Пьесы. Статьи - Леон Кручковский

мы не можем повлиять на события, от которых зависит наша судьба… Можем быть только на своих местах. Вот все, что мы можем.

И н г а. Ты так думаешь? (Берет его под руку, ведет к входной двери.) В таком случае уходи, отец, уходи. Не мешай мне. Ну иди же, иди в свою аптеку!

Д о к т о р. Инга, умоляю тебя, подумай о нас всех. Мы должны теперь любить и поддерживать друг друга, как никогда… Должны… (Взволнованный, уходит.)

По лесенке из мансарды медленно спускается  Л ю ц ц и.

Л ю ц ц и. Ты не знаешь, где он?

И н г а. Кто?

Л ю ц ц и. Как — кто? Михал. Я проснулась, когда он уходил. Снизу доносился какой-то шум, но я тотчас снова заснула. Что это за шум?

И н г а (презрительно). Стреляют. Может быть, и он (подчеркнуто), Михал, тоже…

Л ю ц ц и. В кого?

И н г а. Не догадываешься? В немцев!

Л ю ц ц и. А-а… (Бежит к окну, смотрит, возвращается.) Значит, здесь немцы? Откуда они взялись?

И н г а. Пока они еще у себя дома, дорогая сестра.

Л ю ц ц и. Хорошенькое дело. Что же теперь будет? Почему Михал ничего не сказал?

И н г а. Вероятно, не хотел нарушать сон, который ты так честно заслужила. Впрочем, твои дела меня не интересуют.

Л ю ц ц и. Нет. Неправда. Ты же думала о моих делах, всю ночь думала.

И н г а. Не мучай меня.

Л ю ц ц и. Зато я не совсем уверена, стоит ли тратить на это больше времени, чем на то, чтобы раздеться или одеться. Это ужасно, да?

И н г а. Ты никогда не думала слишком много, Люцци.

Л ю ц ц и. Возможно. Порой я живу как во сне. Вижу какое-то существо, похожее на меня. Оно что-то делает. Но я не уверена, я ли это и почему делаю то или другое…

И н г а. Очень удобная позиция — за сны не отвечают.

Л ю ц ц и (снова подходит к окну, прислушивается, возвращается). Почему, почему они должны убивать друг друга?

И н г а. Не беспокойся. Живым кто-нибудь обязательно останется…

Л ю ц ц и (убежденно). Михал.

И н г а (насмешливо). Ты хочешь сказать, что тотчас же, вдруг влюбилась?

Л ю ц ц и. Нет, не то. Я только хотела избежать твоей участи… Хотела воспользоваться правом выбора… А кроме того, я должна была понять, где же конец пустоте, которая нас окружает. Я не труслива, но боюсь одного — пустоты. Теперь я знаю — достаточно мгновения, чтобы избавиться от тумана, окутавшего нас.

И н г а (тихо). Времени, нужного на то, чтобы раздеться.

Л ю ц ц и (думая о своем). Если те придут сюда, мы с Михалом спрячемся на самое дно. Переждем, все переждем… Он тоже боится пустоты. Он говорил, что ему некуда возвращаться, что мы, немцы, отобрали у него все. Но я с ним не согласна. Человек должен жить только для себя — ты сама в этом убедишься, Инга, — только для себя. Они не знают этого. Просидели пять лет за решеткой, как стадо зверей.

И н г а. Но зато они знают другое.

Л ю ц ц и. Я не хочу верить, что одни думают так, а другие иначе. Из-за этого люди убивают друг друга.

Входит  Я н, в пальто и шапке.

Наконец кто-то пришел. Где Михал? Мы не знаем, что делать.

Я н. Вы уже завтракали?

Л ю ц ц и. Ну что вы, я только что встала. Вы не похожи на человека, принесшего хорошие вести.

Я н (в сторону Инги). Смотря кому. (К Люцци.) Прежде всего нужно позавтракать.

Л ю ц ц и. Правильно, я чертовски хочу есть. (Подходит к Яну, тихо.) Скажите, где он?

Я н. Михал? Где-то недалеко отсюда. Старается раздобыть какое-нибудь оружие. Ему ужасно хочется стрелять.

Л ю ц ц и. Скажите ему, что я не хочу видеть его с оружием.

Я н. Не уверен, увидите ли вы его вообще. Во всяком случае, не советую вам выходить из дома. (Инге.) И вам тоже…

Л ю ц ц и, пожав плечами, уходит направо.

И н г а (после паузы, показывая на окно). Вы не можете мне сказать, что, собственно, там происходит?

Я н. А вы сами не догадываетесь?

И н г а. Не смею: могу ошибиться и тогда…

Я н. Вы боитесь ошибиться?

И н г а. Да. Очень боюсь. Поэтому предпочитаю услышать от вас.

Я н. И я тоже боюсь.

И н г а. Ну, скажем, вы немножко нервничаете.

Я н. Нет, просто-напросто боюсь. Боюсь потерять то, что едва приобрел. И даже большее.

И н г а. Скажите уж прямо, без намеков.

Я н. Скажу прямо. Вы, конечно, знаете, как бывает на войне. Фронт продвигался вперед, а отдельные разбитые вражеские отряды оставались в тылу. Разбитые, но способные к борьбе, тем более что им терять нечего. И вот один из таких отрядов — конечно, немецкий — сегодня на рассвете вышел из ближайшего леса и окружил городок.

И н г а. Только и всего?

Я н. В масштабах фронта это, пожалуй, не много. Инцидент, не влияющий на исход войны. Но для нас он означает очень многое, почти все. Я говорю о нас, только что получивших свободу… Хотя теперь я уже не уверен, что это называется именно так.

И н г а. Вы не уверены?

Я н. Словом, мы теперь в западне.

И н г а (бесстрастно). Сочувствую. (Подходит к окну, прислушивается.)

Я н. Но не только я. Вы тоже.

И н г а. В этой западне? Я?

Я н. Да, мы оба. Только один из нас может выйти отсюда. Увы, я совсем не жажду, чтобы это были вы.

И н г а. Взаимно.

Я н. Вот именно. Поэтому называю это западней нашей общей. А вы не стойте у окна. Вас может увидеть кто-нибудь из моих коллег. Они сейчас очень возбуждены, а некоторые уже раздобыли оружие.

И н г а. А вы нет?

Я н. На всех, к сожалению, не хватило.

И н г а. А если бы вы получили оружие, то были бы там?

Я н. Конечно, там. Ужасно глупое ощущение — остаться в такое время безоружным.

И н г а (с еле заметной улыбкой). Представляю.

На улице автоматная очередь, оба прислушиваются.

Однако вы сейчас целиком там, только там.

Я н. В такой же степени, как и вы.

И н г а. Да, это так.

Долго смотрят друг другу в глаза. Снова выстрелы.

(После паузы.) Мне кажется, стреляют все ближе.

Я н. У вас хороший слух.

И н г а. А это что, плохо?

Я н. Что — хороший слух?

И н г а. Нет, что ближе?

Я н. Да, совсем близко. Нет, не там, скорее, в нас самих. Вы и я слышим это в себе. Но слышим мы не одно и то же.

И н г а (после паузы). Что же вы станете делать, если они придут сюда?

Я н. Я, скорее, знаю, что станете делать вы. Вы присоединитесь к ним.

И н г а (спокойно). Да-да, обязательно, если они придут.

Я н (с улыбкой). Значит, если бы у меня было оружие, я должен был бы уже сейчас застрелить вас, как это делают мои коллеги, защищаясь от них, наших врагов. Нет-нет! Не говорите, что вы беззащитны.