Деньги, рынок, капитал. Краткая история экономики - Эндрю Лэй

Питерса и Роберта Уотермана «В поисках совершенства», и обнаружили, что всего два года спустя почти треть этих компаний испытывала серьезные финансовые затруднения17. Фирмы, попавшие в самую влиятельную книгу о бизнесе своего времени, оказались далеко не самыми успешными. В другом примере шестилетняя шимпанзе Рейвен, которая случайным образом выбирала акции, бросая в список дартс, превзошла 99 % профессиональных брокеров с Уолл-стрит18.

Большой вопрос для управляющих фондами заключается в том, смогут ли они превзойти средние показатели рынка акций. Согласно недавнему отчету, 65 % активно управляемых фондов акций США в течение года отстают от рынка акций19. Другими словами, в течение года около двух третей активно управляемых фондов, как правило, растут медленнее, чем средние показатели рынка акций. За пять лет доля отстающих увеличивается до 88 %. За 10 лет от рынка акций будут отставать 92 % управляемых фондов.

Проблема не в том, что эти финансовые менеджеры глупы, а в том, что победить на рынке акций, как предсказывает экономическая теория, крайне сложно. Принимая решение о покупке или продаже акций, аналитики тщательно изучают каждую крупицу информации, чтобы составить представление о продукте, управляющей команде и условиях рынка. Известно, что аналитики рынка акций с помощью спутниковых снимков подсчитывают количество автомобилей на парковках, чтобы оценить розничный спрос, и изучают долгосрочные прогнозы погоды, чтобы прогнозировать урожайность сельскохозяйственных культур. Алгоритмы торгов запрограммированы на выявление ничтожно малой разницы цен на разных рынках и способны в течение миллисекунд сыграть на этой разнице.

Базовый принцип работы рынка акций совпадает с гипотезой эффективного рынка, согласно которой цена акции отражает всю общедоступную информацию о ней. Поскольку торговля на основе инсайдерской информации является незаконной, большинство фондов активного управления, а также большинство индивидуальных трейдеров не могут выйти на рынке акций за пределы средней доходности. Как любят говорить экономисты, вам крайне редко удается найти на тротуаре 20-долларовую купюру – в основном потому, что до вас ее уже поднял кто-то другой.

Все более популярной альтернативой фондам активного управления становится индексный фонд. Индексный фонд просто объединяет компании на рынке акций пропорционально размеру их рынка. Например, индексный фонд S&P 500 сегодня включает около 7 % Apple, 1 % Chevron, 0,1 % FedEx и пропорциональную долю других 497 компаний в индексе. Доходность индексного фонда рассчитывается сообразно индексу акций, который он отслеживает, за вычетом менеджерской комиссии. Поскольку отслеживание индекса – достаточно тривиальное занятие, комиссия индексных фондов может быть намного ниже, чем у фондов активного управления, которые платят биржевым маклерам за выбор своих инвестиций.

Когда основатель Vanguard Джек Богл в 1975 году создал индексный фонд, критики высмеяли его, назвав этот проект «безумие Богла». Но с наступлением 2010-х годов не замечать индексные фонды было уже невозможно. По одной из оценок, в 2011 году эти пассивные инвесторы контролировали 1/5 рынка акций США (а в следующие 10 лет эта доля выросла до 2/5)20. Один из тройки крупнейших индексных инвесторов – Vanguard, BlackRock и State Street – является крупнейшим акционером 9/10 компаний индекса S&P 50021.

Экономисты спорят о многих вопросах, но опрос более 40 ведущих экономистов (включая нескольких лауреатов Нобелевской премии) не обнаружил ни одного, который не согласился бы с утверждением, что инвесторы получают больше выгоды от инвестирования в индексные фонды22. Как ни поразительно, в поддержку индексных фондов высказался даже Уоррен Баффет, который, являясь активным инвестором, тем не менее считает, что большинству людей лучше вкладывать деньги в недорогие индексные фонды. «Если когда-нибудь решат воздвигнуть статую в честь человека, который больше всего сделал для американских инвесторов, – писал Баффет своим акционерам в 2017 году, – то это, безусловно, должен быть Джек Богл».

Во всем мире в 2010-х годах можно было наблюдать, как беспрецедентные объемы денег ищут инвестиционные возможности. От канадских пенсионных фондов до китайских семей с крупными сбережениями, глобальный избыток накоплений начал снижать процентные ставки. Ларри Саммерс из Гарварда предупредил, что мир, возможно, вступает в период «вековой стагнации», сопровождающейся снижением производительности и экономического роста. Тайлер Коуэн из Университета Джорджа Мейсона отметил, что по сравнению с революционными прорывами ХХ века в области массового образования, массовой миграции, электрификации и транспорта экономические выгоды от компьютеризации и смартфонов оказались относительно скромными23. Интернет-инновации, такие как Википедия, YouTube и Google, порадовали любознательных интеллектуалов, но не оказали заметного влияния на производительность. Впрочем, существует и более оптимистичная точка зрения: возможно, влияние вычислительных мощностей на производительность проявится через несколько десятков лет после появления инновации – как это было ранее с угольной энергетикой и электричеством.

Низкие процентные ставки усложнили ведение денежно-кредитной политики. Анализируя исторические данные за 5000 лет, экономист Банка Англии Энди Холдейн пришел к выводу, что процентные ставки никогда еще не были такими низкими24. Он сравнил попытки центральных банков поднять процентные ставки с детской историей о мальчике, у которого застрял на дереве воздушный змей и который бросал вверх один предмет за другим, пытаясь сбить его с ветки. Покупка активов, схемы ликвидности и стратегия обнародования дальнейшей политики, отметил Холдейн, оказались одинаково неэффективными для повышения процентных ставок. К концу 2010-х руководители центральных банков многих стран столкнулись с проблемой дефляции.

Общей проблемой для руководителей центральных банков в этот период стала «нулевая нижняя граница», то есть невозможность взимать с кого-либо отрицательную процентную ставку. Если я могу без лишних затрат хранить у себя наличные деньги, зачем мне одалживать их вам, чтобы вы затем вернули мне меньше денег, чем у меня было изначально? Поэтому центральные банки обратились к политике «денежных вливаний» и начали скупать финансовые активы в попытке поддержать экономику. К концу 2010-х годов четыре крупнейших центральных банка – Федеральная резервная система США, Банк Англии, Банк Японии и Европейский центральный банк – в совокупности владели финансовыми активами на сумму более $20 трлн, примерно равную годовому объему производительности экономики США25.

Часть экономических убытков в этот период была понесена по собственной неосторожности. После более чем полувековой поддержки глобальных усилий по снижению торговых барьеров в 2018 году США резко изменили курс и ввели пошлины на сталь, алюминий и множество импортных товаров из Китая. Объявляя о новых пошлинах, президент Дональд Трамп заявил, что это способ наказать иностранцев, но в действительности издержки этой политики легли в основном на плечи американцев. Для американских домохозяйств тарифы Трампа означали одно из самых значительных повышений налогов за последние десятилетия26. Поскольку в строительстве, автомобилестроении и других отраслях, использующих сталь, занято гораздо больше американских рабочих, чем непосредственно в сталелитейной промышленности, по