Пакт Молотова–Риббентропа – детонатор мировой войны или шаг к Победе 1945 г.? - Александр Борисович Широкорад

Историк М.Ю. Крысин писал: «В 1937 году было продано с аукциона рекордное число разорившихся крестьянских хозяйств – 7923. Сумма задолженности крестьянских хозяйств в 1940 году составила 150 млн крон. Зато правительством поощрялась скупка земель крупными собственниками – некоторым из них удавалось сосредоточить в своих руках по 3–4 и более усадеб, общей площадью от 100 до 600 гектаров. Например, барон Врангель сосредоточил в своих руках в уезде Вирумаа более 1 тысячи гектаров земель. Таким же путем большинство помещиков вновь восстановило свои владения. Права народа также все более ограничивались, чему служили принятые новым парламентом Закон об обществах и союзах, Закон о профессиональных обществах работополучателей и их союзах, Закон о собраниях и другие. Вся их деятельность должна была строиться “в государственном духе”, любое неодобрение политики правительства вело к их запрету. Полиция имела право под этим предлогом закрыть любую газету или общество. Права профсоюзов были фактически упразднены – любые их акции протеста квалифицировались как “наносящие вред народному хозяйству” или “направленные на достижение политических целей”. На основании Закона о городах и Закона об уездах полномочия бургомистров, волостных и уездных старшин были расширены настолько, что “даже в царской России власть этих должностных лиц не простиралась так далеко”.

В довершение всего в 1938 году были созданы так называемые “лагеря для лодырей” – лагеря для принудительного труда безработных. В них заключали на срок от 6 месяцев до 3 лет всех “шатающихся без работы и средств к существованию”. Там для них был установлен тюремный режим, 12-часовой рабочий день и телесные наказания розгами. Говоря о “лагерях для лодырей”, так и хочется вспомнить известную детскую сказку, где полицейский в “стране дураков” обвиняет Буратино в совершении “страшного преступления”, которое заключалось в том, что тот “беспаспортный и безработный субъект”. Что было дальше, всем известно – Буратино бросили… не в лагерь, а в пруд. Однако шутки шутками, а вполне реальные “лагеря для лодырей” в Эстонии, по сути, были прототипом концлагерей и гетто, созданных позднее гитлеровцами по всей Прибалтике»[47].

В феврале 1922 г. в Риге Учредительное собрание принимает конституцию. Латвия становится республикой с парламентом (сеймом) из ста депутатов, избираемых на три года. Провозглашенные в конституции принципы демократии были нарушены уже при подготовке к выборам. Так, избирательные списки кандидатов от профсоюзов были отклонены. Проводились массовые аресты коммунистов и профсоюзных активистов. Только 11 июня 1921 г. было казнено два члена ЦК Компартии Латвии и 7 активистов. В результате победили только националистические партии. Из ста депутатских мест социал-демократы (меньшевики) получили 38, Крестьянский союз Ульманиса – 17 мест.

В 1920 г. в Латвии латыши составляли 72,8 % населения, русские – 7,8 %, евреи – 5,0 %, немцы – 3,6 %. Для национального состава населения послевоенной Латвии было характерно заметное увеличение численности русских со 125 тысяч в 1920 г. до 207 тысяч в 1935 г. Численность русскоязычного населения была еще выше. Так, в 1930 г. в Латвии доля русских по национальности составляла 10,6 %, а считали русский язык родным 13,3 %.

Однако с 1920 по 1934 г. количество русских основных школ сократилось в полтора раза при существенном увеличении латышских школ. Одной из причин этого стали принятые в начале 1932 г. «Правила о государственном языке», которые значительно повысили роль латышского языка в управлении и быту.

В ночь с 15 на 16 мая 1934 г. активисты партии Крестьянский союз при поддержке армии и военных отрядов «Айзсаргов» совершили государственный переворот.

Было сформировано правительство во главе с Ульманисом. Он немедленно ввел в стране военное положение сроком на шесть месяцев, но позже его продлил на шесть лет. На следующий после переворота день «Айзсарги» устроили в Риге сожжение запрещенных книг по образцу германских штурмовиков. Все политические партии и организации запрещались, а введенное военное положение давало право подавлять все выступления против правительства. Так, 16 мая была расстреляна демонстрация коммунистов, а 17 мая новое правительство, пустив в ход оружие, подавило стачку рабочих деревообрабатывающих предприятий.

Сразу после прихода к власти Ульманис создает целый ряд концлагерей для «инакомыслящих», в основном для коммунистов и лидеров профсоюзов. Один из таких лагерей находился в Лиепае (Либаве), а другой – в Калнциемских каторжных каменоломнях.

Права национальных меньшинств в Латвии были ограничены. Школы национальных меньшинств подчинили общему руководству Министерства просвещения. Оно стимулировало обучение детей в латышских школах. Началась довольно быстрая ассимиляция представителей национальных меньшинств в латышскую среду, особенно в смешанных семьях.

В 1939 г. правительство Ульманиса издало «Закон о предоставлении работы и распределении рабочей силы». Согласно новому закону, теперь без разрешения Центрального управления труда рабочий не мог сам выбирать работу. «В соответствии с законом предприятиям Вентспилса, Даугавпилса, Лиепаи, Елгавы и Риги запрещалось принимать на работу людей, которые в течение последних пяти лет (то есть со дня переворота 1934 года) не жили постоянно в перечисленных городах. Центральное управление труда в принудительном порядке отправляло рабочих на лесо- и торфоразработки и в кулацкие хозяйства. Зарплата была нищенской – 1–2 лата в день – и позволяла лишь с трудом существовать. Вся страна фактически была превращена в большой концлагерь, и неудивительно, что среди рабочих нередки были случаи самоубийств. Не легче было и положение малоземельных крестьян. Налоги с крестьянских хозяйств составляли 70 % бюджета государства в 1938–1938 годах»[48].

17 декабря 1926 г. в Литве произошел государственный переворот, в результате которого была установлена диктатура Анастаса Сметоны. Через 10 дней по приговору военно-полевого суда было расстреляно руководство Компартии Литвы.

12 апреля 1927 г. Сметона объявил себя «вождем нации» и окончательно распустил парламент. Вплоть до 1 ноября 1938 г. в стране действовало военное положение.

Итак, судьба всех трех прибалтийских лимитрофов была одинаковой – диктатура, отсутствие нормально функционирующего парламента, запрет политических партий. Советская пропаганда называла эти режимы фашистскими. Я думаю, это явный перебор. Сравнивать лимитрофы с Германией или даже Италией попросту смешно. Ближайшая же аналогия – диктатуры в странах Латинской Америки в 30–40-х годах ХХ века.

Глава 9. Лоскутная республика

Еще одним детищем Антанты стала Чехословацкая Республика. Как и почти везде в Восточной Европе, там не было ни референдума, ни свободных выборов. В октябре 1918 г. в Праге собралась группа людей, объявивших себя Национальным комитетом. Деморализованные властные структуры империи вошли в контакт с этим самозваным комитетом. И вот 28 октября Пражский Национальный комитет объявил о создании Чехословацкой Республики, а сам комитет был преобразован во Временное национальное собрание.

В новоявленной республике чехов было чуть более 50 %, немцев – 25 % и словаков – 18 %.