Дмитрий Аверкиев - Комедия о Российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке

Велик-боярин. Выбегла бы на крик: знать, вправду дома нету.

Лавруша (оправившись). Истинно, государь, нету: у Нащокиных — хоть туда поезжай.

Велик-боярин. Ладно. (Своим.) Айда! На Москве сыщем. (Идет.)

Подьячий. А все бы, государь…

Велик-боярин (остановился). Не учи курицу, сама яйца носит. — Айда!

Уходит Beлик-боярин, за ним и другие.

Лавруша (один). Ушли ли? (Осматривается и начинает прыгать.) Ушли, ушли, ай-люли, ушли! — А ухо-то — шибче, чем братец. Ладно ль соврал-то? Ой, и сам не помню. Братец спросит — что ответить, не знаю. Со страху намолол что-то. Да ладно — ушли! А теперь спать. И темно уж. Скоро засну. После слез спится, заметил. (Ложится и начинает засыпать.) Сестрица гостинцев… много, много… ухо-то… все гостинцы горят, все надранные… каки ушки-те, сладкие, хорошие! (Уснул.)

Занавес опускается.

Действие второе

Действующие лица

ФРОЛ, под видом ворожеи.

АННУШКА, стольничья Нардын-Нащокина дочка.

ВАРЮША.

МАМКА.

ГРУША }

МАША }девушки в гостях у Аннушки.

МАВРУША }

ДАША } сенные девушки.

ГОСТЬИ; СЕННЫЕ ДЕВУШКИ.

Светлица в Нащокинском терему.

Мавруша, Даша и другие сенные убирают светлицу. В светлице налево стол, на нем стоит зеркало, подле лежит другое поменьше; приготовлены две свечи в подсвечниках. Двое дверей прямо и сбоку. При поднятии занавеса, за сценой слышны звонкие бубенцы; девушки бегут к окнам; Мавруша, вскрикивая: «Ой, кто это?» бежит в двери. Из боковых дверей входит мамка.

Мамка. Все ль у вас готово?

Даша. Все, мамушка, готово: свечи засвечены, зеркала припасены.

Мамка. Ладно. — Маврушка где же?

Даша. А услышала, бубенцы звенят — на крыльцо побежала: кто приехал — поглядеть.

Мамка. Ох, вор девка! До всего ей дело есть!

Вбегает Мавруша.

Мавруша (не замечая мамки). Девушки, девушки! Знаете, кто приехал?

Мамка. Куда, пострел, летала?

Мавруша. Ах, мамушка!..

Мамка. То-то: «мамушка!» Постой ты: доберусь я до тебя.

Мавруша. Да за что же?

Мамка. А за то: летунья ты да шмыгунья! Повсюду летаешь; день-деньской — по лестнице шмыг да шмыг! Теперь куда летала?

Мавруша. Ох, мамушка Аксинья Пахомовна, кабы ты слышала, каково громко бубенцы звенели, — ты бы не выдержала, побежала. «Кого, мол, бог дает — эдаких бубенцов отродясь не слыхивала. Верно, кто незнакомый». Выбегла я на крыльцо, глянь…

Мамка. Кто же?

Мавруша. Она!

Мамка. Кто она-то?

Мавруша. Она сама; ворожея-то.

Мамка. Ой ли? Где ж она?

Мавруша. По лестнице бредет; дочка что ль ее крестная под руку ведет, а она идет да клюшкой постукивает. Страшно таково.

Даша. А стара она?

Мавруша. У, древняя-предревняя старуха. — Мамушка наша в внучки ей годится.

Даша. А лицо у нее, Мавруша, страшное?

Мавруша. Ох, престрашенное! Глазище — что ямища, головища — пивной котел, нос — что чертов крюк. А на лице-то, окромя глаз да носа, ничего нет!

Даша. Ой! — Неужто у нее под носом ничего нет?

Мавруша. Ничегошенько нету: ни рта, ни бороды; платком только под носом подвязано.

Мамка. Ой, врешь, Маврушка! У страха-то глаза велики. Коли б у нее под носом рта не было, чем бы она говорить стала?

Мавруша. Ох, мамушка, зачем ей рот?.. Они ведь, ведьмы, духом говорят.

Мамка. Каким духом еще?

Мавруша. А бес в них сидит, так его бесовым духом и говорят. Оттого и отгадывают. Батюшки, да вот и она! Слышь, клюшкой стучит!

Входят: Фрол, наряжен старухой; Варюша.

Мамка (идя навстречу). Варвара Скабевна! Здравствуй, голубушка! Что, крестную привезла ли?

Варюша. Привезла, Аксинья Пахомовна. Вот она перед тобой стоит.

Мамка. Здравствуй, старушка моя древняя, — назвать не знаю…

Фрол. Бабкой зови, бабушкой. Всем я вам в бабки гожусь.

Мамка. Знать тебе, бабушка, много лет.

Фрол. Много, много.

Мавруша. А сколько?

Фрол. А как родился твой дед, было мне с хвостиком сто лет, — а с тех пор я и счет потеряла. Сама, разумница, почти, коль сумеешь.

Мамка. Что ж, бабушка, поворожишь ты нам сегодня?

Фрол. Для-ча, мамушка, не поворожить? Тут, что ли, ворожить станем?

Мамка. Боярышня-то тут приготовить велела. Видишь: стол накрыт; зеркала тут же, свечи засвечены, — только тебе по нраву ли здесь будет?

Фрол. Где девице любо, там и ворожить станем. Опять: светлица — покой нежилой, духа человеческого тут меньше.

Мамка. Тебе, бабушка, лучше знать.

Фрол. Только вот что: слово мне тебе про боярышню молвить надо, — да так, чтобы ни единая душа не слыхала.

Мамка (сенным). Вы что, дуры, уши пораспустили — убирайтесь. (Девушки идут.)

Фрол. Варюша, пойдем-ка к сторонке. (Отходят; он, тихо.) Ты что ж, Варюха, дурой стоишь?

Варюша (тихо же). Ох, братец, боязно.

Фрол. Чего, глупая, боишься?

Варюша. За тебя все.

Фрол. За меня не бойся! Ты — веселей: а то дело все испортишь. (Громко.) Ты с девушками ступай! (Мамке.) Вот, мамушка, велю дочке крестной к боярышне идти, а она робеет. Ты бы проводить ее приказала.

Мамка. Маврушка, проведи Варвару Скабевну к боярышне. (Варюше.) А ты, голубушка, не бойся.

Фрол и мамка остаются вдвоем.

Мамка. Что, бабушка, прикажешь?

Фрол. От Фрол Скабеича слово есть.

Мамка. Что он, милостивец мой, приказать велел?

Фрол. А велел молвить: попроси-де, чтобы за сестрой приглядела, чтобы девушки Варюши моей не обидели. А благодарность вот вперед отдать велел. (Дает деньги.)

Мамка. Ой, что-й ты! да тут, много!

Фрол (своим голосом). А пять рублей ровно. (В сторону.) Боярские!

Мамка. Ох, скажи ему, голубчику…

Фрол. Аль не узнала?

Мамка. Что узнать-то, бабушка?

Фрол. Не узнаёшь, сам повинюсь. Вот он, Фрол, перед тобой стоит, в ноги тебе поклоняется (в ноги): не выдай, мамушка, озолочу…

Мамка. Ой!.. что ты!.. встань. Не равно услышат… войдет кто…

Фрол. Я встану (встает). Только не выдавай; тебе ж беда будет — узнают.

Мамка. Ох, беда пришла!.. Ох, Мати Пресвятая! Взыграние Твое небесное!.. Есть голова на плечах, нет ли — не чую. Замшило — туман стоит — ничего не вижу.

Фрол. Ты, мамушка, будто ничего не знаешь: твое дело — меня с боярышней ворожить оставить, а уж я ее заворожу. Оплошаю, не твоя вина. А мне сдается — оплошать трудненько. Заговорена она у меня, обезволена. Моя теперь!

Мамка. Ох, уж право, государь, не знаю, не ведаю. Верь не верь, головы на плечах не чую.

Фрол (по плечу ее потрепал). Эх, мамушка, Аксинья Пахомовна, полно-ка! Пять рубликов получила — и довольно; немало передавал, давно за десяток перевалило, — не даром же, не за красоту же твою дарил. Пора давно б сдогадаться.

Мамка. Ох уж, Фрол Скабеич, с тобой, соколик, не сговорить, видно. Не то боярышню, меня старуху заговоришь — захочешь.

Фрол. Корысти нет тебя заговаривать. А то диво ли!

Мамка. Ну, ну, знай, помалчивай.

Фрол. Тс… девки идут. — Нашла ль голову-то?

Мамка. Ох, соколик! С тобой, и вправду, потеряешь — сыщешь.

Входят: Аннушка, Варюша, Груша, Маша, Мавруша, Даша, гостьи, сенные девушки.

Аннушка (входя, мамке). Ты что ж меня не зовешь? Ворожея приехала, а ты и сказать не пришла.

Мамка. Нельзя было, золотая. Мы с бабкой вот, для тебя ж все устраивали.

Аннушка. Это что ль ворожея?

Фрол. Я, государыня, я.

Аннушка. Ох, старая какая!

Фрол. Стара, государыня, стара, а тебе молодого покажу.

Глаша (смеясь). Как еще покажешь, поглядим!..

Фрол (грозя пальцем). И тебе, невера, покажу; хоть тебе век замужем не бывать.