Сборник - Библейские мотивы в русской поэзии

Белая страна

Я – в стране, что вечно в белое одета,Предо мной – прямая долгая дорога.Ни души – в просторах призрачногосвета,Не с кем говорить здесь, не с кем,кроме Бога.

Всё, что было в жизни, снова улыбнется,Только для другого, – нет, не для меня.Солнце не вернется, счастье не проснется,В сердце у меня ни ночи нет, ни дня.

Но еще влачу я этой жизни бремя,Но еще куда-то тянется дорога.Я один в просторах, где умолкло время,Не с кем говорить мне, не с кем,кроме Бога.

Не лучше ли страдание

«Не лучше ли страдание,Глухое, одинокое,Как бездны мироздания,Непонято-глубокое?Не лучше ли мучение,Чем ясный, звонкий смех?Полюбим отречение,Разлюбим сладкий грех».

«О, нет, мой брат единственный,Душа моя смущается;В ней вечен клич воинственный,Ей много обещается.

Весь мир нам обещается,Когда его хотим,И всякий грех прощается,Когда простим другим».

На мотив Экклезиаста

Год проходит и снова приходит,Вновь к истокам стекаются реки,Солнце всходит и Солнце заходит,А Земля пребывает вовеки.

Веет ветер от Севера к Югу,И от Юга на Север стремится,И бежит он во мраке по кругу,Чтобы снова под Солнцем кружиться.

Суета! Что премудрость и знанье!Нам одно все века завещали:Тот, кто хочет умножить познанья,Умножает тем самым печали.

Полдень жжет ослепительным зноем,Ночь смиряет немым усыпленьем:Лучше горсть с невозбранным покоем,Чем пригоршни с трудом и томленьем.

Смех напрасен, забота сурова,И никто ничего не откроет,И ничто здесь под Солнцем не ново,Только Смерть – только Смерть успокоит!

Оклик

Кто там вздыхает в недрах темной бездны?Чьи слезы льются скорбно по лицу?Кто шлет свой крик бессильный в мирнадзвездныйВзывая святотатственно к Творцу?

Богохуленья ропот бесполезный,Слова упрека, от детей к отцу,Поймет ли человек закон железный —Без вечных мук пришел бы мир к концу.

Ужели маловерным непонятно,Что правда – только в образе Христа?Его слова звучат светло и внятно.

«Я – жизни смысл, печаль и красота…К блаженству Я пришел стезей мученья…Смерть победил Я светом отреченья…»

На мотив Псалма 18

Ночь ночи открывает знанье,Дню ото дня передается речь.Чтоб славу Господа непопранной сберечь,Восславить Господа должны Его созданья.

Все от Него – и жизнь, и смерть.У ног Его легли, простерлись бездны,О помыслах Его вещает громко твердь,Во славу дел Его сияет светоч звездный.

Выходит Солнце-исполин,Как будто бы жених из брачногочертога,Смеется светлый лик лугов, садов, долин,От края в край небес идет его дорога.

Свят, свят Господь, Зиждитель мой!Перед лицом Твоим рассеялась забота.И сладостней, чем мед, и слаще капель сотаЕдиный жизни миг, дарованный Тобой!

Зинаида Николаевна Гиппиус

1869–1945 

О другом

Господь. Отец.Мое начало. Мой конец.Тебя, в Ком Сын, Тебя, Кто в Сыне,Во имя Сына прошу я нынеИ зажигаю пред ТобойМою свечу.Господь. Отец. Спаси, укрой —Кого хочу.

Тобою дух мой воскресает.Я не о всех прошу, о Боже,Но лишь о том,Кто предо мною погибает,

Чье мне спасение дороже,О нем, – одном.

Прими, Господь, мое хотенье!О, жги меня, как я – свечу,Но ниспошли освобожденье,Твою любовь, Твое спасенье —Кому хочу.

Христу

Мы не жили – и умираемСреди тьмы.Ты вернешься… Но как узнаемТебя – мы?

Всё дрожим и себя стыдимся,Тяжел мрак.Мы молчаний Твоих боимся…О, дай знак!

Если нет на земле надежды —То всё прах.

Дай коснуться Твоей одежды,Забыть страх.

Ты во дни, когда был меж нами,Сказал Сам:«Не оставлю вас сиротами,Приду к вам».

Нет Тебя. Душа не готова,Не бил час.Но мы верим, – Ты будешь сноваСреди нас.

Нескорбному Учителю

Иисус, в одежде белой,Прости печаль мою!Тебе я дух несмелыйИ тяжесть отдаю.

Иисус, детей надежда!Прости, что я скорблю!Темна моя одежда,Но я Тебя люблю.

Сообщники

В. Брюсову

Ты думаешь, Голгофа миновала,При Понтии Пилате пробил час,И жизнь уже с тех пор не повторялаТого, что быть могло – единый раз?

Иль ты забыл? Недавно мы с тобоюПо площади бежали второпях,К судилищу, где двое пред толпоюСтояли на высоких ступенях.

И спрашивал один, и сомневался,Другой молчал, – как и в былые дни.Ты всё вперед, к ступеням порывался…Кричали мы: распни Его, распни!

Шел в гору Он – ты помнишь? —без сандалий…И ждал Его народ из ближних мест.С Молчавшего мы там одежды снялиИ на веревках подняли на крест.

Ты, помню, был на лестнице, направо…К ладони узкой я приставил гвоздь.Ты стукнул молотком по шляпке ржавой, —И вникло острие, не тронув кость.

Мы о хитоне спорили с тобою,В сторонке сидя, у костра, вдвоем…Не на тебя ль попала кровь с водою,Когда ударил я Его копьем?

И не с тобою ли у двери гробаМы тело сторожили по ночам?. . . . . . . . . . . .Вчера, и завтра, и до века, оба —Мы повторяем казнь – Ему и нам.

Вместе

Я чту Высокого,Его завет.Для одинокого —Победы нет.Но путь единственныйДуше открыт,И зов таинственный,Как клич воинственный,Звучит, звучит…Господь прозрениеНам ныне дал;Для достижения —Дорогу тесную,Пусть дерзновенную,Но неизменную,Одну – совместную —Он указал.

Мера

Всегда чего-нибудь нет, —Чего-нибудь слишком много…На всё как бы есть ответ —Но без последнего слога.

Свершится ли что – не так,Некстати, непрочно, зыбко…И каждый не верен знак,В решеньи каждом – ошибка.

Змеится луна в воде, —Но лжет, золотясь, дорога…Ущерб, перехлест везде.А мера – только у Бога.

Белая одежда

Побеждающему Я дамбелые одежды.

Он испытует – отдалением,Я принимаю испытание.Я принимаю со смирениемЕго любовь, – Его молчание.

И чем мольба моя безгласнее —Тем неприступней, непрерывнее,И ожидание – прекраснее,Союз грядущий – неразрывнее.

Времен и сроков я не ведаю,В Его руке Его создание…Но победить – Его победою —Хочу последнее страдание.

И отдаю я душу смелуюМое страданье Сотворившему.Сказал Господь: «Одежду белуюЯ посылаю – победившему».

Грех

И мы простим, и Бог простит.Мы жаждем мести от незнанья.Но злое дело – воздаяньеСамо в себе, таясь, таит.

И путь наш чист, и долг наш прост:Не надо мстить. Не нам отмщенье.Змея сама, свернувши звенья,В свой собственный вопьется хвост.

Простим и мы, и Бог простит,Но грех прощения не знает,Он для себя – себя хранит,Своею кровью кровь смывает,Себя вовеки не прощает —Хоть мы простим и Бог простит.

Б. Б-у

«…И не мог

совершить там

никакого чуда…»

Не знаю я, где святость, где порок,И никого я не сужу, не меряю.Я лишь дрожу пред вечною потерею:Кем не владеет Бог – владеет Рок.Ты был на перекрестке трех дорог, —И ты не стал лицом к Его преддверию…

Он удивился твоему невериюИ чуда над тобой свершить не мог.

Он отошел в соседние селенияНе поздно, близок Он, бежим, бежим!И, если хочешь, – первый перед НимС безумной верою склоню колени я…Не Он Один – все вместе совершим,По вере, – чудо нашего спасения…

Иван Александрович Бунин

1870–1953 

«За всё Тебя, Господь, благодарю!…»

За всё Тебя, Господь, благодарю!Ты, после дня тревоги и печали,Даруешь мне вечернюю зарю,Простор полей и кротость синей дали.

Я одинок и ныне – как всегда.Но вот закат разлил свой пышный пламень,И тает в нем Вечерняя Звезда,Дрожа насквозь, как самоцветный камень.

И счастлив я печальною судьбой,И есть отрада сладкая в сознанье,Что я один в безмолвном созерцанье,Что всем я чужд и говорю – с Тобой.

Троица