Александр Колпакиди - Все о внешней разведке

1908. Генерал-майор.

Родился в рабочей семье. Член партии и в РККА с 1931г. Прошел курс обучения в команде одногодичников (1932). Служил на Дальнем Востоке и в Монголии, коман­дир роты 11-го.отдельного саперного батальона 51-й стрел­ковой дивизии. Военный советник в Испании, старший советник командира 14-го (партизанского) корпуса. В 1938—

1940 гг. замначальника разведывательно-диверсионной служ­бы: специального отделения «А», специального отдела «А», 5-го (специального) отдела 5-го управления РККА— Раз­ведупра Генштаба Красной Армии. Выполнял задания в тылу врага во время советско-финской войны. Награжден орденом Красного Знамени (1940). С декабря 1940 по июль г. — секретарь военного атташе в Румынии. В 1941— 1944 гг. занимался разведывательно-диверсионной подготов­кой разведчиков для работы в тылу врага. В 1944—1945 гг. — представитель командования Красной Армии в Главном штабе войск Народно-освободительной армии. Югославии в Словении. В октябре 1950 г., когда по директиве военного министра СССР начал создаваться военный спецназ, воз­главил спецназовское направление в 5-м управлении ГРУ.

14.03.1897- 11.04.1961. Полковник.

Родился в д. Лозовая Буда Бобруйского уезда Минской губернии в крестьянской семье.

В 1916 г. призван в армию. Рядовой, затем унтер-офицер.

В 1918 г. — партизан отряда, действовавшего в Бобруйс­ком уезде против корпуса Довбор-Мусницкого и немецких оккупантов. С конца 1918 г. — в РККА. В октябре — ноябре 1919 г. воевал на Петроградском фронте. В 1920 г. окончил Школу комсостава РККА.

В 1921—1924 гг. участвовал в партизанском движении в Западной Белоруссии по линии «активной разведки».

С 1925 г. А. М. Рабцевич работает в органах ОГПУ.

Во время гражданской войны в Испании командовал разведотрядом 18-й бригады республиканской армии. За ус­пешное проведение специальных операций и руководство деятельностью боевой группы награжден орденом Красной Звезды.

После возвращения из Испании в 1938 ґ. работал в Мин­ске в НКВД БССР. В 1939 г. вступил в ВКП(б).

После начала Великой Отечественной войны А. М. Раб­цевич с июня 1941г.— командир роты, а затем командир батальона ОМСБОН НКВД СССР.

С июля 1942 г. и до полного освобождения Белорус­сии— командир партизанского отряда особого назначения «Храбрецы». Под непосредственным руководством А. М. Рабцевича отряд провел ряд крупных операций в Могилевской, Полесской и Пинской областях по дезорганизации коммуникаций противника и уничтожению его живой силы и техники, вел детальную разведку военных объектов не­мецкой армии. В частности, бойцам отряда удалось добыть данные о строительстве оборонительных рубежей, распо­ложении складов, аэродромов и функционировании желез­нодорожных коммуникаций по Витебской, Могилевской и Гомельской областям.

В 1945—1952 гг. А. М. Рабцевич работал в органах МГБ БССР.

Герой Советского Союза (1944). Награжден орденами Ленина (1944), Красной Звезды (1937), Отечественной вой­ны 2-й степени (1943), медалями.

Создание особого партизанского корпуса было свое­временным и важным мероприятием республиканского командования. К сожалению, на дальнейшее развитие боевых действий в тылу Франко оно не пошло. Советс­кие военные советники неоднократно предлагали орга­низовать партизанские отряды, которые дислоцирова­лись бы на занятой фашистами территории. Но все эти предложения так и остались без ответа.

Несмотря на некоторые разногласия, количество ди­версионных операций в тылу франкистов значительно увеличилось. Например, только в начале 1938 года южнее города Уэски одним из отрядов корпуса был подорван мост, уничтожено 9 автомашин и свыше 100 солдат. Но главное, вместо эпизодических рейдов небольших под­разделений за линию фронта начались систематические боевые операции в тылу франкистов, в которых участво­вали и мелкие разведывательно-диверсионные группы, и батальоны, и даже бригады. А некоторые операции осу­ществлялись силами даже двух бригад. Большую часть заданий партизанскому корпусу давал непосредственно Генеральный штаб республиканской армии, й поэтому проводимые им операции имели большое значение для всего хода военных действий.

Помимо разведывательной и контрразведывательной деятельности сотрудники НКВД в Испании занимались отслеживанием политической ситуации, складывавшей­ся в республиканском правительстве. Оказывая помощь Испании, Сталин хотел знать, как этой помощью рас­порядятся и какие вообще перспективы имеют респуб­ликанцы в ближайшем будущем. А перспективы эти, по мнению Орлова и других сотрудников НКВД в Испа­нии, были далеко не радужными. Так, еще 27 февраля 1937 года, когда . военная обстановка складывалась в пользу народной армии, Орлов направил в Москву док­лад, в котором говорилось:

«Правительство Испании обладает всеми возмож­ностями для победоносной войны. Оно имеет хорошее вооружение, прекрасную авиацию, танки, громадный резерв людей, флот и значительную территорию с ба­зой военной промышленности, достаточной для такой «малой» войны (заводы Испано-Суиза и др.), продо­вольственную базу и прочее. Численность правитель­ственных войск значительно превосходит войска не­приятеля.

Вся эта машина; все эти ресурсы разъедаются:

1)      межпартийной борьбой, при которой главная энергия людей употребляется на завоевание большего авторитета и власти в стране для своей партии и дискре­дитирования других, а не на борьбу с фашизмом;

2)    гнилым составом правительства, часть которого, ничего общего с революцией не имеющая, пассивно относящаяся к событиям и думающая лишь о своевре­менном бегстве в случае крушения;

3)    притуплением у правительства чувства подлинной опасности положения, как результат пережитых не раз тревог и чрезмерных паник. Настоящая угроза судьбе республиканской Испании, нависшая сейчас, восприни­мается ими как привычная тревога;

4)   безответственностью и саботажем правительствен­ных аппаратов и штабов по обеспечению армии и ее операций;

5)    неиспользованием сотен тысяч здоровых мужчин, проживающих в городах (Мадриде, Барселоне, Валенсии и ряде других), для тыловых работ и возведения укреп­лений...

7) внутренней контрреволюцией и шпионажем»[44].

Впрочем, и в дальнейшем характер донесений Орло­ва в Москву мало изменился, так как республиканцев продолжали раздирать внутрипартийные противоречия, отрицательно сказывающиеся на ходе военных действий. Главными виновниками сложившегося положения были лидеры ПОУМ (Рабочая партия марксистского единства) и прежде всего сторонник Льва Троцкого Андрее Нин, занимавший пост министра юстиции в автономном пра­вительстве Каталонии.

Когда же началась гражданская война, Нин и другие лидеры ПОУМ отвергли предложенную Коминтерном линию на укрепление Народного фронта и взяли курс на осуществление в Испании социалистической револю­ции и установление диктатуры пролетариата. Но в усло­виях гражданской войны эта программа неизбежно дол­жна была привести поражению республиканцев. По­этому неудивительно, что советские руководители, и прежде всего Сталин, развернувший в это время беском­промиссную борьбу с Троцким и его сторонниками по всему миру, вскоре стали относиться к ПОУМ и ее лидерам более чем отрицательно. Враждебность эта воз­растала по мере усиления активности в Испании сторон­ников Троцкого, призывавших ПОУМ к открытой борь­бе с Народным фронтом.

Последней каплей, переполнившей чашу, стало про­изошедшее в мае 1937 года в Каталонии вооруженное выступление сторонников ПОУМ и анархистов, более известное как Барселонский мятеж. Поводом для него послужил приезд в Барселону президента Асаньи и его обращение к провинциальному совету Каталонии. На сле­дующий день, 3 мая, воспользовавшись постановлением совета взять под контроль телефонную станцию, анархи­сты при активной поддержке ПОУМ подняли вооружен­ный мятеж против республиканского правительства На­родного фронта. Буквально в одночасье начались ожесто­ченные бои, продолжавшиеся три дня.

Волнения также произошли и на фронте в поумовских и анархистских частях. Подавить восстание в Барсе­лоне смогли только при помощи частей штурмовой гвар­дии, которые прибыли из Валенсии и из других мест. Прямым результатом барселонского мятежа была гибель только в одной Барселоне 350 человек при 2600 раненых. Но гораздо более тяжелыми были военно-политические последствия этой акции: срыв тщательно подготовлен­ного наступления на Северном фронте и потеря респуб­ликанцами Басконии, подрыв международного автори­тета республики, кризис Народного фронта, в результа­те чего Ларго Кабальеро 15 мая 1937 года был вынужден уйти в отставку.