Пьесы молодых драматургов - Нина Александровна Павлова
С т а р у х а Г р и б о в а. Вызлились люди — нежальливые стали, несчастливые: вот семья и не держится! (О Беловой.) Сомлела, бедная…
Белову уводят под руки к машине. Толпа, охая и сострадая, идет следом. Адвокат возвращается с полпути.
А д в о к а т (прокурору). Простите, Ольга Ильинична, но ваша обвинительная речь — это… Н-ну?! Я еще понимаю — сто двенадцатая, но двести шестая?! Двести шестая!
П р о к у р о р. Я исказила факты? Оклеветала невинных? Давайте — ну!.. Может, ваши подзащитные вообще не дрались?
А д в о к а т. Дрались. Допустим! Да, девочки иногда ссорятся, но в итоге мирятся и дружат. Такова норма их отношений. Неидеальная! И все-таки норма. Дело — смех-ерунда: ах, девчонки поссорились?!
Сигналит машина.
Иду! Да взгляните на эти ссоры детей глазами мудрой жены!
П р о к у р о р. Не делайте вид, что не слышали… этих (жест в сторону ушедших): я — не жена, я — он, прокурор! Значит, все же дрались?
А д в о к а т (обняв ее за плечи). Оленька Ильинична… Олечка, ну?!
П р о к у р о р (брезгливо скинув его руку). Итак, дрались?
А д в о к а т. Повторяю, допустим. Они что — амбалы с могучими бицепсами? Это чернильный трюк, голубушка моя, приравнять девочку к амбалу и по сугубо словесному равенству — ага, дрались! — квалифицировать обе драки по двести шестой. Мы взрослые люди! Я неделю всего в вашем милом, неподражаемо темном городе…
П р о к у р о р (перебивая). Стоп! Кто лампочки выбил? Ваши девицы! Не напасешься!
А д в о к а т. …но у меня уже впечатление, что я год живу в сумасшедшем доме…
Нетерпеливые сигналы машины.
Иду! Иду! (Быстро уходит.)
На опустевшей улице остаются Дебрин и прокурор. Молчат.
П р о к у р о р. Сиренью пахнет, слышите? (Высвечивает фонариком зияющую пустую глазницу уличного фонаря.) Опять вчера выбили! Что молчите, корреспондент? Вам-то как моя речь?.. Молчите!
Д е б р и н. Их посадят?
П р о к у р о р. По моим делам сомнений в грамотности квалификации пока не возникало. Не у столичных невежд, конечно.
Д е б р и н. Значит, посадят. Жаль!
П р о к у р о р. И вы туда же? Дело — смех-ерунда: подумаешь, девушки бьют девушку сапогами по голове — юмор теперь такой! Хотите еще порцию юмора? Здесь на стройке парня убили — на почве юмора, случайно. Тоже пили, дрались, мирились. Даже развеселились, протрезвев: а один-то притворяется — для смеху не встает. «Мы оборжались», — как писали в показаниях. Что морщитесь? Знаете историю Гали Хоревой — ну, той, со справкой? (Трогает висок.) Этот эпизод не проходит у нас по делу. Тоже юмор: шутили, толкались — упала затылком об асфальт. И если бы не удалили опухоль в мозгу… (Взрывается.) Да как у него язык поворачивается: «Такова норма их отношений»! Норма такая… жестокость. Нормальная! Привычная! И ведь привыкли уже — уже не возмущаемся. Синяк? Пустяк! Хамство? Мелочь! Мы сумасшедшие — мы привыкаем к нормальной подлости. Норма уже — в магазине отбреют! В автобусе облают! На улице так обхамят, что…
У Дебрина вырывается смешок.
Чему вы радуетесь?
Д е б р и н. Это так, чисто нервное: смешно, и все!
П р о к у р о р. А стыдно вам бывает?
Д е б р и н. Мне? Никогда!
П р о к у р о р. Извините, но это заметно. Вы уже неделю демонстрируете здесь такое столичное суперменство — вы поэт, репортер! А мы?.. (Уходит, светя себе фонариком.)
Д е б р и н (в бешенстве чиркая спичками во тьме). Уважаемые поклонники моих столичных суперспичек! Наш микрофон установлен в центральной луже райцентра. Начинаем репортаж из зала суда. Процесс века — спецвыпуск ТАСС: как Верке подружка подбила глаз! (Кричит.) Дайте свет, наконец!
Зажигается свет, как во время антракта — в зале. Появляется техник-смотритель жэка Ц ы п к и н в резиновых сапогах, в спецодежде и д в о е р а б о ч и х сцены с тачками.
Не хулиганьте! Будет порядок?
Ц ы п к и н. Лечись — будет. (Рабочим.) Давай!
Те опрокидывают тачки с песком едва ли на Дебрина.
Д е б р и н. Ввинтите лампочки — в день начала процесса здесь были все лампочки!
Ц ы п к и н. В среду одна. (Рабочему.) Дашь одну ему, Коля.
Д е б р и н. Я должен начать репортаж с понедельника — с первого дня!
Ц ы п к и н (равнодушно). Не облезешь — начнешь со среды. Не напасешься!
Д е б р и н. Начинаем репортаж из зала суда. Со среды — по техническим причинам… Про начало я зачитаю. (Читает.) «Жили-были девочки. И жили бы эти девочки мирно, разумеется в их понимании мирно, если бы мама Веры Арбузовой не обратилась в суд по поводу подбитого глаза дочери. По наивности, как считает она теперь, ибо в ходе следствия выяснилось, что Вера с подружкой, в свою очередь, избивали подсудимых. На Веру тоже заведено уголовное дело, выделенное…
Говорить невозможно — стучат молотки: один из рабочих, забравшись на стремянку, прибивает прочней покосившийся было лозунг «Станция Иня — город будущего!». Цыпкин хозяйственно осматривает — где еще непорядок?
…выделенное, во избежание путаницы, в особое судопроизводство».
Ц ы п к и н (Дебрину). Ввинти! (Поставив ящик на ящик, загоняет Дебрина наверх ввинчивать лампочку.)
Стараниями техника-смотрителя сцену приводят в порядок, что сводится, кажется, к увеличению беспорядка. Вот А р б у з о в а, пятясь задом из распахнутой двери, домывает пол в своем ларьке, вышвыривая на улицу пустые ящики. Дебрин все это время пытается произнести приведенный выше текст, что не очень удается — техник-смотритель гоняет его как главную рабсилу: «Ввинти!», «Подержи! Криворукий, что ли?» Идет монтировка сцены — действие, построенное на импровизации актеров. Здесь могут появляться и другие персонажи: с т а р у х а Г р и б о в а с метлой, по указанию техника, выметает со сцены бумажный мусор, в том числе и упавший на пол блокнот Дебрина. Едва не огрела Дебрина метлой и попеняла ему же: «Нервный ты, батюшка! Раньше нервов не было». Впрочем, у старухи могут быть и другие заботы — она владелица одной из последних в городе коров. Ловит корову: «Зорька, Зорька! Корова… скотина! Куда, дрянь?» А п р о к у р о р, женщина строгих правил, обычно в это время бегает трусцой… впрочем, будет ли бег трусцой или старуха с метлой — это дело театра. Когда борцы за порядок наконец ушли со сцены, а в зале погас свет и зажглась одинокая лампочка у ларька, Дебрину уже не до репортажа. Молчит устало. Арбузова домывает пол.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Домыв пол, А р б у з о в а выплескивает воду в темноту, едва не окатив Дебрина.
А р б у з о в а (заметив Дебрина). Ой… товарищ корреспондент! Может, пивка? Пивка, а? От я вам щас досточек настелю. (Перекидывает доску через лужу.) Топнем в грязи — перкопали как свиньи! Все Белов ваш! Сюда… ступайте сюда. Пивка, да? (Молниеносно ставит перед Дебриным бутылку и пивную кружку.) Пуговка пооборвалась. Неженатые будете?
Д е б р и н. Как сказать…
А р б у з о в а. Щас у всех — как сказать. У меня тоже.
Д е б р и н. Здесь женщина с московского поезда не проходила?
А р б у з о в а. Интересная?
Д е б р и н (осмотрев любопытную буфетчицу). Умная.
А р б у з о в а. Никого не было. Ни умной, ни… Все ждешь-ждешь — явится стройный кипарис с седыми висками. Только деньги на одёжу изводишь! А вы,
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Пьесы молодых драматургов - Нина Александровна Павлова, относящееся к жанру Драматургия. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
