Пьесы молодых драматургов - Нина Александровна Павлова
В е р а. А разобьешься?..
А р ч и л. Не рискуй — не люби: ползай пониже! Знаю одного — застрахованный товарищ: все есть, кроме души. Глаза вареные, пустые — нет человека: ушел в самооборону и не вернулся. А-а, везде риск! Жить — риск, любить — риск. Правду в искусстве искать — риск. Если многие рискнут, кто-то найдет. Кто-то всегда лонжу отцепит и в небо уйдет, и душа моя с ним…
Молчат. Чудится, что где-то в отдалении подает свой голос мелодия, сопровождающая циркача в поднебесье…
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
7
Комната Веры месяц спустя. На всем следы запустения, как в доме без хозяйки. На тахте нет ковра, а на елке иголок — хвоя давно осыпалась, но игрушки висят. Часть мебели сдвинута и перевернута, как это делают для мытья полов. Впечатление — люди ушли отсюда внезапно и вот бросили все, как было: раскрытый для работы этюдник Ильи, брошенная на проходе швабра и таз с водой. Сверху доносится шум праздника — взрывы хохота, музыка, ликование. Близ стола, не глядя друг на друга, сидят А р ч и л и В е р а. Оба в пальто и, кажется, закоченели. По каким-то приметам угадывается — люди пришли с похорон. Арчил в черном. На Вере черный платок. Ее не узнать — безучастная женщина. В безжизненно уроненной руке надкушенный батон; иногда кусает его и будто нехотя, лениво жует. В комнате сизо от сумерек, но свет не зажигают. Полоска света из коридора. Отворяя дверь ногой, входит К л а н я — в черном платке, железнодорожном кителе — с мисками солений и картошки в мундире. Задевает за треногу этюдника — тот с грохотом падает.
К л а н я. Бросил вещи — ноги ломай! Вышвырну к черту! (Ставит миски на стол. Включает свет и швыряет к дверям чемодан Ильи.) Ему не надо — не забират… увяжу в один тюк и вышвырну к черту!
В е р а (безучастно). Не лайся тут.
К л а н я. Интересно, где мне лаяться? Дома не с кем! (Дует, чистит Арчилу картошку.) Уф-ф, картошка горяченька! Намерз с похорон. Горе! А жизнь, как говорится, продолжается. Надо есть. Поешь.
Арчил, не замечая картошки, медленно стягивает шапку с головы и молчит, как молчат над гробом.
Мы тоже бабушку хоронили — срам, а не бабушка: одни мослы. Чудила в старости, без огня спать боялась: «Боюс!» — «Кого?» — «Себя». И все мослы свои щупает, щупает. «Раньше, гыт, я круглая была, как клубок, а щас боюса — кто это страшна така?» Выстаришься, не жимши, а толку? Ну, дом, не скрою, обставила: одна люстра хрустальная — пуд. Шибанет — дак насмерть! А поплакать некому. Папу твоего хорошо схоронили. Мне б так, а? Народу тыща — говорят, говорят: «Все людям отдал!» Ему кто отдал? Даже дом твоя бывшая вон отняла. У Верки платье оттяпала хитростью, а у тебя — все вещи и дом. Кто с ножом, тот и с мясом! У нас в деревне старик перед смертью вроде сдурел — камень надгробный себе вытесал: «Здесь похоронены несбывшиеся надежды человека». У Алки зато сбывшиеся! Свадьбу по гробу, слышите, пляшет — потолок не рухнет, а мы смолчим. Чего мы молчим? (Плачет, орет в потолок.) Нелюди! Сатаны! Я вам морду сейчас разобью!
А р ч и л. Алю не трогай. Алю люблю.
К л а н я (вне себя). Т-оо, любит! Любит — кого-о? Не дура бы эта (Вера) — засадила б тебя! Богородица наша тоже любит. (Вере.) Ты его кормила-поила — он тебе двушку пожалел позвонить. Месяц двушку ищет!
В е р а (равнодушно). Уйди.
К л а н я. Уйду! (Забирает миски. Арчилу.) Уйдем! У меня хоть потише.
В е р а. Свет не хочу. Свет погаси.
К л а н я. Пес ты стала. Лай в темноте! (Уходит с Арчилом, погасив свет.)
В темноте виденьем возникает И л ь я. Здесь вправе быть повторенной любая из сыгранных ранее сцен — Вера живет в прошлом…
И л ь я. Двери настежь…
В е р а. Живой!
И л ь я. Не доживу, думал… электрички не ходят.
В е р а. Добрался-то как?
И л ь я. Рвусь к тебе — и такая боль! Боль такая весь день — где ты, живая?
В е р а. А мы, Илюш, хоронили сегодня…
Трубы траурного марша.
Голос Клани в темноте: «Оглохла, что ль?!»
Свет. У выключателя — К л а н я. В дверях Г а л и н а в новой шубе и теплом платке. Шубу слегка топырит живот.
Г а л и н а. Извините, я за вещами.
К л а н я. Наконец-то! Захламили хламьем! (Швырком выставляет вещи Ильи в коридор.)
Г а л и н а. Мы бы сразу, простите, а муж мой был в отпуске. Отдохнули — шик: музыка, лыжи!
В е р а. Он рисует?
Г а л и н а. В отпуске? Он все же в отпуске! Отдохнул, опомнился… такой жизнерадостный!
К л а н я. Там, наверху, жизнерадостные и этот… тьфу! (Хлопнув дверью, уходит.)
Молчат.
Г а л и н а. Я честно хотела — не получилось… жить не хочу. Он жалеет меня. Смешной такой — наряжать меня вздумал. И в больницу — цветы, цветы. «Прости, говорит, Галя». А я простила. Мудрость жены — это мудрость прощать. Мне в больнице все говорили: где теперь лучше мужа найдешь? Везде одна и та же картина: живут без любви — надо жить, и живут. Вечной любви в семье не бывает. И ради детей надо, а, жить? Он все ж непьющий, зарплату приносит, а мужики теперь — это вооще! Тошнит — пойду. Рожать все же скоро… в третий раз зачем-то рожать? (Опираясь о стенку, идет к двери.)
В дверях борьба: К л а н я держит оборону, не пуская рвущегося в комнату И л ь ю.
Ты здесь, здесь! К ней поехал — я видела! Ты этот месяц с нею здесь жил! Зачем ты мне клялся, как дуре, в больнице? Не верила — клялся… клялся зачем?!
И л ь я. Дети там — ты иди. Иди потихоньку.
Г а л и н а. Ты догонишь, да? Ты за вещами? Делай как хочешь — мне все равно. С нею живи или с другою — мне давно уже всё все равно. Ой, пойду — тошнит… тошнит вот от жизни! (Уходит.)
К л а н я (Илье). Вон отцеда! Убью!
Илья, вытолкав Кланю, с силой захлопнул дверь. Молчат.
И л ь я. В черном ты. Хоронили сегодня?
В е р а. Да.
И л ь я. Акопян уже арестован?
В е р а. Да.
И л ь я. И судить дельфина не будут?
В е р а. Да.
И л ь я. И ковер продала? А-а, дельфин-то без денег! Да, ты на похороны все продала. Ты надежна, как вечность. Вечность не виделись!
В е р а. Ты здоров?
И л ь я. С Галей плохо — месяц в больнице. Даже там пыталась… не хочет вот жить. Детей забрать — это Галку в петлю, а бросить детей… выхода нет.
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Пьесы молодых драматургов - Нина Александровна Павлова, относящееся к жанру Драматургия. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
