Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

В течение всего 1944 года «разведка [...] добывала сведения, необходимые для достижения победы и несла невосполнимые потери.

В конце 1944 года Разведуправление Генерального штаба Красной Армии разработало донесение, которое получило название «Боевая деятельность войсковиков-разведчиков Красной Армии на фронтах Великой Отечественной войны за 1944 год». В донесении сообщалось, что войсковые разведчики в июне—августе 1944 года захватили в плен 65 657 немецких солдат и офицеров, добыли 92 626 документов. Усилиями войсковых разведчиков за 1944 год было уничтожено 371 503 офицера и солдата противника. Наибольший урон противнику нанесли разведчики Карельского, Ленинградского, 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских, 1-го, 2-го и 3-го Белорусских, 1-го, 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов»10.

«Кроме разведывательных органов фронтов и армий специальные задачи в ближайшей оперативной глубине выполнялись также мотоциклетными частями. Созданные в первой половине 1944 года мотоциклетные части механизированных и танковых корпусов, танковых армий постоянно вели диверсионные и диверсионно-разведывательные действия в тылу противника в указанной полосе или направлении, применяя засады, налеты и другие специальные способы выполнения поставленных задач. Мотоциклетные части не входили в состав разведывательного комплекта соединений и объединений и подчинялись непосредственно соответствующим командирам и командующим»11.

Все добытые разведывательные данные необходимо было анализировать. Без этого они не могли превратиться в разведывательную информацию, которая позволяла военачальникам принимать верные решении.

Вспоминает бывший начальник 4-го отделения Разведывательного отдела штаба 1-го Прибалтийского фронта полковник в отставке Афанасий Григорьевич Синицкий: «В минувшую войну мне довелось работать в войсковой разведке сначала Калининского, а затем 1-го Прибалтийского фронта. С 1942 г. и до конца войны, будучи начальником информационного отделения штаба фронта, мне приходилось наблюдать работу группы военных переводчиков в составе 12 человек, находившихся в непосредственном моём распоряжении. Одна из важнейших задач была связана с ведением допроса военнопленных немецкой армии. Известно, что военнопленный солдат, офицер и, тем более, генерал всегда являлись важнейшими источниками информации о противнике. Из их показаний раскрывались планы и замыслы врага, устанавливались численность и боевой состав соединений и частей противника, группировка его сил и средств, размещение штабов, обеспеченность войск продовольствием, боеприпасами и другими видами снабжения, выяснялось политико-моральное состояние личного состава противника. Однако не всякий пленный может или захочет дать исчерпывающие ответы на интересующие вопросы. Это зависит от осведомленности пленного, его принадлежности и занимаемой должности...

Запомнился такой случай ложных показаний немецкого пленного в период подготовки Кёнигсбергской операции. 1 апреля 1945 г. на сторону наших войск перешёл солдат, который на допросе в штабе 2-й гвардейской армии показал, что он принадлежит к 330-му штрафному батальону. По его словам выходило, что немецкое командование готовит наступление из района северо-западнее Кёнигсберга с целью отрезать наши войска, прижать их к заливу Фришес-Хафф и затем уничтожить. Пленный также показал, что в районе Алексва-ген сосредоточено для этого 175 танков.

Получив такие сведения, наше командование, естественно, обеспокоилось и приказало немедленно доставить пленного в штаб Земландской группировки для тщательной проверки его показаний. В ходе допроса было установлено, что пленный специально направлен в расположение наших войск с целью дать сведения дезинформационного характера. На каждого допрошенного военнопленного составлялся протокол допроса, в котором освещались> различные вопросы, в том числе и такие: время и место захвата в плен, принадлежность к части и подразделению, фамилия и имя, год и место рождения, год призыва в армию, образование, боевой и численный состав подразделения, егб боевая задача, характер оборонительных сооружений, место расположения огневых средств, командного пункта, характеристика командного состава, политико-моральное состояние солдат, офицеров и другие вопросы. При оформлении протокола допроса особое внимание обращалось на его краткость, грамотность и последовательность изложения. В конце протокола<делались краткие выводы с оценкой полученных на допросе сведений.

Вторая немаловажная задача... по содержанию захваченных документов вскрывались планы противника, нумерация его частей, устанавливался боевой и численный состав, вскрывалась группировка его сил и средств.

Существовал порядок, при котором все документы, захваченные у противника, в любых условиях обстановки доставлялись

в штабы частей, соединений и объединений. В армейских фронтовых штабах эти документы сосредоточивались в информационном отделении разведотдела. Военные переводчики обязаны были разобрать трофейные документы и систематизировать их, распределив по важности и срочности, после чего они переводились на русский язык...

Военные переводчики для работы прикреплялись к офицерам-направленцам. На-правленец — это оперативный офицер информационной службы, отвечавший за определенное операционное направление, на котором, как правило, действовала одна общевойсковая армия фронта. Военный переводчик, оказывая ему помощь, выполнял задачи по изучению частей и соединений противника, вел рабочую карту, составлял донесения и сводки.. .»12

Примечания

6 Кореневский М., Сгибнев А. Всех поименно помнил генерал//Далеко за линией фронта: Документальные очерки о разведчиках. — М, 1988. С. 156—201.

7 Люди молчаливого подвига. — М, 1987. С. 405— 412.

8 Бобров Н. Смертник. — М., 1999. С. 163—169.

9 Там же. С. 163.

10 Лота В.И. Тайные операции Второй мировой. — М, 2005. С. 224.

11 Квачков В.В. Спецназ России. — М., 2004.

12 Военный институт иностранных языков. — М., 1967.

выми донесениями. Наши радисты не ходили в атаку, не водили танков, не стояли у орудийных лафетов. Они разили врага информационным оружием в едином строю со всеми воинами Вооруженных Сил. В общем грохоте войны, в унисон артиллерийским канонадам, залпам прославленных «Катюш» и пулеметно-автоматным очередям, по обеим сторонам линии фронта круглосуточно звучала морзянка «Северков», «Джеков», «Барсов», РАТов и РАФов, управляемых бывшими воспитанниками школы. Наравне с частями всех других родов войск Горьковская (Арзамасская) школа разведчи-ков-радистов внесла свой вклад в дело победы над немецко-фашистскими захватчиками»1.

В 1944 году с созданием оперативных групп на фронтах действовали следующие радиоузлы:

— Московский радиоузел (стационарная группа радиоузла БШПД);

— подвижная полевая группа (радиоузел) БШПД;

— радиоузел представительства БШПД на 1-м Прибалтийском фронте;

— радиоузел опергруппы БШПД на 1-м Белорусском фронте;

— радиоузел опергруппы БШПД на 2-м Белорусском фронте;

— радиоузел опергруппы БШПД на 3-м Белорусском фронте.

Московский радиоузел

Передающий центр Московского радиоузла к январю 1944 года имел восемь радиопередатчиков: РАТ-1 (стационарный), РАФ-4 и А-19,-3. Передатчики РАТ и РАФ, вначале питавшиеся от двигателей внутреннего сгорания, впоследствии были переведены на питание от сети переменного тока, что позволило увеличить оперативность и улучшить качество связи. Количество антенн было доведено до восьми. Увеличение нагрузки на радиоузле и отсутствие надежных линий манипуляции между приёмным и передающим центрами потребовали создать филиал передающего центра в Подольске, на котором было установлено четыре передатчика «Джек» и где имелись свободные манипуляционные линии. Незначительное расстояние от приёмного центра до Подольска (15 км) позволяло легко осуществлять импульсную манипуляцию передатчиками. Открытие филиала передающего центра значительно разгрузило основной передающий центр и дало возможность увеличить количество корреспондентов, взятых на связь. По состоянию на 1 июля 1944 года Московский радиоузел имел связь с 60 корреспондентами, а количество сеансов связи доходило до 140 в сутки. Начиная с февраля 1944 года, когда БШПД передислоцировался к линии фронта, московский узел продолжал держать связь с белорусскими партизанскими отрядами.

Необходимо отметить, что практическую помощь кадрами в момент организации Московского узла оказали народные комиссариаты обо-

Глава 19. Спецрадиосвязъ