Доброе слово - Владимир Александрович Гольдфельд

я…

К а т я. Ты человек! Взрослый… И не хочешь мальчишке радость доставить.

Д м и т р и й. Ему радость, а мне одни неприятности.

К а т я. Какие у тебя неприятности?

Д м и т р и й. Ты вот сердишься! И еще всякие…

К а т я. Рассказывай!

Д м и т р и й. Да, собственно говоря, я и пришел с тобой посоветоваться, а ты меня так встретила, может, и слушать не захочешь…

К а т я. И тебе не стыдно! Ты что же, в мою дружбу не веришь?! Ну и пожалуйста!

Д м и т р и й. Понимаешь, Митины родители письмо прислали с Дальнего Севера.

К а т я. Тебе?

Д м и т р и й. Нашей команде. Ну, а там все обо мне… Мол, узнали мы из письма нашего сына Мити, что ваш спортсмен Дмитрий Березов подружился с ним… Помогает ему… Мы очень рады и верим, что эта дружба поможет Мите стать сильным, волевым человеком. Ну и всякие еще слова… От всего сердца… благодарим и так далее…

К а т я. Ну и что же?

Д м и т р и й. Знаешь, как у нас! Подхватили… Сразу же в стенгазету — «Достойный пример Дмитрия Березова». На собрании говорили. По радио хотели это письмо передать. Я, конечно, по радио запретил читать. А так продолжают звонить — хвалят…

К а т я. И ты ничего не сказал?!

Д м и т р и й. А что мне было говорить? Мол, мне Митя от ворот поворот дал… красиво очень…

К а т я. А это красиво? Люди тебя благодарят, а за что?

Д м и т р и й. Я и говорю, что неприятно… По телевидению предложили выступить на тему о воспитании юных спортсменов.

К а т я. По телевидению на эту тему?!

Д м и т р и й. Так я ж советуюсь!..

К а т я. Я тебе покажу телевидение!.. Ой, Матвей Исаевич идет! Садись в кресло… А то неудобно.

Дмитрий садится в кресло.

А Митя остричься хотел… (Берет прядь волос.) По телевидению?! Я тебе покажу! (Обрезает прядь волос.)

Д м и т р и й. Ты что делаешь, Катя?!

К а т я. Остригу тебя! И знай: пока с Митей не помиришься, пока не станешь таким человеком, как в письме написано, ходить тебе стриженым!!

З а н а в е с.

Картина шестая

Обстановка третьей картины.

Входят  С е н я  и  М а ш а.

С е н я. Ну вот, я и пришел.

М а ш а. Выходит, что я тебя приворожила…

С е н я. Ну и что же такого?

М а ш а. Не полагается.

С е н я. Старомодные понятия.

М а ш а. Так ты остаешься? Я пойду.

С е н я. Подожди. У меня есть еще пять… минут. Посидим?

Садятся на скамейку. Сеня смотрит на папку, которую держит в руках Маша.

Завидую я тебе, Маша…

М а ш а. Почему?

С е н я (читает). «Мюзик»! Кто? Что? Музыка. О ком, о чем? О музыке. Кем, чем? Музыкой. Во всех падежах у тебя музыка. И все ясно. Зададут сочинение на их излюбленную тему «Кем быть?», тебе и врать не надо: буду пианисткой, и все.

М а ш а. Иногда у меня такое настроение, что не могу сесть за рояль. Вот что хочешь делай, как заколдованная.

С е н я. Это не колдовство, а лень! И я могу дать средство, как с нею бороться. На себе испробовал.

М а ш а. Помогло?

С е н я. Сдвиги есть.

М а ш а. «Лень»… Ничего не понимаешь, Сенька. И Александра Ивановна, хоть она учительница, не понимает… Как только у меня такая полоса, она заставляет меня слушать знаменитых пианистов.

С е н я. И правильно! Бери пример, восхищайся.

М а ш а. Я слушаю, восхищаюсь и понимаю… Никогда, никогда мне так не играть. И все из рук валится. А ты говоришь — пример…

С е н я. Не я, а так нас учат… Чудаки эти взрослые… Если бы какой-нибудь писатель сказал: хочу быть таким, как Пушкин!

М а ш а. Смешно!

С е н я. И засмеют! Или киноартист по радио выступит: обещаю быть таким, как Чарли Чаплин.

М а ш а. Ну кто же такое скажет?! Это же самохвальство.

С е н я. Отчего же мы хвастаемся?! Буду таким, как Гагарин, как Циолковский. Это же великие люди! Что же я, в седьмом или даже в восьмом классе должен обещать, что буду великим человеком!

М а ш а. Ну, Сенька, и хватил! Никто этого не требует!

С е н я. А что же требуется?

М а ш а. Чтобы мы следовали хорошим примерам.

С е н я. Пробовал. Написал: буду смелым, как Гагарин, гениальным, как Циолковский, сильным, как Власов, таким шахматистом, как Ботвинник, прыгуном, как Брумель, бегуном, как…

М а ш а. Хватит, хватит…

С е н я. И мама смеется: многовато, говорит. Будь хорошим, честным мальчиком, и достаточно.

М а ш а. А так, наверно, мало. Все-таки надо, чтобы была какая-то мечта!..

С е н я. Ой, Маша, заговорились мы с тобой. Хочешь, я провожу тебя немножко?

М а ш а. Пойдем…

Идут.

С е н я. Скорее, а то я опоздаю.

М а ш а. А ты кого ищешь? Секрет?

С е н я. Тайна! Посмотрим, какая картина в кино. Может, пойдем?

М а ш а. Хорошо.

Уходят. Входит  М и т я. Заходит в кафе. Берет два стакана воды, ставит на стол. Садится. Ждет. Вбегает  С е н я.

С е н я. Ты давно пришел?

М и т я. Я пришел точно.

С е н я. Опоздал… Ничего не поделаешь, надо было Машу спровадить. А она, как назло, болтает, болтает… Девчонка…

М и т я. А она откуда здесь?

С е н я. Случайно встретил… Но я быстро от нее отделался.

М и т я. А зачем было отделываться?

С е н я. Ты сам ведь написал: «Жду в кафе… Надо поговорить». Вот записка…

М и т я. Ну и что ж из этого?

С е н я. Значит — тайна!

М и т я. Сколько еще в тебе, Сенька, этого…

С е н я. Чего?

М и т я. Как будто ты в четвертом классе! Страшная тайна, таинственная записка. Надо было тебе ее в бутылке отправить и прийти в черной маске.

С е н я. А что? Интересно!

М и т я. Ладно. Вышли из этого возраста. Пей воду.

С е н я. Ну, рассказывай, Митя! Я весь превратился в слух!

М и т я. Только серьезно. По-мужски.

С е н я. А как это?

М и т я. По-деловому. Без лишних слов. Коротко! Ясно!

С е н я. Слушаю.

М и т я. Я был круглым дураком.

С е н я. Да!

М и т я. Ты хоть бы спросил: почему, когда?

С е н я. А ты сам говорил — без лишних слов. Ну хорошо! Почему, когда?

М и т я. Тогда, когда швырнул. Раскричался, что не буду больше играть! Как девчонка…

С е н я. Да!

М и т я. Обиделся… Неправильно!

С е н я. Нет!

М и т я. Ведь все должны заниматься спортом?

С е н я. Все!

М и т я. Но не все станут мастерами спорта.

С е н я. Нет!

М и т я. Так что из этого следует?

С е н я. Не знаю.

М и т я. А я знаю. Буду играть в баскетбол!

С е н я. Правильно.

М и т я. А самое главное, соберу всех ребят, которых отчислили как бесперспективных. Из этих безнадежных составим команду и докажем.

С е н я. Докажем!

М и т я. И всё сами. Костюмы, мячи купим на свои деньги, сами заработаем.

С е н я. Заработаем!

М и т я. Будем упорно тренироваться.

С е н я. Тайно! Тайно!

М и т я. Дурак!

С е н я. Да!.. То есть почему?

М и т я. Это я тебе только что объяснил. Никаких тайн!

С е н я. Понятно.

М и т я. Наоборот! Ничего таинственного. И на стадион придем и прямо скажем: мы безнадежные! Позвольте нам заниматься! Не хотите — не надо!

С е н я. Не надо!

М и т я.