Западный флигель, где Цуй Ин-ин ожидала луну - Ван Ши-фу

когда тетушкин супруг был еще жив, мне в этом доме была обещана свадьба. Сегодня я приехал, срок траура у вас уже кончился. Я для того и позвал тебя, чтобы ты передала тетушке: пусть выберет счастливый день, завершим это дело свадьбой, и мы с барышней после кончины будем похоронены вместе. Если же брак не состоится, нам нельзя будет встречаться на одной дорожке. Так вот, коли она согласится, я тебя щедро отблагодарю.

Хун-нян (говорит). Об этом больше и речи быть не может, Ин-ин уже отдана другому.

Чжэн Хэн (говорит). Неужели ты не знаешь, что «на спину одной лошади не надеть двух седел»? Как это так? Пока отец жив, сватают ее за меня, а после его смерти мать отказывается от брака! Где же такое видано?

Хун-нян (говорит). Ты не должен так говорить. А где был ты, старший брат, когда явился сюда Сунь Фэй-ху с пятью тысячами разбойников? Если бы не этот студент, разве осталась бы в живых вся наша семья? Сегодня все успокоилось, хлопотать не о чем, так ты являешься и требуешь свадьбы! А если бы разбойники захватили Ин-ин, как бы старший брат требовал ее у них?

Чжэн Хэн (говорит). Отдали бы ее в богатый дом – это я понимаю, но отдать какому-то голодному оборванцу! Выходит, я хуже его? Ведь я достойный из достойных, и происхождение у меня не такое, как у него. К тому же я из родни иду в родню, да и воля ее отца была такова.

Хун-нян (говорит). Это он-то хуже тебя? Помолчал бы уж! (Поет.)

На мотив «Сражающиеся перепела».

         Ты хвалишься зря, из достойных достойный,

         Что ты по рождению важная птица —

         Два чина зараз получить не удастся,

         Нельзя по закону с родными родниться.

         Ведь ты не прислал еще сваху с подарком, —

         Без дара парчой не пристало жениться.

         Намерен, чуть пыль ты отмоешь,

         К жене заявиться в покои!

         Да ты же изгадишь

  златые покои за ширмой сребристой,

         Узор одеяла с подстилкою чистой!

На мотив «Багряные цветы».

         Зря оскорбишь ты

  тучу-прическу, лицо словно месяц,

         Зря осрамишь ее,

  яшмой любуясь и запах вдыхая,

         Зря осквернишь ее,

  вместе улечься с собой принуждая,

         В час, три основы когда разделились,

   Два во вселенной начала явились:

   Небо с землею.

   Чистой основою небо предстало,

   Грязным земля оказалась началом,

   Люди же свойства берут от обоих.

Вот почему Цзюнь-жуй —

   Чистый душой благородный мудрец,

А Чжэн Хэн —

   Грязным родившийся низкий подлец.

Чжэн Хэн (говорит). Как же он сумел один отогнать разбойников? Что за чепуха?

Хун-нян (говорит). Я расскажу тебе. (Поет.)

На мотив «Чистый небесный песок».

         Прямо к мосту Хэцяо

  привел Сунь Фэй-ху свой разбойничий

         сброд,

         На востоке Пуцзюня

  он бесчинствовать начал и грабить народ,

         И пять тысяч злодеев

  стали лагерем у монастырских ворот,

         В их руках лезвия словно иней блистали,

         И орали они,

  чтоб Ин-ин с главарем поселилась

         в их стане.

Чжэн Хэн (говорит). Что же мог сделать один человек против пяти тысяч злодеев?

Хун-нян (говорит). Разбойники плотно окружили нас, хозяйка перепугалась, посоветовалась с настоятелем, и они, ударив в ладони, объявили монахам и мирянам: любой, отогнавший разбойников, кем бы он ни был, получит в жены Ин-ин. Вдруг появляется проезжий, господин Чжан, и говорит, выступая вперед: «Я нашел способ отогнать разбойников, почему бы не спросить у меня?» Хозяйка обрадовалась и спрашивает у него: «В чем же ваш план?» – «У меня есть друг, – отвечает студент, – Полководец на Белом коне. Он командует стотысячным войском, охраняет заставу Пугуань. Я напишу ему письмо, пошлите кого-нибудь к нему, и он непременно придет мне на помощь». И вот письмо отправлено, пришли войска, и все беды кончились. (Поет.)

На мотив «Персик краснеет».

 Талантами славный лоянский студент

     искусен в изяществе слова,

 Как пламени взлет —

     письмо его было готово.

 И друг, Полководец на Белом коне,

     на помощь является в срок,

 Он дым нам развеять помог.

 Хозяйки и барышни нашей сердца

     студент неизвестный привлек.

 Воистину – он «хоть силен, но не зол»,

 На деле «достойны доверия речи»,

 И люди «не смеют

     надменно держаться» при встрече.

Чжэн Хэн (говорит). Что-то мне в жизни не доводилось слышать его имени и не случалось узнать, на что он способен. С чего это ты, скверная девка, так его расхваливаешь?

Хун-нян (говорит). Ты еще бранишься! (Поет.)

На мотив «Золотистые листья банана».

 Когда говорит он о нравах, —

     как в Ци или Лу он толкует «Беседы»,

 Когда сочинения пишет, —

     за Ханем и Лю отправляется следом.

Он правило мудрое знает,

    что долг человека – людей уважать,

И наша семья ему верит,

    добром за добро ему хочет воздать.

На мотив «Шутливый напев».

Качеством ты ни одним

Не отличишься пред ним, —

С полной луною

    мы светляка не сравним.

Высшее с низшим, далекое с близким

    можно ли сравнивать нам?

Кто из вас грязен, кто чист, разъясню я,

    знаки назвав по частям.

Чжэн Хэн (говорит). Эта девка, смотри-ка ты, научилась, как говорить по частям знаки! Ну, говори, а я послушаю.

Хун-нян (поет).

Про Чжан Цзюнь-жуя мы можем сказать:

    он – «человек» и «хороший».

Ты же «под трупом платок»,

    «пядь возле дерева», «двери и лошадь».

Чжэн Хэн (говорит). «Под трупом платок» составляет знак «член», «дерево и пядь» – «деревенский», «лошадь и дверь» – «осел». Значит, я, по-твоему, «член деревенского осла»? Да все мои предки были советниками трона! Не то что у этого нищего голодранца-студента! Я сановник и родился сановником!

Хун-нян (поет).

На мотив «Плешивый монах».

     Наставник и друг ему тот,

         кто в славных делах благородным пребудет,

А ты подражаешь родне,

    и силой твоей унижены люди.

Он скромен. Пред ним, как пред солнцем

с луной,

    беднейший богатому равен,

Людьми управляя,

    улучшит народные нравы, —

Тем будет он славен!

На мотив «Властитель лекарства бессмертия».

Хоть исполнен гордыни твой нрав,

Ты пристрастен и вовсе не прав,

Говоря, что природный вельможа один

    удостоен сановника прав.

И напрасно ты в гневе орешь,

Этим ты ничего не возьмешь.

Говоришь ты, что кто родился бедняком,

    тот уж так бедняком и умрет?

Неужели ты не знаешь пословицы:

«С бедняков начинался

    полководцев, сановников род».

Чжэн Хэн (говорит). Это все младенцы всякие натворили, ученики плешивого осла – настоятеля. Погоди, я завтра и с ним поговорю!

Хун-нян (поет).

На мотив «Рябой парень».

Мир он оставил,

    только о милостях Будды мечтает,

Только спасенье его привлекает.

Пусть его очи хоть лопнут,

    добрых людей ни за что не заметит;

Хоть онемеет язык, —

    кто здесь ничтожен, вовек не ответит.