Дмитрий Кедрин - Избранные произведения

26. ЗОДЧИЕ

Как побил государьЗолотую орду под Казанью,Указал на подворье своеПриходить мастерам.И велел благодетель,—Гласит летописца сказанье,—В память оной победыДа выстроят каменный храм.

И к нему привелиФлорентинцев,И немцев,И прочихИноземных мужей,Пивших чару вина в один дых.И пришли к нему двоеБезвестных владимирских зодчих,Двое русских строителей,Русых,Босых,Молодых.

Лился свет в слюдяное оконце.Дух тяжкий и спертый.Изразцовая печка.Божница.Угар и жара.И в посконных рубахахПеред Иоанном Четвертым,Крепко за руки взявшись,Стояли сии мастера.

«Смерды!Можете ль церкву сложитьИноземных пригожей?Чтоб была благолепнейЗаморских церквей, говорю?»И, тряхнув волосами,Ответили зодчие:«Можем!Прикажи, государь!»И ударились в ноги царю.

Государь приказал.И в субботу на вербной неделе,Покрестясь на восход,Ремешками схватив волоса,Государевы зодчиеФартуки наспех надели,На широких плечахКирпичи понесли на леса.

Мастера заплеталиУзоры из каменных кружев,Выводили столбыИ, работой своею горды,Купол золотом жгли,Скаты крыли лазурью снаружиИ в свинцовые рамыВставляли чешуйки слюды.

И уже потянулисьСтрельчатые башенки кверху.Переходы,Балкончики,Луковки да купола.И дивились ученые люди,Зане эта церковьКраше вилл италийскихИ пагод индийских была.

Был диковинный храмБогомазами весь размалеван,В алтареИ при входах,И в царском притворе самом.Живописной артельюМонаха Андрея РублеваИзукрашен зелоВизантийским суровым письмом…

А в ногах у постройкиТорговая площадь жужжала,Торовато кричала купцам:«Покажи, чем живешь!»Ночью подлый народДо креста пропивался в кружалах,А утрами истошно вопил,Становясь на правеж.

Тать, засеченный плетью,У плахи лежал бездыханно,Прямо в небо уставяОчесок седой бороды,И в московской неволеТомились татарские ханы,Посланцы Золотой,Переметчики Черной орды.

А над всем этим срамомТа церковь была —Как невеста!И с рогожкой своей,С бирюзовым колечком во рту —Непотребная девкаСтояла у Лобного местаИ, дивясь,Как на сказку,Глядела на ту красоту…

А как храм освятили,То с посохом,В шапке монашьей,Обошел его царь —От подвалов и службДо креста.И, окинувши взоромЕго узорчатые башни,«Лепота!» — молвил царь.И ответили все: «Лепота!»

И спросил благодетель:«А можете ль сделать пригожей,Благолепнее этого храмаДругой, говорю?»И, тряхнув волосами,Ответили зодчие:«Можем!Прикажи, государь!»И ударились в ноги царю.

И тогда государьПовелел ослепить этих зодчих,Чтоб в земле егоЦерковьСтояла одна такова,Чтобы в суздальских земляхИ в землях рязанскихИ прочихНе поставили лучшего храма,Чем храм Покрова!

Соколиные очиКололи им шилом железным,Дабы белого светаУвидеть они не могли,Их клеймили клеймом,Их секли батогами, болезных,И кидали их,Темных,На стылое лоно земли.

И в Обжорном ряду,Там, где заваль кабацкая пела,Где сивухой разило,Где было от пару темно,Где кричали дьяки«Государево слово и дело!» —Мастера Христа радиПросили на хлеб и вино.

И стояла их церковь,Такая,Что словно приснилась,И звонила она,Будто их отпевала навзрыд,И запретную песнюПро страшную царскую милостьПели в тайных местахПо широкой РусиГусляры.

27. ЗИМНЕЕ

Экой снег какой глубокий!Лошадь дышит горячо.Светит месяц одинокийЧерез левое плечо.Пруд окован крепкой бронью,И уходят от водыВправо — крестики вороньи,Влево — заячьи следы.Гнется кустик на опушке,Блещут звезды, мерзнет лес.Тут снимал перчатки ПушкинИ усы крутил Дантес.Раздается на полянкахВолчьих свадеб дальний вой.Мы летим в ковровых санкахПо дорожке столбовой.Ускакали с черноокой —И одни… Чего ж еще?Светит месяц одинокийЧерез левое плечо.Неужели на гулянкуС колокольцем под дугойПонесется в тех же санкахЗавтра кто-нибудь другой?И усы ладонью тронет,И увидит у водыТе же крестики вороньи,Те же заячьи следы,На березах грачьи гнездаДа сорочьи терема…Те же волки, те же звезды,Та же русская зима…

На кладбище мельком глянет,Где ограды да кусты,Мельком глянет,Нас помянет:Жили-были я да ты!..И прижмется к черноокой,И задышит горячо.Глянет месяц одинокийЧерез левое плечо.

28. ПЕСНЯ ПРО АЛЕНУ-СТАРИЦУ

Что не пройдет —Останется,А что пройдет —Забудется…Сидит Алена-СтарицаВ Москве, на Вшивой улице.

Зипун, простоволосая,На голову набросила,А ноги в кровь изрезаныТяжелыми железами.

Бегут ребята — дразнятся,Кипит в застенке варево…Покажут ноне разницамОстрастку судьи царевы!

Расспросят, в землю метламиБрады уставя долгие,Как соколы залетныеГуляли Доном-Волгою,Как под Азовом ладилиЧелны с высоким застругом,Как шарили да грабилиТорговый город Астрахань!

Палач-собака скалится,Лиса-приказный хмурится.Сидит Алена-СтарицаВ Москве, на Вшивой улице.Судья в кафтане до полуВ лицо ей светит свечечкой:«Немало, ведьма, попилаТы крови человеческой,Покуда плахе-матушкеЧелом ты не ударила!»Пытают в раз остаточныйБояре государевы:«Обедню черту правила ль,Сквозь сито землю сеяла льВ погибель роду цареву,Здоровью Алексееву?»

«Смолой приправлен жидкою,Мне солон царский хлебушек!А ты, боярин, пыткоюСтращал бы красных девушек!Хотите — жгите заживо,А я царя не сглазила.Мне жребий выпал — важиватьПолки Степана Разина.В моих ушах без умолкаПоет стрела татарская…Те два полка,Что два волка,Дружину грызли царскую!Нам, смердам, двери запертыПовсюду, кроме паперти.На паперти слепцы поют,Попросишь — грош купцы дают.

Судьба меня возвысила!Я бар, как семя, щелкала,Ходила в кике бисерной,В зеленой кофте шелковой.

На Волге — что оконницы —Пруды с зеленой ряскою,В них раки нынче кормятсяСвежинкою дворянскою.Боярский суд не жаловалНи старого, ни малого,Так вас любить,Так вас жалеть —Себя губить,Душе болеть!..

Горят огни-пожарища,Дымы кругом постелены.Мои друзья-товарищиПорубаны, постреляны,Им глазыньки до донышкаНочной стервятник выклевал,Их греет волчье солнышко,Они к нему привыкнули.И мне топор, знать, выточенУ ката в башне пыточной,Да помни, дьяк,Не ровен час:Сегодня — нас,А завтра — вас!Мне б после смерти галкой стать,Летать под низкой тучею,Ночей не спать, —Царя пугатьБедою неминучею!..»…………………………Смола в застенке варится,Опарой всходит сдобною,Ведут Алену-СтарицуСтрельцы на место Лобное.В Зарядье над осокоюБлестит зарница дальняя.Горит звезда высокая…Терпи, многострадальная!

А тучи, словно лошади,Бегут над Красной площадью.

Все звери спят.Все люди спят,Одни дьякиЛюдей казнят.

29. БЕССМЕРТИЕ