Иван Лажечников - Христиерн II и Густав Ваза

(Баронесса уходит.)

(Как будто бы мне легче стало!)

В коридоре.

Баронесса Ландсель, Эрик и Гаральд.

Баронесса Ландсель

(подавая Эрику бумагу)

Патент на капитанский чин, и вместеПриказ: Густава мать в Стокгольм доставить.

Эрик

Отныне жизнь мою и все, что в жизниНайду прекрасного, вам посвящу.

Те же, барон Ландсель и гонец

Баронесса Ландсель

Барон, я вашу должность отправляю:От солнца луч я принесла ему.

(Эрику.)

Поди, и короля благодари.

(Уходит.)

В комнате.

Христиерн, барон Ландсель, Эрик и Гаральд.

Эрик

(став на колени перед королем и целуя у него руку)

О мой король! ты воскресил меня.

(Вставши, к окружающим его.)

Теперь увидите, на что способен!

Барон Ландсель

От вицероя шведского гонец.

Христиерн

Прими бумагу от него.

Барон Ландсель

          ВручитьПриказано тебе.

Христиерн

        Вели войти.

Ландсель, отворив дверь в коридор, дает знак гонцу, чтобы вошел.

Те же и гонец. Гонец вручает бумагу королю и потом, по знаку этого, становится в отдалении.

Христиерн

(разломав печать и сорвав шнурки, читает)

(«У нас не смирно здесь. ДалекарлийцыПодняли грозно знамя возмущеньяИ требуют, чтобы Густава ВазуИм показали — жив, иль нет, желают знать».Кто б ожидал от подлых рудокопов!«Сам с войском поспешай». Я — нищих,Я — угольников блажь сам униматьПойду? с ватагой жалкой братьиЗа свой венец, как будто бы за кость,Собакам брошенну, полезу в драку?Что он? посмешищем меня перед царямиТворит! (читает далее) Ох, ох, мне этот вицерой!Я, видно, у него наместник, полководец,И скоро в брадобреи попаду.Нет, нет, меч с митрою не могут ладить!«Не диво, что сюда пожар переберется».Открой побольше рот — влетит ворона!)

(Эрику.)

Когда ты будешь в Швеции, узнайВернее там, что так тревожит вицероя,И мне с гонцом нарочным весть подай.А вслед я за тобой отправлю помощь.

(Читает.)

(«Густава кровию спеши залить пожар».)

(Задумывается и изменяется в лице.)

(Да, да, один мне путь, чтобы спокойноТремя коронами владеть!.. Один!..Какая прибыль на бессменной страже,В своем дому, у своего добра,Быть вечно? вечно мучиться, бояться,Что завтра, в миг один, лишат тебяСокровища, которое годамиКровавыми приобретал? что прибылДень каждый ветви отсекать? посмотришь,Заутро новый побег пустили!Вон с корнем злое дерево на век,И месту, где оно стояло, пустьСледа не сыщут. Благо он в рукахМоих: недаром доставал!) Гонец!Ответ получишь завтра поутру.

(Гонец выходит.)

Гаральд

(тихо королю)

Не поскорей ли проводить старушку?При матери возиться мудрено:Глаз зорок и...

Христиерн

(тихо Гаральду)

       Послушаюсь тебя.

(Эрику.)

Чуть свет ты завтра в путь: МатильдуПредупреди — моя на то есть воля.Счастливый путь ей пожелай.

Эрик

Быть может, видеться с тобой попросит?

Христиерн

Сказать, что болен я, что вид старушки,И слезы, и мольбы в конец меня расстроят.Терпеть я бабьих воплей не могу:Пусть дочь моя их слушает, коль хочет!

Гаральд

(тихо Христиерну)

А Родеригу?.. оставаться здесь?Немой так предан господину!

Христиерн

(Эрику)

И Родеригу в путь скажи с Матильдой.

(Эрик уходит).

Гаральд

Охоту отменить?

Христиерн

(задумывается)

        (Попытка не беда!..Иль отменить, пока уедет мать?.. Однако жЧто час, то новые препятствия растут:Запутается ум и дух невольно...Я человек... и человечествуМогу дань заплатить... Христиерн! стань выше...Во время бури — поскорей за руль!)

(Ландселю.)

Ландсель! вели к охоте все готовить.

(Ландсель уходит. Гаральду тихо.)

Сокольника Рудольфа в кабинет.

(Король уходит. )

Гаральд

Когда зовут Рудольфа — кровью пахнет.«ПОРА И НАМ» — пусть этот грозный лозунгУслышит Магнус Мундс. Пора и нам!

АКТ IV

Среди леса лужайка, зеленеющий холм и подалее утес, из которого бьет ручей; за деревьями видны вдали, на горе, монастырь и у обрыва ее море.

Густав, Елисавета, Эрик, Родериг и два охотника.

Они спускаются на лошадях с утеса; Эрик держит сокола на руке, слышны вдали звуки рогов и крик охотников.

Елисавета

Подале от охоты, ради Бога,Густав, подале.

(Все слезают с лошадей; охотники удаляются.)

Густав

        Сделалось что с вами?Не узнаю никак я вас, принцесса!Бывало, звук рогов, удалый крикОхотников и зверя близкий ревВаш взор воспламеняли, грудь дышалаСкорей, и конь преграды не знавал.А ныне... вымолвить боюсь... тень страхаЛожится на прекрасное лицо,Взор смутно ищет тайного врага,И конь, как раб, едва переступает.

Елисавета

И в мысль мне никогда не приходило,Чтоб день, чтоб час такую переменуМог в жизни произвесть — не говорюЯ, в сердце — нет, для сердца нет времен.Вчера, еще вчера я все любила,Что ты красиво так изобразил;И мысль с тобой быть на охоте ныне,В глазах героя Севера отвагуСвою над лютым зверем показать,Какою радостью грудь наполняла!Я помню... на охоте...

Густав

           Да, тех дней,Тех сладких дней не позабыть и в гроб!

Елисавета

И даже ныне сердце мне сулилоТак много, много... но одно лишь словоРазрушило все радости моиИ сердце бедное в куски разбило.

Густав

Загадки этой не могу понять:Раскрой ее; ты знаешь... знала прежде,Какое Ваза — не заложник жалкий —В твоей судьбе участье принимал.

Елисавета

Неправда! для меня Густав все тот же.

(Дает знак, чтобы он остался, и потом заботливо осматривает местность.)

(Несчастная! ты ловко добылаСвиданье... Вот он!.. Что ж? наслаждайся,Пока, по милости твоей, не грянулМиг роковой... Срывай цветы под громом!

(Немного погодя.)

Когда б я ранее могла узнать,Охоту отменила б я... Нет, нет,Что сказано отцом моим, ГосподьСам разве отменит. На стражу, сердце!Зачем на этот раз мне взгляд орлиныйНе дан!.. Рудольф, Рудольф... нет, не забуду:Твой образ врезался в душе моей).

(Густаву.)

Здесь остановимся; в долине этойТак хорошо, так далеко от светаИ от людей, как будто никогдаНога их зелень эту не сквернила.Здесь, может быть, загадки нашей тайнуУзнаешь.

(Подходит к соколу.)