Иаков Стюарт - Из шотландской поэзии XVI-XIX вв. (антология)

Джордж Мак-Индоу

(1771–1848)

Сыр и виски

(На мотив «Милашка, прости мне вранье»)

Мы с Вилли беспутным — хоть верь, хоть не верь! —Забыли про свары и драки:Друг друга мы потчуем виски теперьИ сыром… И это не враки, не враки,Ей-Богу, приятель, не враки!

Чаек да леденчик? Хорошенький пирДля пьяницы и забияки!Лишь виски лакаю, да трескаю сыр —Хоть режьте, а это не враки, не враки,Хоть режьте, а это не враки!

Ужели пристало нагуливать жир,Иль жить голоднее собаки?Целебное виски, питательный сыр!Без них — околею, и это не враки,Ей-Богу, приятель, не враки!

Да я бы в горящий ворвался трактир,Откуда сбежали гуляки —И допил их виски, дотрескал их сыр!Не веришь? А это не враки, не враки,Не веришь? А это не враки!

Форель

(На мотив «Милашка, прости мне вранье»)

Нашел преогромную нынче форель —И сцапал братишка мой Джеми:Погибшую вынесло рыбу на мель…И Джеми хвалился добычей пред всеми,Хвалился добычей пред всеми.

Близ нашего дома, чиста и светла,Речушка стремится сквозь ельник.Форель подле берега ночью спала —И камнем злодейски пришиб ее мельник,И камнем пришиб ее мельник!

А мы, из добычи изъяв потроха,Форели провялиться дали,А после — сварили. Ох, вышла уха —Какой отродясь короли не едали,Клянусь: короли не едали!

Такая форель — преотличный обед,А вкусный — хоть вылижи плошки!Мы все уписали. А хвост и хребетЖеланной поживою стали для кошки,Желанной поживой для кошки.

Хоть каждому чудилось: лопнет живот —Но мы это чудище съели!И дружно сказали: пускай, что ни год,Исправно в речушке плодятся форели,Плодятся такие форели!

Миллион картофелин{*}

В ноябрьский день, сквозь дождь и грязь,На кляче хроменькой трясясьК востоку, в Кумберно,Где жил помещик, алчный лэрд,Вез дань двухмесячную смерд:Он задолжал давно.

Сидел помещик за столом,Вливал в утробу джин и ром.«Ба! Джонни, старина!Что слышно дома? Как дела?Кобылка все еще цела?А дети? А жена?

А твой работник? Жив-здоров?И сколько ж у тебя коров?Каков у них приплод?А сколь овса, пшеницы, ржи,И сколь картофеля, скажи,Собрал ты в этот год?»

«И, барин! — молвил Джон в ответ, —Куда там! Жита нет как нет;И не было телят!Худые, право, нонче дни —А плату все же знай, гони,Коль гнать ее велят!»

И вынул Джон мошну. БылаМошна истрепана дотла —И сколь была худа!И деньги фермер отсчитал —А лэрд наполнил вновь бокалИ кисло хмыкнул: «Н-да…»

Мой Джон молчал, нахмурив лоб…А лэрд исправно деньги сгреб,Считая каждый грош.«Я пью твое здоровье, Джон!Уж не серчай: ты мне должон…Авось не пропадешь!»

И Джону тоже дал стакан —А Джон обдумывал обман…Покуда правил путь,Лишь об одном гадал бедняк,Раскидывал мозгами: какПомещика надуть?

И начал, в ход пуская лесть:«О, ваша милость, ваша честь!Имеется у васДве сотни мер — запас неплох! —Отменных лондонских картох —Изряднейший запас!

— Я б, ваша честь… — (И в головеЧесать зачал) — Я б меры с двеПросил бы на посев!» —«Две меры? — лэрд сказал: — Шалишь!»А Джон ему: «Две меры лишьПрошу — вам не во гнев».

«Две меры как-нибудь найду…Да оптом в летошнем годуЯ сбыл весь урожай:За меру — пол-гинеи… Что ж?По эдакой цене берешь?Бери, не обижай!

— А в розницу торговлю мнеХоть по двойной вести цене —Заботы полон рот.Две меры там, три меры тут —А покупатели все прут!Ох, лень меня берет».

И с видом праведника ДжонОтветствовал, издавши стон:«Простите, виноват!»Казалось, нимб ему к лицу…Да только Джону-хитрецуИ дьявол был не брат.

«У вас ума палата, вишь! —(И Джон сложил в кармане шиш) —Храни вас, барин, Бог!Когда бы вас — да в короли,Богаче нашенской землиНикто б сыскать не смог!

— Эх, ежели бы вас — на трон!Ведь вы умней, чем Соломон!Вы — светоч, вы — алмаз.Благословляю вашу мать!..Богаты вы! Хотите статьБогаче во сто раз —

Богатым, как библейский царь?»И Джон, преопытный рыбарь,Смекнул: «Теперь — молчок!Ведь барин жаден, что лосось:Полюбопытствует, авось, —Проглотит мой крючок!»

И Джон тихонько сел на стул;А глупый лэрд и в ус не дул.И вот наживку лжиЗабросил фермер: «ЧепухиПрошу от вас… Хе-хе… Хи-хи…» —«Чего тебе? Скажи!»

«Купил бы оптом, — начал Джон, —Я клубней ровно миллион:Хорош картофель ваш!» —«Как миллион? — и тут же лэрдОсекся: — Что ж… Я милосерд!А сколько денег дашь?»

«Я чай, сто тысяч — это куль.Кулей с десяток не возьму ль?» —«Бери, но дай монетЗа дюжину!» А Джон спросилПеро, бумаги и чернил,И хмыкнул: «Спору нет!

— Но, хоть ни барин мой не вор,Ни я не вор, — а договорТут надо подписать:Цена уж больно велика!Весной сочтемся — а покаПриложимте печать!..»

Сто двадцать миновало дней.Посеву срок. И Джон — беднейБылого! — тут как тут:«День добрый, сударь!» — «Здравствуй, брат!Четыре месяца подрядМешки лежат и ждут!»

«Я клубни счесть, увы, должон —Весь миллион! — ответил Джон. —Ой, барин, трудный счет!И я помощника беру:Пущай назавтра ввечеруМой Тэм со мной придет.

— Ей-ей, дорога недолга!Работник мой и ваш слугаСчитать помогут нам.Часа в четыре — даже в три! —Поспеем, как ни посмотри!Что, барин, по рукам?

— А я позвал бы вас в трактир,И угостил бы там — хоть пирИ не был бы горой!Ведь помню про стакан вина,Что с вами выхлестал до днаОсеннею порой!»

Помещик был весьма польщен,И руку Джону стиснул он,И хлопнул по плечу:«Не поспешай! Придешь опятьВ удобный день: тебя стеснятьНичем я не хочу».

…Работник Тэм был харей схожС блином — гнуснейшая из рож!Ввалились мужикиНежданно к барину — с утра:Считать картохи, мол, пора,Опорожнять мешки!

Прилежный счет ведя затем,Слуга помещичий и ТэмНамаялись весьма…Гласила не про них молва:«Ум — хорошо, а лучше — два» —Там не было ума.

А Джон с помещиком в кабакПошли, покинув бедолаг —Попить пошли, поесть…Вернулись. Барин изумлен:«Ужель еще не миллион?» —«Нет, сударь… Тысяч шесть».

И лэрд на самом склоне дняЯвился вновь, крестьян кляня:«Эй! Сколь же клубней здесь?Не миллион ли?» На вопросОтветил Тэм, прочистив нос:«Подсчет окончен весь…»

И, перебив, продолжил Джон:«Какой там, барин, миллион?Ведь я не идиот!Нет, натрясли из десятиМешков — уж ты меня прости! —Лишь сорок тысяч… Вот![3]

— Ты, барин, лишку не серчай, —Не то огреем невзначай…»Помещик рявкнул: «Вон!» —«Потише, барин! Мне должонТы неустойку!» — молвил Джон,Изобразив поклон.

Судья, знаток подобных дел,Решив, что фермера хотелНещадно лэрд надуть,Назначил штрафу — сто гиней!И Джон хихикнул: «Впредь умней,Любезный барин, будь!»

Томас Каннингэм