Отражённым светом - Алексей Борисович Черных

class="p">Вина бочоночек приличный,

За раболепье прилипал

Я б первородство не продал.

Ещё не найден тот Иаков,

Которому б я мог, однако,

Продать себя по метражу…

Поскольку цену не сложу.

* * *

Маленький принц, утончённый, но действенно вялый:

Тот самый — Экзюпери,

А рядом другой — по-ЕгорЛетовски разудалый

И матерный изнутри.

Трогают оба, по-своему, но равновесно,

Пусть разные струны души.

Оба они уникальны и интересны,

И оба они хороши.

Околовиннипуховое

1.

Да будь медведи пчёлами,

Они бы вечерами

Жужжали б невесёлыми

Медвежьими басами.

Разрушили б симпатию

К себе подобным хором,

Загнав лесную братию

По дуплам и по норам.

2.

Что ж грозным медведям стыдиться?

Что въедливым пчёлам париться?

Никто ведь не усомнится

В их праве кусаться и жалиться.

По-всякому может случиться

В медвежье-пчелиной подмене.

Но мёдом придётся делиться:

Так принято в сей Ойкумене.

3.

Леонов бесподобен,

Евойную игру

Ни Кристофер наш Робин,

Ни Тигра с Кенгой Ру

Ни в жисть не переВиннят

И не переПушат.

Никто уже не Милнет

Подобных медвежат.

4.

Скольких бы Пухов, до славы охочих,

Уолт Дисней не раскручивал,

Наш Винни-Пух виннипушнее прочих,

Ибо Леонов озвучивал.

* * *

Трёхглавому псу жить, увы, нелегко,

Ведь головы часто в раздоре.

А как стоголовое существо?

Что, через соцсети спорит?

Попроще сообществу, коль рассудить,

Многозмееголовой Гидры:

Там змеи едины в готовности лить

Соседкам отравы литры.

* * *

Тем клёво, кто над пропастью во ржи,

Тем хуже, кто над пропастью с камнями.

Для первых мир их ярок, хоть и лжив,

А для вторых — он тоже лжив, но сами

Его цвета угрюмы и серы.

Но, как и золотящееся поле,

Он требует, чтоб игры детворы

И в нём стерёг хоть кто-то, грел и холил.

* * *

Смерть вероятнее жизни. И

От парадокса Фе́рми

Хочется выть, оскорблять и бранить

Всех в этой пыльной таверне.

Где эти братья по разуму, где?

С кем допивать мне пиво?

Только талдычить о Караганде

Не стоит — и так тоскливо.

* * *

Отец небесный, да святится Имя,

С Которым на земле наступит царство,

Твоя где воля встанет над другими;

Дай хлеб насущный, не нужны нам яства;

Прости долги нам, как прощаем сами

Мы должников своих открытыми сердцами;

Не искушай, избавь от всех лукавых;

Пусть в царствии Твоём пребудет слава.

Аминь.

Еккл. 1, 9-10

…Нам сказано: что было, то и будет,

Что делалось, то сделается вновь —

Нет нового под солнцем! Если ж люди

Укажут вам на что-то: вот-де новь! —

Не верьте им, всё ранее случалось

В седых веках, что были прежде нас.

Нет нового под солнцем? Что ж, осталось

Искать другие солнца в этот раз.

* * *

Если жизнь своими тарифами

И невзгодами разнедужится,

Если думы запенятся рифмами

И идеи размытые вскружатся, —

Сочиняй, не похлопывай ушками,

Коль уж мысль биением взболтана.

Ведь у каждого третьего Пушкина

Быть должно своё истое Болдино.

* * *

Да, не Ассоли мы, к нам не плывут

Алые паруса,

Нашему прЫнцу вполне подойдут

Белые — за глаза.

Пусть даже серые — только б приплыл

В лунную-лунную ночь.

Бог не Ассолями нас сотворил,

Пусть, но без прЫнцев невмочь.

* * *

Зайку бросила хозяйка…

Агния Барто.

Всех заек на свете бросают хозяйки,

Хозяйки ведь быстро растут.

И что остаётся разлюбленным зайкам?

Сидят и хозяюшек ждут.

А вдруг они вспомнят, а вдруг не забыли,

Не разлюбили — а вдруг!

Надеются, ждут, покрываются пылью…

Теперь только пыль зайкин друг.

Троллизм-торквемадизм

1. Сонет торквемадный

Мой товарищ Торквемада —

Предобрейшая душа.

Он из всех концепций ада

Принял ту, что хороша.

Там всё просто: эмпиреи

Рая — только для него.

Остальным же, без затеи —

Ада злое естество.

Два пути: ему и прочим, —

Зори дня и темень ночи

Он прихватизировал.

Дантовское многокружье

Он с наивным прямодушьем

Сминимализировал.

2.

Трудно управиться

С тонной валежника,

Коей собрались мы

Грешников жечь.

На каждого праведника —

Тысячи грешников.

Эх, позабавимся!..

Словесно сиречь…

* * *

В грустных мыслях о Страшном суде

Ощущается неуют.

Подскажите, пожалуйста, где

Индульгенции раздают?

@morning_swellow с благодарностью

за данную мысль

Ох, хлеб и зрелища будут желанны всегда,

И эти желания — тоже из категории вечных.

Даже занимая в вечных самолётах места,

Направляясь в вечную Касабланку или ещё куда,

Жаждать народ будет хлеба и зрелищ беспечных.

Не помогут ни светлые радости, ни яркая красота.

Схема счастья известна тысячелетия и проста:

Зрелища, хлеб, рабы… и пара заводиков свечных.

* * *

Я на качелях. Небо, сосны

То вниз летят, то вверх взлетают.

Стишок какой-то несерьёзный

Мой мозг из строчек собирает.

Рифмуются прохлада ночи,

Молчанье звёзд, сомненья ветра…

Как будто был уполномочен

Я Кем-то, Кто всесилен очень,

Метафорами сыпать щедро

И собирать искринки мыслей

В опалоцветные созвездья,

Неся их, словно в коромысле,

С блаженной, но благою вестью.

Но, постепенно замирая,

Утихомирились качели,

И вся восторженность благая,

Некрепкая, полусырая,

Исчезла, как снега в апреле.

И рифмы напрочь улетели.

* * *

Ананасы и рябчики с водкой в кафе,

Ананасы в шампанском ли

Не предложат испить Маяковский В.

И гордец Северянин И.

На дорогу не выйду, как Лермонтов М.

Как Руслан у Пушкина А.

Не взлечу к небесам над своим бытием,

Не по статусу мне небеса.

Не смогу, словно Гиппиус З., изливать,

Рифмовать, как Асадов Э.

Только радость творить и слова рифмовать

Хороша сама по себе.

* * *

Ты могла бы со мной говорить лишь гекза́метром ровным,

Вместо матов-блинов обезличивать спичи цезурой,

Даже больше: «отнюдь» говорить с предыханьем альковным,

Водку пить, отставляя мизинчик изящно и выглядя дурой.

Ты в дорийском хитоне могла бы по дому слоняться устало,

Закрутив свои волосы в хитро-безумной прическе гетеры,

Но «отнюдей» и водки с отставленным пальчиком мало,

Чтобы Та́ис Афинской постичь политес и манеры.

Перевод с английского. Уильям Строд. На жизнь человека

Что наша жизнь? Игра страстей, котёл,

И наша радость — ноты разобщенья

Из