Войны за становление Российского государства. 1460–1730 - Кэрол Стивенс

Мы дрались тогда со шведом

Под знаменами Петра.

Наш могучий император —

Память вечная ему! —

Сам, родимый, пред полками

Словно сокол он летал,

Сам ружьем солдатским правил,

Сам и пушки заряжал220.

И. Е. Молчанов

Обзор

Когда в 1689 году Петр Алексеевич и его единокровный брат Иван начали свое совместное царствование, репутация русской армии не была высокой ни за границей, ни в самом Русском государстве. Незавершенные реформы царя Федора, два бесславных Крымских похода (1687 и 1689 годов) – все это бросалось в глаза сильнее, чем приобретенный в многочисленных кампаниях той эпохи боевой опыт и хорошая выучка русских солдат. Крымские походы ассоциировались с только что низложенной царевной Софьей, что тоже усиливало негативное отношение к военной службе в русском обществе. Россия не участвовала в военных конфликтах шесть лет, что стало одним из самых длительных периодов затишья в русской истории XVII века.

В данной главе будет рассмотрено возрождение славы русского оружия, кульминацией которого стала победа под Полтавой в 1709 году. Как и многие другие судьбоносные сражения, Полтавская битва была выиграна Петром благодаря целому ряду факторов. Это и ошибки шведов, и успешная внешняя политика России, и превосходное ведение самого боя, но также и результат масштабной реорганизации русского военного устройства. Впрочем, до 1710 года процесс этих реформ был неровным, часто прерывался и тормозился из-за причин политического и экономического характера.

Поначалу военная политика царей-соправителей мало отличались от действий их предшественников, за тем исключением, что молодой Петр (в 1689 году ему исполнилось 17 лет) принимал в ней активное личное участие. Некоторые военные новшества были применены им уже в Азовских походах 1695 и 1696 годов, однако полноценно процесс реформ был запущен уже после возвращения Петра из Великого посольства в 1698 году и начала войны со Швецией в 1699–1700 годах. Как только русская армия вступила в противостояние со шведами на Балтике, все стало подчинено одной цели – победе в этой войне. Для проведения массовых рекрутских наборов, формирования большого конного войска, комплектования офицерского корпуса и производства оружия и амуниции были задействованы старые бюрократические механизмы, доставшиеся Петру в наследство от отца и старшего брата. Перемены в тактике и структуре вооруженных сил, а также постепенное превращение полупрофессиональной армии в регулярную стали уже следствием опыта, полученного в войне со Швецией. Царь Петр и его советники оказались превосходными стратегами. Преодоление административных барьеров на пути создания новой армии оказалось более сложной задачей, даже несмотря на то, что система правительственных ведомств (приказов), сложившаяся к концу XVII века, в целом работала довольно эффективно. Усилия Петра сопровождались бюрократическими проволочками; политическое и экономическое противодействие военным реформам было так велико, что в их успехе часто возникали сомнения. Для успешной реализации своих замыслов Петру часто приходилось лично вмешиваться в происходящее и жестоко наказывать тех, кто вставал у него на пути. Тем не менее после поражения под Нарвой в начале Северной войны (1700) русские войска постепенно захватили немало шведских земель на Балтике. Когда Речь Посполитая, союзник России, в конце концов вышла из этой войны, Карл XII, король Швеции, со своей армией вторгся в пределы Русского государства. Кампания 1707–1709 годов закончилась поражением шведов и триумфом Петра.

Начало

Личный интерес Петра I к военному делу сыграл такую важную роль в победных завоеваниях России, что историки, объясняя этот феномен, нередко обращаются к детству царя. Как правило, в этих исследованиях говорится о двух вещах. Во-первых, еще в 1680-х годах юный Петр создал настоящие пехотные войска (так называемые потешные221), набрав в них, среди прочих, молодых дворян; эти войска были доукомплектованы солдатами из полков «нового строя», которые постоянно упражнялись, проводили учения и даже разыгрывали сражения под руководством опытных иностранных офицеров. Такого рода деятельность, возможно, не была чем-то необычным в Европе, однако в Русском государстве ничего похожего никогда раньше не случалось222. С самого начала эти войска служили Петру защитой от его политических врагов, однако их роль важна еще и потому, что впоследствии они стали военной и социальной элитой России – гвардейскими полками русской императорской армии, которые и после смерти Петра вершили судьбы империи и возводили на троны царей и цариц. Во-вторых, в детстве и юности Петр, помимо того что обучался (хотя и несколько беспорядочно) многим наукам у придворных учителей, был частым гостем в Немецкой слободе Москвы. Там он завел дружбу с иностранными офицерами, в частности с П. Гордоном и Ф. Лефортом, стал ценителем всего иноземного и вообще вел более свободную и непринужденную жизнь, чем в царском дворце223. Немецкая слобода заслуживает особого разговора не только потому, что именно там Петр I познакомился с европейским образом жизни; к 1690-м годам в столице сложилась целая прослойка русских людей, разделявших интерес молодого царя к европейской культуре и обычаям, хотя и не всегда в той же степени. Однако из-за своего отсутствия при дворе Петр стал проводить меньше времени с Нарышкиными, своей родней по матери, и отдалился от сложных придворных интриг. Частью его ближнего круга стали иностранные офицеры, фавориты и инженеры; русские люди, которые в силу своей знатности имели право претендовать на место рядом с царем, оказались отодвинуты в сторону224. Поэтому если одни представители боярской элиты были недовольны военной политикой Петра, то других он оттолкнул своим поведением и отдалением – политическим и физическим – от московского двора с его привычной родовой структурой и иерархией. Поэтому противодействие реформам Петра имело как чисто военные, так и политические причины.

В начале своего совместного правления (1689–1696) Петр и Иван придерживались прежнего внешнеполитического курса. Главное место во внешней политике Москвы занимали отношения с Османской империей. Русское государство все еще было членом Священной Лиги – союза, основанного с благословения папы Иннокентия XI антитурецкой коалицией, куда, кроме России, входили Священная Римская империя, Речь Посполитая и Венецианская республика. В предыдущей главе было описано, как русские войска под предводительством Петра предприняли два похода на турецкую крепость Азов на Черном море в 1695 и 1696 годах. Первая из этих кампаний окончилась неудачей. Во втором походе молодой царь, опираясь на старые военно-административные механизмы, прибег к некоторым новшествам. Любовь Петра к морю и кораблям, не свойственная никому из его предшественников, привела к тому, что для осады Азова был построен флот. По сути дела, организация всего этого процесса – поставка материалов, мобилизация трудовых ресурсов и наем иностранных мастеров – производилась старыми административными методами. В 1696 году европейские офицеры, состоявшие на русской службе, познакомили Петра с некоторыми новинками в области саперного дела и тактики. Однако ключевую роль во взятии Азова сыграли казаки на своих стругах. После успешного завоевания в 1696 году Азова и некоторых других турецких поселений на побережье Черного моря Петр – формально инкогнито – отправился в свое знаменитое и не имеющее аналогов в русской истории путешествие в Западную Европу (Великое посольство). Там он лично познакомился с последними военными инновациями и, хотя его попытки возродить антитурецкую коалицию не увенчались успехом, постиг тонкости ведения сложных дипломатических переговоров.

В это время Петр все сильнее отдалялся от царского двора с его непрекращающейся борьбой за власть и влияние между боярскими родами; его связь с Москвой еще больше ослабла после смерти его матери Натальи Нарышкиной в 1694 году и единокровного брата Ивана в начале 1696 года. Петр установил собственный стиль правления – с опорой на близкий круг фаворитов и единомышленников и постоянную собственную