«Практический работник» Георгий Маленков - Андрей Константинович Сорокин

партии исключить. Своей рукой Маленков допишет: «В случае отказа Л. Ярошенко раскрыть свои антипартийные связи – арестовать его. Так как Ярошенко отказался раскрыть свои антипартийные связи, пришлось его арестовать»241. Окончательный текст проекта будет выглядеть уже не так коряво: «Ярошенко Л.Д., как двурушника и перерожденца, из рядов Коммунистической партии исключить и репрессировать». Кстати сказать, одним из членов комиссии, проголосовавшим «за», являлся будущий обличитель Маленкова – Н.С. Хрущев.

«Дорогой Георгий Максимилианович!»

Отстранение от власти или понижение формального статуса наиболее влиятельных представителей элиты будет иметь результатом постоянные изменения в составе ближнего круга Сталина и конфигурации властной вертикали. Неизменной величиной останется лишь сам вождь. Несмотря на все превратности судьбы и многочисленные аппаратные перетряски, свое пятидесятилетие Маленков встретил в зените аппаратного влияния – членом Политбюро, заместителем председателя Совета министров, членом ближнего круга вождя. В связи с юбилеем указом Верховного Совета СССР от 7 января 1952 года его наградили орденом Ленина. В личном архиве Маленкова аккуратно собраны и сохранены многочисленные правительственные телеграммы от всех министерств и ведомств, коллегий и отдельных групп государственных и партийных деятелей СССР и стран «соцлагеря», наполненные в основном дежурными славословиями. Процитировать имеет смысл одну из них. Ее направил Маленкову В.Д. Бонч-Бруевич – «старый большевик», первый управляющий делами Совнаркома РСФСР в 1917–1920 годах. «Как радостно мне, – напишет соратник Ленина, – <…> быть современником великой плеяды наших партийных политических деятелей, которые под водительством И.В. Сталина ведут наше отечество от социализма к коммунизму, и приветствовать Вас, первого среди них»242. Как представляется, 79-летний ветеран со всей откровенностью выразил общее мнение о реальном позиционировании Маленкова во власти.

В.И. Ленин и В.Д. Бонч-Бруевич во дворе Кремля.

17 октября 1918 [РГАСПИ]

В 1952 году после тринадцатилетнего перерыва Сталин решит собрать очередной XIX съезд партии. 4 декабря 1951 года четверо членов руководящей группы (Маленков, Микоян, Молотов и Хрущев) примут проект постановления о созыве съезда в феврале 1952 года, определят они и повестку дня. В тот же день проект будет послан Сталину на юг на утверждение. Нет сомнений, что первоначальный замысел был согласован со Сталиным. Тот, однако, предложит иной план, который и примут оставшиеся в Москве соратники уже 6 декабря. Съезд будет намечено собрать 20 октября 1952 года, а из повестки дня вычеркнут вступительную и заключительную речи Сталина243. Именно Маленкову Сталин поручит сделать отчетный доклад ЦК, проект которого тот представит вождю еще 17 июля. В начале июня Маленков возглавит комиссию для рассмотрения проекта доклада Хрущева по новому уставу партии. 15 августа пленум ЦК утвердит окончательные сроки проведения съезда, подтвердит решение о поручении Маленкову выступить на съезде с отчетным докладом ЦК.

Выступление на съезде состоялось 5 октября и подтвердило позиционирование Маленкова в глазах партийного руководства как второго человека в партии.

Приветственное письмо К.К. Рокоссовского Г.М. Маленкову по случаю его 50-летия. 8 января 1951

[РГАСПП. Ф. 83. Оп.1. Д. 37. Л. 39]

В области международной главным тезисом доклада следует признать декларацию о том, что «мирное сосуществование капитализма и коммунизма и сотрудничество вполне возможны при наличии обоюдного желания сотрудничать, при готовности исполнять взятые на себя обязательства, при соблюдении принципа равноправия и невмешательства во внутренние дела других государств»244. Не скажет Маленков ни слова о строительстве коммунизма как непосредственной задаче дня. Зато поставит задачу «всемерно усиливать свое государство»245.

Приветственное письмо правления Союза советских писателей СССР Г.М. Маленкову по случаю его 50-летия. 8 января 1952 Подлинник. Машинописный текст, подписи – автографы членов Союза советских писателей СССР. [РГАСПП. Ф. 83. Оп.1. Д. 37. Л. 36]

Г.М. Маленков во время выступления на XIX съезде КПСС.

5 октября 1952

[РГАКФД]

Среди многочисленных достижений, названных в докладе, слушатель не без труда, но все же имел возможность обратить внимание и на отдельные проблемные моменты развития, значение которых советское руководство так и не осмыслит до конца. Говоря о промышленности, Маленков подтвердит курс на приоритетное развитие тяжелой индустрии. Отметит он, однако, и факты срыва плановых заданий, нарушения государственной дисциплины в отношении качества выпускаемой продукции, ее несоответствия установленным стандартам и техническим условиям, невыполнения установок на повышение производительности труда, снижение себестоимости продукции, неудовлетворительной организации труда, потери от бесхозяйственности и неэкономного расходования материалов, сырья, топлива, электроэнергии и др.246 В разделе, посвященном сельскому хозяйству, ни слова не будет сказано о голоде 1947–1948 годов. Зато Маленков сообщит, что «зерновая проблема, считавшаяся ранее наиболее острой и серьезной… решена с успехом, решена окончательно и бесповоротно». Впрочем, этот тезис в доклад впишет именно Сталин247. Доложив об успехах укрупнения колхозов (97 тысяч вместо 254 тысяч на 1 января 1950 года), он при

этом укажет на ошибки отдельных руководящих работников, допустивших «неправильный, потребительский подход к вопросам колхозного строительства», предлагавших «форсированно осуществить сселение деревень в крупные колхозные поселки». И хотя имя Хрущева не будет названо, всем собравшимся станет очевидно, что этот упрек направлен именно в его адрес248.

Советское руководство будет обеспокоено процессами, происходившими в недрах управленческого аппарата. Начнет этот разговор Маленков, посетовав на значительные размеры административно-управленческих расходов, несмотря на неоднократное сокращение аппарата управления. Говоря о партийных органах управления, в их работе Маленков отметит местнические, узковедомственные устремления, укажет на принцип подбора кадров «не по политическим и деловым признакам, а по-семейному, по-приятельски, по землячеству». В результате, скажет Маленков, складывается семейка своих людей, связанных круговой порукой, ставящих групповые интересы выше партийных и государственных. Он признает, что «такая обстановка ведет обычно к разложению и загниванию», а в качестве негативного примера приведет Ульяновскую партийную организацию, в которой верхушка «морально разложилась, встала на путь казнокрадства, растаскивания и разворовывания государственного добра»249. Он также отметит, что появилось немало работников, «которые забывают, что порученные их попечению и руководству предприятия являются государственными, и стараются превратить их в свою вотчину»250. Средством борьбы с ползучей «приватизацией» и бюрократией «в целом» Маленков назовет развертывание самокритики и «особенно критики снизу»; он подчеркнет обязанность каждого члена партии сообщать о недостатках в руководящие партийные органы вплоть до ЦК партии, предупредит местных руководителей о недопустимости преследования за такого рода «сигналы»251. Напомнит Маленков и том, что «все еще существует капиталистическое окружение и что враги Советского государства настойчиво стремятся засылать к нам свою агентуру, использовать в своих грязных целях неустойчивые элементы