Тюрьма человека. Стены - Мария Виргинская

Мы избавили тебя от негативной информации, ты чист, как новорожденный младенец! Таким и предстанешь перед Создателем!

ЕРОФЕЙ: Но Он же все знает!

КОМЕНДАНТ: Тем более нет нужды исповедоваться человеку. Пусть в рясе! Тем более, что своих грехов ты не помнишь!

ЕРОФЕЙ: А они были?!

ТИХОН: А кто без греха?

КОМЕНДАНТ: Считай, мы исповедались за тебя, все твои грехи тебе отпустили! В этом и заключается одна из задач нашего учреждения! Гуманизм в действии! Действительный гуманизм! Так что не задерживай меня, Ерофей. Иди!

ЕРОФЕЙ: Я хочу взять вот это!

КОМЕНДАНТ: Семейный альбом?

ТИХОН: Да пусть!

КОМЕНДАНТ: Под твою ответственность, Тихон Сергеич. Чтоб никаких мне истерик в камере, попыток суицида. Ты понял?

ТИХОН: Так точно. Бери свой альбом, Ерошка.

КОМЕНДАНТ: Так! А последнее желание?

ТИХОН: Захоти девчонку, Ерошка! Из-под земли достану!

ЕРОФЕЙ: Не надо!

ТИХОН: Ты чего испугался? Это ж только так говорится — из-под земли! Я тебе живую приведу, самую кралю!

ЕРОФЕЙ: Зачем мне чужая женщина?

ТИХОН: Чудила! За тем, что — женщина! Твоя-то, небось, замужем давно, детей растит.

КОМЕНДАНТ: Установим. Ты не припомнишь, Ерофей, ее фамилию, адрес? Особые приметы, хотя бы?

ТИХОН: Опиши, какая она была!

ЕРОФЕЙ: Эстрелья?

КОМЕНДАНТ: Или Эсперанса.

ТИХОН: А может, через черточку, Эстрелья-Эсперанса? У латинос так сплошь и рядом! А она, судя по имени… Кто была твоя девчонка, Ерошка? Ты где ее снял?

ЕРОФЕЙ: Не помню.

ТИХОН: Путана она была. Эти любят называться поэкзотичней.

ЕРОФЕЙ: У меня не могло быть путаны.

ТИХОН: Прогресс! Что-то сообразил! Ну, не могло, так не могло! Может, ты по парку погулять хочешь? На каруселях покататься? Устроим!

ЕРОФЕЙ: Не надо

ТИХОН: Ты ж, когда в последний раз гулял в парке?

ЕРОФЕЙ: Вы меня наколете, чтоб не сбежал, и буду я, как кукла… Или облепите со всех сторон, или… Нет, не хочу.

КОМЕНДАНТ: Время, Ерофей, время! У меня еще трое освобождаемых на сегодня!

ТИХОН: Мы вас так называем. Вы ж покидаете юдоль страданий!

ЕРОФЕЙ: Я хочу прочесть мою книгу!

ТИХОН: Оно тебе надо?

ЕРОФЕЙ: Да!!

КОМЕНДАНТ: Ну, Ероша, задал ты мне задачку! Почему бы тебе?..

ЕРОФЕЙ: Я только ее хочу! Мою книгу!

ТИХОН: Тебе ж ясно сказали: уничтожена твоя книжка!

ЕРОФЕЙ: Разве она была всего одна?

КОМЕНДАНТ: Тираж уничтожен.

ЕРОФЕЙ: Весь?!

КОМЕНТАНТ: Его и было-то двадцать экземпляров. Может, где какой экземпляр и завалялся, но это сомнительно.

ЕРОФЕЙ: Найдите мне!

ТИХОН: Мы что, сыщики?

ЕРОФЕЙ: Найдите!

КОМЕНДАНТ: Хорошо, мы попробуем. Не обещаем, но попробуем.

ЕРОФЕЙ: Я так не умру! Не хочу! Я буду кричать! Я буду жаловаться!

КОМЕНДАНТ: Иди уже! Забирай свое дело…

ТИХОН: Давай пособлю!

КОМЕНДАНТ: Пособи и сразу назад! А то время крадем у наших освобождаемых!

(Ерофей и Тихон выходят. В кабинете Коменданта звонит телефон, он берет трубку: «Да! Да, ласточка, как всегда работаю!.. Ты же знаешь, что тебя я рад видеть в любое время дня и ночи, а сегодня ждать буду с особенным нетерпением! Тяжелый сегодня у меня день!»)

ТИХОН: (сопровождает Ерофея в камеру) Зря ты.

ЕРОФЕЙ: Что?

ТИХОН: Ну, кому ты пожалуешься?

ЕРОФЕЙ: Это я так… Вдруг вырвалось!

ТИХОН: И орать ты не будешь. Вкатают укол, и пойдешь, как агнец на заклание, тихо, мирно!

ЕРОФЕЙ: Я так не хочу.

ТИХОН: Так и не выеживайся.

(Ерофей и Тихон входят в камеру — комнату без окон, с электрической лампочкой в железном колпаке высоко под потолком. В камере три койки, стол, три привинченных к полу стула. В камере — Вор и Грек)

ТИХОН: Я Ерошку с приговора привел, так что вы за ним последите! (Вору) И смотри мне!..

ВОР: Что?

ТИХОН: Только тронь его, бандитская морда! Только попробуй доколупаться!

ВОР: Что ж я, не человек?

ТИХОН: А то — человек! (Ерофею, указывая на папку) Может, ну его? Может, лучше водочки?

ВОР: На троих!

ТИХОН: (Вору) Вор! Дождешься освобождения, я тебе ящик приволоку! От себя лично! На радостях! А сейчас сиди тихо! Будь вежлив и толерантен, понял?! (выходит)

(Пауза. Все трое сидят молча, глядя в пространство перед собой)

ГРЕК: На заре?..

(Ерофей кивает. Новая пауза. Ерофей пододвигает к себе папку)

ЕРОФЕЙ: Это какая буква? Эта, в серединке.

ВОР: Ты чего это приволок?

ЕРОФЕЙ: Мое дело.

ВОР: Ну, не хочешь говорить…

ЕРОФЕЙ: Я же говорю: мое дело. Вот! Тут и написано. Только я забыл, как читать.

ГРЕК: Дай-ка!.. Микулин Ерофей Денисович. Так тебя зовут. Вспомнил?

ЕРОФЕЙ: Это я помню. Я прочесть не смог.

ГРЕК: Лиха беда начало. Вот это — ка, это — эф, это — эр…

ВОР: Ну, ты даешь, Грек! Профессор в натуре!

ГРЕК: Я все время упражняюсь. Читаю лозунги, информацию на стендах…

ВОР: И че, полезная информация?

ГРЕК: Мы с вами содержимся в суперсовременной тюрьме, где соблюдены как юридические, так и нравственные законы общества. Весь персонал тюрьмы будущего, начиная от коменданта, всячески стремится облегчить наше существование в стенах воспитательно-оздоровительного учреждения.

ВОР: Ты столько прочел?!

ГРЕК: В учреждении наряду с воспитателями из числа военнослужащих трудятся квалифицированные психиатры, психотерапевты, ученые — обществоведы, богословы, специалисты различных областей знания…

ЕРОФЕЙ: Это — лэ?

ГРЕК: Эл.

ЕРОФЕЙ: Ми-ку-лэ…

ВОР: Эт не ко мне, я неграмотный. Четыре класса прошел. И то все, чему учили, из башки испарилось! Хотя расписываться — умею! А ты что с этим томом делать собрался?

ЕРОФЕЙ: Читать.

ВОР: А сумеешь?

ЕРОФЕЙ: Да. Я не все буквы забыл. Я вспомню.

ГРЕК: Вслух читай!

ВОР: На фиг! Чтоб у меня потом башка месяц трещала от этой галиматьи? Хоть бы там, что занятное было! Ни в жизнь не поверю, что такой сморчок дел наворотил!

ЕРОФЕЙ: Я был не такой! Я был — вот!

ВОР: Ну?.. Не, это не ты!

ЕРОФЕЙ: Я!

ВОР: Брось! Не твоя это фотка! Скажи, Грек!

ЕРОФЕЙ: Да ты всмотрись, всмотрись!

ГРЕК: Он это.

ВОР: Грек у нас добренький… И это, скажешь, ты?

ЕРОФЕЙ: Тут везде я!

ВОР: И это?

ЕРОФЕЙ: Ну да!

ВОР: Ты что, в детстве девкой был?! Гляди, Грек! Это ж девка! И вот!

ЕРОФЕЙ: Тогда это… У меня были сестры!

ВОР: С чего ты взял?

ЕРОФЕЙ: Вот! (вынимает бумаги из папки)

ВОР: Что — вот?!

ГРЕК: Свидетельства о смерти Микулиной Дарьи Денисовны и Дашко Прасковьи Денисовны. Твоя старшая сестра была замужем.

ВОР: Это вот у него были сестры, у этого! (тычет в фото) А ты…

ЕРОФЕЙ: Это я теперь ничего не