Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир - Игорь Иосифович Ландер

— необходимую командующему авиацией и его помощнику для стратегического планирования в свете конкретных военных приготовлений на ТВД;

— необходимую для технического планирования в целях обеспечения американского лидерства в производстве самолетов, их летно-технических характеристик и тактического применения;

— необходимую для конкретного тактического планирования и его выполнения.

На этом же заседании совета было принято решение возложить ответственность за сбор информации на армейских разведчиков, а на ее обработку — на авиационных. Поскольку этот орган являлся совещательным, он принял решение рекомендовать авиаторам продолжить ведение военно-технической и научно-технической разведки, собирать информацию о тактике воздушных операций и использовании авиации в целях ПВО. Все остальное должно было оставаться прерогативой МИД, авторитет которого в стратегической, политической и экономической областях признавался более высоким. Военная разведка должна была также подбирать цели для стратегических бомбардировок и оценивать ожидаемый эффект от нанесения ударов по ним. Такое разделение обязанностей в сентябре 1939 года казалось соломоновым решением, однако на деле оно заложило основу для антагонизма между G-2 и А-2 на ряд последующих лет. Противоречия между этими ветвями разведки особенно обострились в условиях усиления напряженности конфликта в Европе. Как только в МИД замечали попытки авиаторов собирать информацию за пределами четко ограниченной сферы или создать свои каналы ее получения, то немедленно и весьма жестко пресекали их. Военная разведка не обладала особенным авторитетом в министерстве, что, возможно, провоцировало резкую реакцию ее руководства на возможное дальнейшее ущемление ее прав. Конфликты такого рода произошли в сентябре 1939 и в мае 1940 годов, и в итоге МИД был вынужден уступить. Майлс согласился на некоторые условия авиаторов и вынужден был позволить им самостоятельно осуществлять контакты со всеми ведомствами, кроме государственного департамента и военно-морских сил. Однако в области работы по сбору информации генерал оставался непоколебим, несмотря на крайне скромные возможности в этой области подчиненного ему органа. Созданная фактически в сентябре 1939 года, а юридически в апреле 1940 года Секция военно-воздушных сил Разведывательного отделения МИД постоянно страдала от нехватки квалифицированного персонала. Ее задачи были не слишком широки и включали координацию работы по сбору сведений, относящихся к военной авиации и обслуживание схемы информирования командования о результатах воздушных операций (которые ввиду нейтрального статуса США пока что не проводились). Руководителем секции являлся единственный офицер военной разведки с авиационным образованием майор Эннис С. Уитхэд, ранее возглавлявший работу военной разведки по югу Европы. В течение четырех месяцев у него имелся, мягко говоря, скромный штат в лице единственного подчиненного, лейтенанта Марвина Л. Хардинга. Такие скромные ресурсы весьма тормозили разведывательную работу в области авиации. Видя такое положение, в июле 1940 года разведка Корпуса авиации направила на помощь МИД свою квалифицированную сотрудницу Ирму Г. Робинсон, ставшую третьим работником секции. В конце лета 1940 года единственный офицер Секции военно-воздушных сил со специальным образованием майор Уитхед был произведен в чин подполковника и в связи с этим получил иное назначение. Ему на смену пришел подполковник Джек С. Ходжсон, положение которого несколько улучшилось ввиду увеличения штата подразделения. Теперь секция насчитывала 5 офицеров, 3 аналитиков и 4 стенографисток, но этого все равно было недостаточно. Руководство МИД осознавало свою слабость на этом направлении и предложило командованию авиации направить на службу в разведку нескольких офицеров, однако встретило решительный отказ. Арнольд выдвинул встречное предложение передать Секцию ВВС в А-2, как и ожидалось, оставленное Майлсом без внимания.

Указанные споры и конфликты осенью 1940 года заставили командование Корпуса авиации несколько реорганизовать свою разведку. 1 декабря был подписан приказ, в соответствии с которым с января 1941 года Информационное отделение становилось Разведывательным отделением. Его структура теперь была следующей:

— Секция внутренней разведки (контрразведывательная);

— Секция оценок;

— Административная секция;

— Картографическая секция;

— Секция внешней разведки;

— Секция связей с общественностью.

В августе 1940 года Секция внешней разведки стала именоваться Секцией авиационной разведки, а Секция внутренней разведки — Контрразведывательным подразделением. Направление развития разведоргана Корпуса авиации было выбрано верно, но его темпы явно оставляли желать лучшего. К примеру, Секция внешней разведки долгое время не имела начальника, а ее штат состоял лишь из двух офицеров и трех рядовых. Укомплектованность авиационной разведки вообще была крайне неудовлетворительной. Летом 1941 года в ней при фактической численности 54 офицера и 127 гражданских служащих некомплект составлял соответственно 87 и 305 человек[407], то есть 62 % и 71 %. В Секции внешней разведки на бумаге значились подразделения текущей разведки, внешних связей и оперативного планирования, однако из-за нехватки специалистов ее основным источником информации являлись публикации в газете “Нью-Йорк Таймс”. На этом работа по организации авиационной разведки США застыла вплоть до вступления страны во Вторую Мировую войну.

Как всегда в военных ведомствах, отсутствие реальных результатов работы отнюдь не уменьшило бумажный поток в обоих сотрудничающих и соперничающих разведывательных органах. Именно это и послужило причиной параллельного, затяжного и ожесточенного конфликта между ними. 11 ноября 1939 года военное министерство своим приказом установило, что любые материалы военной разведки, за исключением имеющих гриф “Возражений против публикации в служебных журналах не имеется”, могут рассылаться исключительно с согласия помощника начальника генерального штаба армии — директора МИД. Следует признать, что такое ограничение имело под собой серьезные основания. Американская система работы с информацией предусматривала наличие в документах довольно конкретных ссылок на источники, легко компрометировавшиеся в случае рассекречивания. В связи с этим уровень секретности публикаций не мог устанавливаться ниже уровня секретности исходного документа, а это заведомо исключало из списка адресатов материалов большинство нижестоящих штабов авиационных частей. В результате важная информация, в том числе сведения о развитии материальной базы ВВС иностранных государств, их организации и тактических приемах, не попадала именно к тем, кто являлся ее конечным потребителем. Фактически и без того не налаженная система авиационной разведки работала вхолостую. В рассматриваемый период командующий авиацией имел одинаковый с директором военной разведки ранг и потому не мог использовать в отношениях с ним свой авторитет. Начальник же Информационного отделения Корпуса авиации занимал намного более низкую иерархическую ступень и потому права голоса в этих спорах вообще не имел. Однако именно он отвечал за порученный ему участок работы и потому решился на достаточно смелый шаг. Он убедил своего командующего попытаться сломать сложившуюся ситуацию, в результате чего 1 марта 1940 года генерал Арнольд получил разрешение изготовить 1–2 копии наиболее существенных материалов МИД на свой выбор и разослать их на места. Позднее разрешение