Азбука моряка - Александр Васильевич Козлов

и по-хорошему. Рекомендую всегда свои письма начинать со слов: «Я здоров, кормят нас хорошо, денег на жизнь хватает…» И дальше еще два-три десятка волнующих строк о том, как радостно служить в Военно-морском флоте. Тогда и любимую девушку сохранишь, и флот не опозоришь.

51. Юмористические рассказы

ДМБ НЕ ЗА ГОРАМИ

У моряков извечная страсть к коротким звонким и четким названиям. Это в армии увольнение в запас именуется сладкозвучным названием “дембель”. А у моряков же – ДМБ! Почему? А потому что служба на флоте дольше и тяжелее. Да и сам род войск именовался всегда исторически лаконично: ВМС (Военно-морские силы), ВМФ (Военно-морской флот). Не то, что какие-нибудь там Сухопутные или Ракетные войска Стратегического назначения! Сразу и не выговоришь… А как звучат флотские словечки: “аврал”, “адмирал”, “гардемарин”, “бак”, “киль”! Какой внутренний лаконизм содержится в каждом слове! Словно стальные пружины сжаты чьей-то умелой и сильной рукой под каждой буквой. Неслучайно ведь в морской терминологии такое огромное количество коротких, но емких слов. Даже корабельный повар на флоте – “кок”, гауптвахта – “губа”, кровать – “койка”, командир – “кэп”. Я уж не говорю о специальных понятиях, здесь таких слов, я бы сказал, большинство: норд, зюйд, дрейф, фок, фал, лаг, ют… Перечисление займет, несмотря на поразительную их краткость и вместе с тем понятийную емкость, несколько часов. Это как же надо было многим поколениям моряков, флотоводцев, писателей-маринистов изощряться в подборе слов из трех, реже из четырех букв, чтобы подобным образом “зашифровать” чуть ли не все военно-морские важнейшие понятия, предметы и явления. Зато теперь служить на флоте стало в “кайф”. Слово “кайф” – это, между прочим, “приятный отдых с курением после обеда”, и тоже наверняка флотского происхождения. Ведь курение на баке после обеда в солнечную погоду, действительно, в “кайф”! А если, например, на корабле дать команду “аврал”, то весь экипаж уже через минуту, как один, будет стоять на верхней палубе, готовый ко всему. А скомандуй: “Отбой!” – и ищи свищи теперь этот экипаж по десяткам кубриков, кают, постов, кладовок и просто различного рода “корабельных шхер”. И так до новой команды “аврал” или какого-нибудь “малого” или “большого сбора”.

Но самым коротким и самым долгожданным словом на флоте всегда считалось, конечно же, слово ДМБ. Это слово из трех согласных букв лишено всякого продолжительного гласного звучания. Почти что синоним слову “рай”, оно является заветной мечтой каждого моряка. Увековеченное в стихах, песнях, наколках, слово это способно стать настоящим символом лаконизма и динамизма. Как любят говорить на флоте: “ДМБ не за горами”. Что означает в переводе: “Мечтать не вредно. Жизнь хороша, и жить хорошо. Все хорошее еще только впереди”…

И все в таком же духе!

ЗАПРЕЩЕННЫЕ ДОКЛАДЫ

Чуть ли не с первых дней прихода на корабль, молодого матроса командиры подразделений учат азам флотской мудрости, отучают от гражданской беспечности, нерасторопности и детской непосредственности. Немудрено. Каждые полгода встает в строй очередной призыв – и все комичное и смешное, все нелепое и глупое повторяется с завидной стабильностью. Особое дело – доклады подчиненных. Ведь матрос не отвечает начальнику, а докладывает! Искусству докладывать учат не только уставы. На флоте чуть ли не на каждом корабле можно найти распечатки так называемых “запрещенных докладов”. “Я хотел как лучше…” “Я пришел, а Вас не было…” “Я думал, Вам сказали…” “Вчера все работало…” Подобные доклады поистине составляют флотский фольклор, являются красноречивым доказательством верности туполобым традициям.

– Никогда, – говорит комбат своим подчиненным, разбирая действия одного из матросов, – не говорите мне: “А вы же видели…я мимо вас проходил”! Зарубите себе на носу: вас много, а я один. Я – командую, вы – выполняете. А после того, как выполните, лично докладываете. Ясно?

В это самое время старпом в собственной каюте воспитывает другого матроса, рассыльного по кораблю, не разбудившего его к назначенному часу, объяснившего это “запрещенным докладом”: “Не хотел Вас беспокоить”.

– Я же тебе дал команду, болван, – возмущается старпом.

– Вы отдыхали, – добавляет масло в огонь неопытный рассыльный…

А доклады типа “постирал, но не высохло”, “только что оторвалось”, “искал, но не нашел” не искоренить на флоте никогда. И здесь одними запретами не обойдешься. Ведь они – порожденье матросского страха перед наказанием. А как можно запретить бояться. Другое дело доклады “у нас всегда так было” или “мы все время так делали”. Это явное заблуждение. И его всегда легко развеять. Достаточно скомандовать: “А теперь будет так, как я сказал. И точка!”

А вообще-то ненужные доклады нужно не запрещать, а сделать так, чтобы их матросы сами не хотели производить и плодить в огромном множестве. Посему предлагаю на всем флоте переименовать их из “запрещенных” – в “дурные!” Запретить русскому мужику ничего нельзя, а вот навесить ярлык придурка – ох, как эффективно!

БЫК

В период активного разведения в частях подсобных хозяйств на одной бригаде ракетных кораблей комбриг завел, ни много ни мало, 4 коровы и быка. Постановление партии и правительства надо было выполнять, невзирая на боевые и другого рода задачи. Только вот кормить-то их было нечем. И слонялись бедные животные целыми днями по территории части в поисках травки или другого какого-то случайного провианта. То их матросики остатками обеда покормят, то продавщица гарнизонного магазина тетя Валя испорченные продукты великодушно к определенному часу за магазин вывалит. Тяжелее всего было быку. Бык был племенной и, хочешь – не хочешь, а дело свое выполнять приходилось. Положение, так сказать, обязывало. И через год бык стал чистым доходягой: тощим, слабым и каким-то нервным. То он за собаками погонится, то моряков неизвестно за что покусает. Пострадавшие матросики не столько от обиды за нанесенные им укусы, сколько от возмущения беспечностью командования, доведшего быка, да и, надо сказать, самих матросов, плохой кормежкой до такого жуткого состояния, задумали коварный план изощренного мщения. И вот как его осуществили.

Как-то в среду, не загруженную напряженной боевой учебой, они заманили быка какой-то снедью на техническую территорию части, располагавшуюся в километре от штаба части. Сразу за технической территорией находился высокий, крутой обрыв. Но это обстоятельство как раз и рассчитывали безжалостные, подогреваемые жаждой мщения матросы. Сначала не дав быку обещанную снедь, а затем еще и раздразнив его красной тряпкой, заранее припасенной на этот случай, они сделали все для того, чтобы обиженный разъяренный бык, потеряв ориентацию, сорвался с откоса. В результате, пролетев в свободном полете несколько метров, бык разбился о землю насмерть. Дальше все было делом техники…

Через некоторое время дежурный по бригаде