Антон Дельвиг - Полное собрание стихотворений

1824  

19 Октября 1824 года

Семь лет пролетело, но, дружба,Ты та же у старых друзей:Все любишь лицейские песни,Все сердцу твердишь про Лицей.Останься ж век нашей хозяйкойИ долго в сей день собирайДрузей, не стареющих сердцем,И им старину вспоминай.Наш милый начальник! ты с нами,Ты любишь и нас, и Лицей,Мы пьем за твое все здоровье,А ты пей за нас, за друзей.

«Федорова Борьки»

Федорова БорькиМадригалы горьки,Комедии тупы,Трагедии глупы,Эпиграммы сладкиИ, как он, всем гадки.

1824  

В альбом С. Г. К-ой

Во имя Феба и харитЯ твой альбом благословляюИ, по внушенью аонид,Его судьбу предвозвещаю:В нем перескажет дружба вновьВсе уверенья, все мечтанья,И без намеренья любовьСвои откроет ожиданья.

1824 или 1825  

Две звездочки

Со мною мать прощалася(С полком я шел в далекий край);Весь день лила родимаяПотоки слез горючие,А вечером свела меняК сестре своей кудеснице.В дверь стукнула, нет отклика,А за дверью шелохнулось;Еще стучит, огонь секут;В окно глядим, там светится.Вот в третий раз стучит, кричит:— Ты скажешься ль, откликнешься ль,От'опрешься ль? — Нет отзыва!Мы час стоим, другой стоим:А з'а дверью огонь горит,Ворчат, поют нерусское.Но полночь бьет, все смолкнуло,Все смолкнуло, погаснулМы ждать-пождать, дверь скрыпнула,Идет, поет кудесница:«Туман, туман! В тумане свет!То, дитятко, звезда твоя!Туман тебе: немилый край;Туманный свет: туманно жить.Молись, молись! туман пройдет,Туман пройдет, звезда блеснет,Звезда блеснет приветнее,Приветнее, прилучнее!»Ах, с той поры в краю чужомДавным-давно я ведаюТоску-печаль, злодейку-грусть;Злодейка-грусть в душе живет.Так, старая кудесница,Туман, туман — немилый край!В нем тошно жить мне, молодцу!Но та звезда, та ль звездочка,Свети иль нет, мне дела нет!В краю чужом у молодцаДругие есть две звездочкиПриветные, прилучные -Глаза ль моей красавицы!

1824 или 1825  

19 Октября 1825

В третий раз, мои друзья,Вам спою куплеты яНа пиру лицейском.О, моя, поверьте, теньОгласит сей братский деньВ царстве Елисейском.Хоть немного было нас,Но застал нас первый часДружных и веселых.От вина мы не пьяны,Лишь бы не были хмельныОт стихов тяжелых.И в четвертый раз, друзья,Воспою охотно яВам лицейский праздник.Лейся, жженка, через край,Ты ж под голос наш играй,Яковлев-проказник.

Русская песня

Соловей мой, соловей,Голосистый соловей!Ты куда, куда летишь,Где всю ночку пропоешь?Кто-то бедная, как я,Ночь прослушает тебя,Не смыкаючи очей,Утопаючи в слезах?Ты лети мой, мой соловей,Хоть за тридевять земель,Хоть за синие моря,На чужие берега;Побывай во всех странах,В деревнях и в городах:Не найти тебе нигдеГоремышнее меня.У меня ли у младойЖар-колечко на руке,У меня ли у младойВ сердце миленький дружок.В день осенний на грудиКрупный жемчуг потускнел,В зимню ночьку на рукеРапаялося кольцо,А как нынешней веснойРазлюбил меня милой.

1825  

Друзья (Идиллия)

Е.А. Баратынскому

Вечер осенний сходил на Аркадию. — Юноши, старцы,Резвые дети и девы прекрасные, с раннего утраЖавшие сок виноградный из гроздий златых, благовонных,Все собралися вокруг двух старцев, друзей знаменитых.Славны вы были, друзья Палемон и Дамет! счастливцы!Знали про вас и в Сицилии дальней, средь моря цветущей;Там, на пастушьих боях хорошо искусившийся в песнях,Часто противников дерзких сражал неответным вопросом:Кто Палемона с Даметом славнее по дружбе примерной?Кто их славнее по чудному дару испытывать вина?Так и теперь перед ними, под тенью ветвистых платанов,В чашах резных и глубоких вино молодое стояло,Брали они по порядку каждую чашу — и молчаК свету смотрели на цвет, обоняли и думали долго,Пили, и суд непреложный вместе вину изрекали:Это пить молодое, а это на долгие годыВпрок положить, чтобы внуки, когда соизволит КронионВек их счастливо продлить, под старость, за трапезой шумнойПивши, хвалилися им, рассказам пришельца внимая.Только ж над винами суд два старца, два друга скончали,Вакх, языков разрешитель, сидел уж близ них и, незримый,К дружеской тихой беседе настроил седого Дамета:«Друг Палемон, — с улыбкою старец промолвил, — дай руку!Вспомни, старик, еще я говаривал, юношей бывши:Здесь проходчиво все, одна не проходчива дружба!Что же, слово мое не сбылось ли? как думаешь, милый?Что, кроме дружбы, в душе сохранил ты? — но я не жалею,Вот Геркулес! не жалею о том, что прошло; твоей дружбойСердце довольно вполне, и веду я не к этому слово.Нет, но хочу я — кто знает? — мы стары! хочу я, быть можетНыне впоследнее, все рассказать, что от самого детстваВ сердце ношу, о чем много говаривал, небо за что яРано и поздно молил, Палемон, о чем буду с тобоюЧасто беседовать даже за Стиксом и Летой туманной.Как мне счастливым не быть, Палемона другом имея?Матери наши, как мы, друг друга с детства любили,Вместе познали любовь к двум юношам милым и дружным,Вместе плоды понесли Гименея; друг другу, младые,Новые тайны вверяя, священный обет положили:Если боги мольбы их услышат, пошлют одной дочерь,Сына другой, то сердца их, невинных, невинной любовьюКрепко связать и молить Гименея и бога Эрота,Да уподобят их жизнь двум источникам, вместе текущим,Иль виноградной лозе и сошке прямой и высокой.Верной опорою служит одна, украшеньем другая;Если ж две дочери или два сына родятся, весь пламеньДружбы своей перелить в их младые, невинные души.Мы родилися: нами матери часто менялись,Каждая сына другой сладкомлечною грудью питала;Впили мы дружбу, и первое, что лишь запомнил я, — ты был;С первым чувством во мне развилася любовь к Палемону.Выросли мы — и в жизни много опытов тяжкихБоги на нас посылали, мы дружбою всё усладили.Скор и пылок я смолоду был, меня все поражало,Все увлекало; ты кроток, тих и с терпеньем чудесным,Свойственным только богам, милосердым к Япетовым детям.Часто тебя оскорблял я, — смиренно сносил ты, мне даже,Мне не давая заметить, что я поразил твое сердце.Помню, как ныне, прощенья просил я и плакал, ты ж, друг мой,Вдвое рыдал моего, и, крепко меня обнимая,Ты виноватым казался, не я. — Вот каков ты душою!Ежели все меня любят, любят меня по тебе же:Ты сокрывал мои слабости; малое доброе делоТы выставлял и хвалил; ты был все для меня, и с тобоюДолгая жизнь пролетела, как вечер веселый в рассказах.Счастлив я был! не боюсь умереть! предчувствует сердце -Мы ненадолго расстанемся: скоро мы будем, обнявшись,Вместе гулять по садам Елисейским, и, с новою теньюВстретясь, мы спросим: «Что на земле? всё так ли, как прежде?Други так ли там любят, как в старые годы любили?»Что же услышим в ответ: по-старому родина нашаС новой весною цветет и под осень плодами пестреет,Но друзей уже нет, подобных бывалым; нередкоСлушал я, старцы, за полною чашей веселые речи:«Это вино дорогое! — Его молодое хвалилиСлавные други, Дамет с Палемоном; прошли, пролетелиТе времена! хоть ищи, не найдешь здесь людей, им подобных,Славных и дружбой, и даром чудесным испытывать вина».

<1826>