Белая Богиня - Роберт Грейвс

криптограмму тайного имени посредством четырех букв JHWH (Иегова). Поначалу я решил, что «я был в Каер Бедион» относится к загадке о Лоте, поскольку «Лот» – нормандско-французский вариант имени короля Луда, основавшего Лондон, а Каер Бедион – это Каер Бадус, или Бат, который, согласно Гальфриду Монмутскому, был заложен отцом Луда Бладудом. Однако для валлийца Гвиона Луд не был «Лотом», да и нет никаких свидетельств, что Луд когда-либо жил в Бате.

На время я оставил загадку о Каер Бедион и загадку об «Альфе Тетраграмматоне»: если такое объединение двух частей из разных строф вообще имело смысл, ответом на него явно было четырехбуквенное имя Божье, начинающееся с буквы А. Между тем, кто же был бардом и арфистом у Деона, или Леона, Лохлиннского, или Лихлиннского? (См. строку двадцать восьмую и строфу четырнадцатую.) Деон, король Лохлина и Дублина, – персонаж, странным образом составленный из нескольких. Деон – это вариант имени Дон, которая, как уже указывалось, была Дану, богиней Туата Де Дананн – племен, вторгшихся в Ирландию. Ее имя было переосмыслено так, что получился Деон, король Лохлина (или Лохланна) и Дублина. Лохланн был мифическим подводным царством фоморов – захватчиков Ирландии и противников Туата Де Дананн, с которыми те вели кровопролитную войну. Правил им бог Тетра. Нельзя исключать, что легенды о войне этих племен впоследствии были переработаны поэтами в циклы баллад, воспевающих события IX в. – войны ирландцев с данами и пиратами-викингами. Поэтому пиратов стали называть «лохланнах» («Lochlannach»), а короля Дублина, родом дана, величать «королем Лохлина». Когда в Ирландии получил распространение культ скандинавского бога Одина, изобретателя рун и великого волшебника, его стали отождествлять с его двойником Гвидионом, который в IV в. до н. э. принес в Британию новую систему письменности и удостоился признания как сын богини Дану, или Дон. Более того, по легенде, дети богини Дану пришли в Ирландию из Греции через Данию, которой они дали имя собственной богини, а в средневековой Ирландии детей богини Дану и данов (датчан) стали путать и даже полагали, что даны IX в. н. э. возвели монументы бронзового века. Таким образом, «Деон Лохлинский» означает «даны из Дублина». Эти пираты с их знаменем, на котором был изображен «морской ворон», поморник, наводили ужас на валлийцев, а менестрелем дублинских данов, возможно, был «морской ворон», поморник, посвященный Одину и хриплым карканьем встречавший каждую новую жертву. Если так, то ответ на загадку – «Морвран» («морской ворон», поморник), сын Каридвен и, согласно «Повести о Кулухе и Олуэн», самый безобразный из смертных. В «Триадах» говорится, что он выжил в битве при Камлане, еще одной из трех потешных битв Британии, потому что все отшатывались от него в ужасе. Его необходимо отождествлять с Авагдду, сыном Каридвен, которому в «Повести о Талиесине» принадлежит пальма первенства в уродстве и которого она попыталась сделать столь же мудрым, сколь он был безобразен.

Рассмотрим, нельзя ли принять версию «Леон Лохлинский», предлагаемую «Мивировыми древностями». Двор Артура располагался в Каерлеоне на реке Оска (Аск), и обыкновенно полагают, что слово «Каерлеон» означает «лагерь легионов». Названия двух Каерлеонов, упоминаемых в валлийском «Списке городов» VII в., – Каерлеон-на-Оске и Каерлеон-на-Ди – объясняются одинаково: они-де оба восходят к «Castra Legionis», «лагерю легионов». Если Гвион соглашался с подобной этимологией названия, то загадка будет читаться как «Я был бардом и арфистом для легионов Лохлина», и ответ будет тем же. Имя Леон встречается в приписываемой Гвиону поэме «Королевский трон» («Kadeir Teyrnon»): «пронзенное копьями тело одетого в латы Леона». Однако контекст его употребления непонятен, а само слово могло служить не именем собственным, а всего лишь характеризовать какого-нибудь «принца львиное сердце».

Кроме того, нельзя было оставить загадку в строфе восьмой: «Я сидел на коне позади Илия и Еноха», представляющую собой альтернативный вариант таинственной фразы «Я наставлял Илия и Еноха», по версии сборника «Мабиногион», ответом на которую, конечно, будет «Уриил». В обоих текстах Илий – часть еретической загадки об Иоанне Крестителе, от которой всеми силами старалась отвлечь нас самочка чибиса; она чрезвычайно хитроумно предложила нам ложное прочтение «Илию и Еноха»[103], поскольку двух этих пророков объединяют в различных апокрифических Евангелиях – в «Книге Иосифа Плотника», в «Деяниях Пилата», «Апокалипсисе Петра», «Апокалипсисе Павла». Так, в «Деяниях Пилата», известных в Уэльсе в латинском переводе, встречается стих:

Я есмь Енох, перенесенный сюда по Слову Господню, и со мною

Илия Фесвитянин, вознесшийся на огненной колеснице.

Однако истинной загадкой, по версии книги «Мабиногион», оказывается строка «Я наставлял Еноха и Ноя». В другой версии – «Я сидел на коне позади Илии[104] и Еноха» – упоминание Илии представляется бессмысленным: Илия был взят живым на небо, на колеснице огненной, запряженной конями огненными. Поэтому ответ – опять-таки «Уриил», поскольку «Уриил» означает «пламя Господне». Возможно, «Уриил» будет и ответом на загадку «Я был в Каер Бедион». Ибо, согласно Гальфриду Монмутскому, в храме Каер Бедион, или Бата, горел неугасимый священный огонь, подобный тому, что был зажжен в Доме Божьем в Иерусалиме.

Кое-что в текстах различается. Строка тридцатая звучит так: «Ровно год и один день провел я в колодках и в оковах», а строфа пятнадцатая – «В колодках и в оковах провел я полтора года». «Полтора года» – очевидная бессмыслица, но «ровно год и один день» можно сопоставить с тринадцатью крепкими замками, за которыми томился в темнице Эльфин, если каждый замок соответствует месяцу из двадцати восьми дней, а освобожден он был в «лишний» из трехсот шестидесяти пяти дней года. В древности, согласно «Комментариям» Блэкстоуна (2, IX, 142)[105], неофициальный месяц в Британии длился двадцать восемь дней, если это не оговаривалось особо. Именно такую продолжительность имеет и народный лунный месяц, или лунация, хотя истинный лунный месяц, от одного новолуния до другого, длится примерно двадцать девять с половиной дней, а тринадцать слывет несчастливым числом. На смену дохристианскому календарю, предусматривавшему тринадцать лунных месяцев по четыре недели в каждом и один лишний день, пришел юлианский календарь, не имевший недель и в конечном счете основанный на годе из двенадцати тридцатидневных египетских месяцев с пятью лишними днями. Автор Книги Еноха в своем трактате по астрономии и календарным исчислениям также утверждал, что год состоит из трехсот шестидесяти четырех дней, хотя и обрушивал проклятия на всякого, кто отказывается считать, что в месяце – тридцать дней. Создатели древних календарей, по-видимому, помещали день, не принадлежащий ни к одному месяцу и посему не считавшийся частью года, между первым и последним