незабвенной спаянное кровью,лишь оно — народное родство —обещает в будущем любомуобновление и торжество.

…Девочка, в январские морозыприбегавшая ко мне домой,—вот— прими печаль мою и слезы,реквием несовершенный мой.

Все горчайшее в своей утрате,все, душе светившее во мгле,я вложила в плач о нашем брате,брате всех живущих на земле…

…Неоплаканный и невоспетый,самый дорогой из дорогих,знаю, ты простишь меня за это,ты, отдавший душу за других.

Апрель 1944

ПОБЕДА

Накануне

Запомни эти дни.                Прислушайся немного,

и ты — душой — услышишь  в тот же час:она пришла и встала у порога,она готова в двери постучать.

Она стоит на лестничной площадке,на темной,          на знакомой без конца,в солдатской, рваной, дымной                            плащ-палатке,кровавый пот не вытерла с лица.

Она к тебе спешила из походастоль тяжкого,              что слов не обрести.Она ведь знала: все четыре годаты ждал ее,           ты знал ее пути.

Ты отдал все, что мог, ее дерзанью:всю жизнь свою,               всю душу,                        радость,                                плач.Ты в ней не усомнился                     в дни страданья,не возгордился праздно в дни удач.Ты с этой самой лестничной площадкиподряд четыре года провожалтех — самых лучших,                   тех, кто без оглядкиушел к ее бессмертным рубежам.И вот — она у твоего порога.Дыханье переводит и молчит.Ну, день, ну, два, еще совсем немного,ну, через час — возьмет и постучит.

И в тот же миг серебряным звучаньемстолицы позывные запоют.Знакомый голос вымолвит:                        «Вниманье…» —а после трубы грянут, и салют,и хлынет свет,зальет твою квартиру,подобный свету радуг и зари,и всею правдой,               всей отрадой миратвое существованье озарит.

Запомни ж все.              Пускай навеки памятьдо мелочи, до капли сохранитвсе, чем ты жил,                что говорил с друзьями,все, что видал,               что думал в эти дни.Запомни даже небо и погоду,все впитывай в себя,                    всему внемли:ведь ты живешь весной такого года,который назовут — Весной Земли.

Запомни ж все!  И в будничных тревогахна всем чистейший отблеск отмечай.Стоит Победа на твоем пороге.Сейчас она войдет к тебе.                         Встречай!

3 мая 1945