Западный флигель, где Цуй Ин-ин ожидала луну - Ван Ши-фу

осенние – очи у ней,

   Как сливки застывшие – белое тело,

   И стан ее ивовых тоньше ветвей.

   Лицо так прелестно ее,

       и сердцем она так нежна,

   Душа у нее глубока,

       и ласкова будет она.

   Без всяких уколов иглой, прижиганий

   Она, словно Гуаньшиинь,

       тебя исцелит от страданий.

Чжан (говорит). Если сегодня все совершится, я тебе вовек этого не забуду.

Хун-нян (поет).

На тот же мотив.

   Все речи твои колебаний полны,

   Несчастья приносят тебе даже сны.

   Все бывшее прежде уже миновало, —

   О том говорю, что сегодня предстало,

   Что делать при встрече сегодняшней ночью,

       тебя я усердно учу.

   Ни яшмы, ни золота я не хочу,

   Тебе доставляя в прическе цветы,

       метущую землю парчу.

Чжан (говорит). Я боюсь, что матушка держит ее под стражей и она не сможет прийти.

Хун-нян (говорит). Я боюсь только, что барышня сама не захочет, а уж если она надумала… (Поет.)

Заключительная ария

   Пусть двери хозяйкой

       и ночью и днем заперты,

   Но так иль иначе

       доволен останешься ты.

Чжан (говорит). Только бы не случилось, что она, как в прошлую ночь, отвергнет меня.

Хун-нян (говорит). А ты призови всю свою отвагу! (Поет.)

   Пока ее нет, нужно только одно:

       прийти чтоб она захотела,

   Но если придет, быть ли близкими с ней —

       от Чжана зависит всецело.

Уходят.

Хор (поет).

Заключение на мотив «Стрекочет кузнечик».

          Оттого, что сегодня

   они письма туда и сюда посылали,

          Все узнали назавтра,

   что и тучи и дождь они вместе поймали.

В ЭТОЙ ЧАСТИ ГОВОРИТСЯ:

             Как мать Ин-ин

         послала лекаря к больному,

             Как Цуй Ин-ин

         в стихах любовь свою открыла.

ПОЛНОЕ НАЗВАНИЕ ЭТОЙ ЧАСТИ:

            Как шла Хун-нян

        узнать о действии лекарства,

            Как Чжан Цзюнь-жуй

        от злой тоски утратил силы.

Конец третьей части

Часть четвертая

Как об Ин-ин в харчевне сон приснился страшный

Сецзы

Ин-ин (входит, говорит). Вчера ночью Хун-нян понесла господину Чжану письмо, где я назначаю ему свидание на сегодняшний вечер. Когда Хун-нян вернется, мы с ней это обсудим.

Хун-нян (входит, говорит). Сестрица послала меня к господину Чжану с письмом, в котором приглашает его ночью на свидание. Боюсь, не обманывает ли его моя барышня, – ведь здесь идет речь о жизни человека, а не о каком-нибудь пустяке. Пойду к ней, посмотрю, что она скажет при встрече со мной.

Ин-ин (говорит). Приготовь постель, Хун-нян, я, пожалуй, засну.

Хун-нян (говорит). А куда же ты нашего студента денешь, если заснешь?

Ин-ин (говорит). Какого студента?

Хун-нян (говорит). Ты опять за свое, сестрица! Ведь жизнь человека – не пустяк. Если ты опять передумаешь, я донесу на тебя хозяйке – скажу, что ты послала со мной письмо и пригласила его на свидание.

Ин-ин (говорит). До какой наглости доходит эта негодяйка – не знаешь, куда деваться от стыда!

Хун-нян (говорит). Стыдно будет – закрой глаза, когда придешь к нему. (Подталкивает Ин-ин, говорит.) Отправляйся, отправляйся, хозяйка уже уснула!

Ин-ин идет.

Хун-нян (говорит). Сестрица столько грозных слов мне наговорила, а ноги у нее так сами и пошли! (Поет.)

На мотив «Привожу себя в порядок».

  У сестрицы моей

      словно тонкая яшма душа,

  И лицом она будто цветок хороша.

  Ночь и день тосковала она беспрестанно.

  Лишь однажды она, свою душу открыв,

  Уничтожила грех

      закрывшего небо обмана.

  Из узорных покоев своих

  В кабинет направляется смело,

  Словно, выйдя из чуских теснин,

  Гаотан посетить захотела.

  Научилась, как яшму украсть, —

  Как куренья похитить, найдет.

  Фея наша с вершины Ушань

  В Чу сегодня к Сян-вану идет,

  Сам же чуский Сян-ван, уж наверно, давно

      на вершине Янтай ее ждет.

Уходят.

Действие первое

Чжан (входит, говорит). В письме, которое вчера оставила мне Хун-нян, говорится, что сегодня ночью я добьюсь успеха. Вот уже первая стража миновала, но никого нет. О, не обманывай больше меня!

   Чудесная ночь у нас на земле,

       так тихо, так тихо вокруг;

   Прекрасная дева с высоких небес

       придет или вновь не придет?

(Поет.)

На мотив «Алые губы».

   На этих ступенях любимую жду я.

   Плывут ароматы в глубокой ночи,

   Окутав обитель златую.

   Я должен бы здесь свои книги читать,

   Но я погибаю,

       ученье забыв и тоскуя.

На мотив «Дракон, мутящий реку».

   Где ты, лазурная тучка моя?

   Башню сияньем луна обливает,

       будто бы воду струя.

   В келье монах погружается в сон,

   Слышны в акациях крики ворон.

   Словно подвески златые звенят —

       ветер в бамбуке играет,

   Движется между цветами луна,

       словно моя дорогая.

   Полон волненья, слежу за луною,

   Нетерпеливую страсть затая,

   Сердце мое не находит покоя,

   Места найти не могу себе я.

   Так и стою, на перила склонившись,

       с глупым лицом, у дверей:

   Синий луань никогда не появится,

   Пес желтоухий не носит вестей.

(Говорит.)

За все двенадцать часов этого дня я ни на минуту не забывал о тебе, моя милая, но откуда тебе это знать! (Поет.)

На мотив «Полевой сверчок».

   О тебе я тоскую в ночной тишине,

       не сомкну я усталые очи,

   На подушку склоняюсь один,

   И во сне улететь прямо в Чу, на Янтай,

       на свиданье душа моя хочет.

   Я увидел, что значит о ней тосковать

       беспрестанно и ночью и днем, —

   «Тех красавиц, чей лик сокрушил города,

       на пути не встречайте своем».

   Кто однажды свершил преступленье,

   После будет за это казнен,

   Не уйдет от возмездия он.

   «Почитая достойных, соблазнов беги», —

       вот достойный для сердца зарок,

   Только я свое сердце

       от ее красоты не сберег!

На мотив «Радость Поднебесной».

   Так и стою я, склонившись к дверям,

       щеку подперши рукою.

   Как же могу я

       сладить с загадкой такою?

   Явится нынче

       или совсем не придет?

   Видно, ей трудно уйти

       от надзора, от материнских забот.

   Очи мои устремляются к милой,

   Сердце мое разорваться готово, —

   Может быть, ты,

       дорогая, сейчас нездорова?

(Говорит.)

Ее до сих пор еще нет, уж не обманула ли она меня опять? (Поет.)

На мотив «Ночжа».

   Коль вправду решилась она, —

   То выйти уже из покоев должна.

   Появится только она,

   Вернется тотчас в кабинет мой весна.

   А если обманет она,