Елена Катишонок - Порядок слов

Ознакомительный фрагмент

Четырнадцать строк

Марго, моему Вергилию

На все вопросы, кто такой Вергилий,Я отвечаю: это некто в тоге,Наперсник, кореш – и моих вигилийУчастник. Это часть меня. В итогеМы прожили почти сто двадцать лет;Презрел он тогу для ночной рубашки,Но с лёгкостью напишет мне сонетНа рукаве – или на промокашке.Мы глушим кофе, заглушая зависть:Ведь нам отпущен очень малый срок,Чтобы нелепых слов тугую завязьЗаставить веткой стать из новых строк

И чтоб к округлости сутулой новых цифрКак медвежатники, мы подобрали шифр.

* * *

Моей знакомой птице, ещё не занесённой в Красную Книгу

Здравствуй, Птица!Все мы в клетке – изначально.Сигаретный дым струитсяТак печально,Огибая по касательнойТвой профиль,Ветку дерева в окнеИ чашку с кофе.

Не пытайся и не рвисьИз этой клетки;Улетают строчки ввысь —Ведь прутья редки.

А другая птица – сердце —В клетке тоже:Прутья часты. ДверцаЗаперта построже…

Отречение

Сколько раз прокричал петухНа заре, тридцать раз или трижды?..Луч рассветный давно потух,Слово сказано. Но узришь тыРовный взгляд и спокойный лик —Ведь опустит глаза едва лиИль губу прикусит на мигТот, кого не раз предавали.

* * *

Зима без снега —                    как печаль без слёз.В застывшей луже —                              прикус двух колёсПо прихоти январского дантиста.Метафоры иссякли. На стеклеОкна кот пишет лапою когтистойЗаветный вензель: О да Е.

Снег

Так происходит лишь во сне:Свет шёл не с неба,Но с неба падал ровный снег,А свет – от снега

На мир струился целый день,Да день торопкий:Скорее тёплый шарф надень,Ступай по тропке

Между сугробов, чтоб застатьСвеченье снега…Но серый сумрак, словно тать,Сокрыл полнеба.

Хоть на часах всего лишь три,Включили вечер.Оранжевые фонариИдут навстречу.

* * *

Подумать только, как немного надоВ полубезумной сутолоке дней:Неяркая зажжённая лампадаИ тихий лик, склонившийся над ней.

* * *

Е. П.

Время течёт между пальцами,Словно пляжный песок,А всё же в живых остались мы,От смерти на волосок.

Как лёд на горячих ладонях,Время тает, капают дни…Пока капля каплю догонит,Мы с тобой посидим одни.

Пространство и время сужены,Но кто-то продлил нам срок.Дай руку, мой милый, мой суженый,Нам осталось несколько строк.

Сиеста в кафе

Чашка бледно улыбаласьОтпечатком чьих-то губ;Поцелуй застыл, расплавясьНа кофейном берегу.

Словно пара насекомых,Ножки тонкие воздев,Стулья спят в дневной истоме;Чья-то кепка на гвозде.

Слышен моря пьяный лепетВ яркой сонной тишине…Сигареты зябнет пепелИ мечтает об огне.

Ракушка

Вере

Беспамятная кукушка!          Забудет – и ни ку-ку.А где-то дремлет ракушка          На солнечном берегу.Ухо из перламутра          Помнит Чюрлёниса фугу;Лучшего репродуктора          И не подаришь другу —Фугу, как соль, морскую,          Чистую соль минор;Что ты, я не тоскую…          Соль на ладони? – СорВетер поднял на пляже.          Слышишь, какой хорал?Соль на щеке? – Но я же          В руки ракушку брал…

* * *

Заканчивается февральПечальной жатвы.Уходит куцый месяц-вральС хвостом поджатым.

Как чай в столовке заводской,Закат разжиженИ бледно-жёлтою тоскойТечёт по крыше

И гаснет вместе с февралёмВ графите ночи,Где мёрзнет голый серый клён —Но в марте, впрочем.

Март

Тогда был март, на этот март похожий.Был март, но притворялся февралём.Спилили во дворе огромный клён,И он лежал, убит и обезножен,Как на снегу начертанный углём.Опилки пахли плахой.                              Под дождёмТемнел, сутулясь, обнажённый пень,Стыдясь, что не отбрасывает тень.

* * *

Апрель кончается, однако;С деревьев сыплется пыльца.И год за годом, одинаков,Пыльцой касается лица —Невидимой и тонкой пудрой,Чтоб скрыть минор усталых губ,И на лицо ложится мудроШтрих за штрихом, летуч и скуп;За годом год… И вновь апрель.Гравюрой стала акварель.

Туман

Под мутной лупою туманаНе видно берега реки;И вместо школы в дверь шалманаВливаются ученики.Палач берёт работу на дом,К обедне душегуб спешит,Оставив тёплый труп в парадном.Изящно скроен, дурно сшитКостюм пустой торчит в витрине,Пока блуждает манекенВ тумане, голым телом синимСкользя меж голых синих стен.Потом уверенно и раноНа день легла такая мгла,Что мир в испарине туманаРодить и поглотить могла.

В потёмках

А если заглянуть в потёмкиРодной, неведомой души,И крадучись разворошитьЗаветный скарб на дне котомки?Далёкие воспоминаньяЛежат нетронуты, как банкиС консервами. В мешке баранки —Нет, сухари, сиречь мечтанья,Которые мы все жевалиНа безопаснейшем привалеОт двадцати до тридцати,Когда легко ещё идти;Потом не тянется рукаЗа сухарём, и привкус горькийОт тридцати до сорокаУ хрупкой, глянцевитой корки…Письмо, две карты из колодыДа исхудавший календарь,Которые, бывало, встарьНа кухне вешали у входа;Погнутый ключ, часы и костьИгральная. Прощайся, гость.Ладонь вспотевшую разжав,Мазнёшь по лезвию ножа.

Самолётное

Невыносима пауза прощанья,Взгляд загнанный и влажная рука.Я изучил науку расставанья,Но провалил экзамен. С потолкаЯ взял тогда решение задачи,И вся судьба произошла иначе:Вот я лечу из сумерек в рассвет,А жизнь моя, как будто встречным рейсом,По узким и травой заросшим рельсамЛетит во тьму: в один конец билет.

Осенний этюд № 1

Пожелтели вязы и буки,Учат школьники аз и буки,А графитовая воронаГлаз косит на пожар у клёна.Только старые девы-елиЖёлчной завистью зеленелиИ внимали снова и снова,Хоть и слышали слово в слово,Шепелявый шёпот каштановО парижских кафешантанах.

Сонет о добре и зле

Неуменье отличить добро от злаИ прямоту от лести беспардонной —Великий князь посажен на осла,Его рысак под грязною попоной.Терновником дорога заросла,Как будто к истине вела, а не на площадь,И кто-то на помост ковёр постлал,И в замершей толпе забилась лошадь.Так тускло лезвие у топора,Как облако, беременное градом…Отрубят свет при выкрике «пора»,И никого во тьме не будет рядом,Чтобы понять, о зле или добреЗастыла мысль на пурпурном ковре.

Подражание Хайяму

Летит ли камень в твой кувшин,Кувшин ли падает на камень —Итог, мой друг, всегда один:Кувшин у ног лежит кусками.

Под клёнами

Хорошо в пять часов под клёнами,Где от жёлтых листьев светло.Между ветками, раскалённымиОктябрём, синеет стекло,Но прохладнее, чем в апреле.Что-то суетное ушло.Стрелки движутся еле-еле —Время мешкает. В полумракеМы с тобой рассмотреть успелиНа коре документ о браке:«Ann + Bobby = …» Дупло.Расписались внизу собаки.От багровых листьев тепло.Правда, странно: деревья греютОдинаково в разных странах,Хоть и Bobby, и Ann стареют,Как и мы с тобой… ПостояннаСимметрия корней и крон,Рассекаемая экраномПожелтевшей травы. ВоронПожилая чета на крышеЧистит перья. Земля тиха,И строка становится тишеУ смолкающего стиха.

Печаль-ноябрь

Пронзительное солнце в ноябре;Колтун из листьев катится, пыля.Заплакать – и достать чернил скорей,

Но то – прерогатива февраля.Безликой прозы суетная хлябь,Ненужных строк докучная волна —Печаль моя по имени Ноябрь;Весь день твержу: печаль моя жирна.

Ворон

Ворон к ворону летит…

Не летит больше ворон к ворону —Ворон ворону люпус эст;На суку сидит, смотрит в сторону:Глаз не выклюет – просто съест.

Одуванчик

Конец ознакомительного фрагмента