Глаза и уши режима: государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928 - Владлен Семенович Измозик

местах является оживляющей и одухотворяющей силой, которой проникается весь организм. Правильная постановка данного вопроса играет громаднейшую роль во всей работе организации, в особенности такой, которая, как наша, является Всероссийской [254].

На деле, конечно, налаживание информационной работы потребовало времени и постоянного внимания к этому вопросу руководства ВЧК. Поэтому первоначально данная структура за налаживание политконтроля вплотную взялась позже военного ведомства. В циркуляре ВЧК «О порядке оперативной отчетности» от 3 сентября 1918 года отмечалось, что ВЧК «лишь из газет приходится обо всем <…> узнавать». На II Всероссийской конференции ЧК в ноябре 1918 года вопросы регулярной информации с мест были поставлены снова [255].

В свою очередь, соответствующие структуры, созданные в подразделениях ВЧК (в Особом отделе — Секретно-осведомительная и Информационная части, в Секретном отделе — подотдел сводок), занимались сведением воедино полученных сведений, их анализом и подготовкой соответствующих сводок для руководителей различных уровней. Какое значение придавалось постановке информационной работы, говорят многие документы. II Всероссийская конференция ЧК, проходившая 25–28 ноября 1918 года, записала в одной из резолюций: «Принимая <…> во внимание необходимость иметь сведения из густонаселенных волостей, конференция постановляет поручить уездчрезвкомам для этой работы в селах и деревнях заручиться надежными партийными товарищами, которые бы давали сведения о контрреволюционной агитации кулаков и буржуазии среди беднейшего населения» [256].

В обязанности уездных ЧК вменялось «осуществлять надзор за неблагонадежными контрреволюционными элементами, кулаками, спекулянтами и прочими врагами Советской власти» и каждые две недели «представлять полный доклад в Губернскую комиссию с полным изложением всего происходящего в данном уезде». Губернские комиссии должны были представлять доклады в ВЧК ежемесячно [257]. Во исполнение этого коллективного решения появился приказ № 94 Президиума ВЧК от 4 декабря 1918 года, в котором губернским ЧК предлагалось «немедленно установить негласный надзор за всеми крупными селами и волостями, агитирующих арестовывать, выяснять личности и препровождать в уездные и губернские чрезвычайные комиссии». О результатах наблюдений предлагалось «доносить по инстанциям» [258].

Президиум ВЧК 27 декабря 1918 года указал, что задачей Информационного бюро является сведение в один ежедневный общий доклад «сводок и докладов, поступающих из местных ЧК, <…> из различных отделов ВЧК» для представления в Президиум, «который использует его при выработке своего доклада» в Совнарком [259].

В связи с тем, что созданные ЧК слишком уж усердствовали с арестами, лишая советскую власть, в частности, необходимых ей кадров специалистов, появился приказ ВЧК № 113 от 19 декабря 1918 года. В нем, среди прочего, говорилось: «Мелкобуржуазным элементам и всем социалистам необходимо дать полную возможность работать, однако, чтобы не имели возможности надуть Советскую власть, ЧК необходимо установить строжайшее негласное наблюдение» [260].

О желаемых масштабах наблюдения дает представление циркулярное письмо М. Я. Лациса, ставшего в апреле 1919 года председателем Всеукраинской ЧК. Он писал: «Над каждой из них [социалистических партий] должно быть установлено тщательное наблюдение <…> Каждый их шаг и каждое <…> намерение должны быть нам известны. <…> Мы должны знать каждого бывшего царского сановника, генерала, жандарма и полицейского, каждого помещика, фабриканта, банкира и духовника. Мы должны знать, чем заняты они, эти люди из другого мира».

А поскольку, по мнению Лациса, черновую работу для «главарей контрреволюции» «исполняет прежнее офицерство, студенчество, разночинцы <…> мы должны знать и эту последнюю [силу]», для чего «необходимо учредить внутреннее наблюдение за всеми советскими учреждениями в тылу и на фронте» [261].

В начале 1919 года одним из уполномоченных ВЧК был подготовлен официальный доклад «О политических течениях в московском обществе». Его автор во введении, обосновывая важность своей работы, отмечал: «Необходимость иметь представление о состоянии слоев общества, за которыми должно быть учреждено наблюдение ЧК, заставило обследовать их. Настоящий доклад является плодом этого обследования. Составлен он на основании докладов осведомителей и моих наблюдений. В круг первого обследования попали: а) специалисты, б) артисты и в) спекулянты». Далее составитель доклада пытался классифицировать каждую из этих групп и дать свои рекомендации по обращению с каждой из них.

Думаем, есть смысл привести довольно обширные выдержки из этого документа, ибо они, на наш взгляд, очень наглядно характеризуют уже сложившиеся в недрах ВЧК представления о политическом контроле и обращении с целыми группами общества. Все специалисты в докладе были поделены на следующие категории: «а) фабричные инженеры и специалисты без кавычек в учреждениях; б) бывшие владельцы и совладельцы предприятий, оставшиеся при них; в) специалисты первого периода… г) специалисты „последующей формации“».

О первой категории было сказано:

…большинство специалистов — противники Советской власти <…> все местные ЧК должны запросить фабрично-заводские комитеты, коммунистические ячейки, рабочие группы в Главках, Центрах, Правлениях и т. д. о политических взглядах, о работе того или иного специалиста. <…> Если кто-либо из них сделается опасным, его можно было бы изъять. <…> 90 % специалистов первой группы — явные или тайные контрреволюционеры. <…> Для них должна быть разработана специальная учетная карточка. Затем в среде специалистов необходимо иметь несколько своих агентов, дабы быть в курсе дела, их настроений. В некоторых городах специалисты имеют свои союзы (Союз инженеров. Историческое общество и т. п.), клубы и т. п. объединения. За этим должно быть особо тщательное наблюдение, так как они в большинстве случаев являются питателями всяких слухов, сплетен, настроения и т. п., а также являются руководителями и вдохновителями массы специалистов.

О второй категории неизвестный чекист писал, что они «сумели уговорить рабочих, что они специалисты, что они необходимы предприятиям», хотя «элемент этот контрреволюционный. <…> Помощи в работе Советской власти они не оказывают», и «их всегда следует арестовать и заключить в концентрационный лагерь». Правда, выше делалась оговорка: «Проделать это нужно не сразу, а предложив Главкам и Центрам найти им заместителей». Третья категория, по этой классификации, включала в себя «большей частью» молодых инженеров, техников и «лжеспециалистов». Хотя «Октябрьская революция выдвинула их <…> имеются, однако, и такие, которых еще не расшифровали». Специалистам четвертой категории давалась такая характеристика: «За советскую власть они едва ли стоят <…> вообще их нужно уволить, так как они не специалисты». Наконец, отдельно была выделена группа «Консультанты», среди которых больше всего, как писалось в документе, бывших фабрикантов и крупных торговцев. Их предлагалось «большей частью <…> заключить в концентрационный лагерь».

С артистами дело, по мнению автора, тоже обстояло худо, ибо «большинство крупных артистов <…> убежало из Советской России», а «из мелочи остались почти все, так как они теперь надеются сделать карьеру». По части настроений артисты тоже не радовали чекистов: «Особой ненавистью к Советской власти отличаются студии.