Владыка Зазеркалья - Илья Романов

это глупо. Высшие существа, бессмертные, так не сражались. Им достаточно одного удара, чтобы всё решилось.

— «Ты готов, мой друг?» — мысленный посыл кристаллу был принят с яркими эмоциями и отдавшейся в груди теплотой, где уже вовсю разрывался от энергии источник. — «Что ж, рассчитываю на тебя, напарник!»

Кристалл за моей спиной загудел и стал пульсировать, а Рафаэль заткнулся и я отчётливо увидел, как у него выпучились глаза. Почувствовал, значит? Это хорошо!

Энергия из кристалла ударила в меня таким мощным потоком, что зарябило в глазах, а сердце словно остановило свой бег. Цвета мира поблекли, остался лишь белоснежный свет, а когда источник в моей груди грозился вот-вот взорваться, я прикрыл глаза и сделал то, что не делал очень давно…

Я открыл свой Лимб полностью.

Глава 36

Я уже и забыл, каково это — чувствовать необъятную мощь!

Слишком долго мне приходилось жить без своей полной силы, довольствуясь редким использованием монет. Постоянный голод, который невозможно утолить, а лишь отсрочить.

И сейчас, впервые за столько времени, я будто открыл вентиль и выпустил мощнейший поток энергии! Она пропитывала каждую частичку тела, от неё закипала кровь, а всего меня охватило невероятная эйфория.

Кристалл не знал меры. Он был не разумен в привычном понимании и не мог контролировать поток энергии, которую отдавал мне. В его понимании нет слова «Хватит!». Поэтому он отдавал мне всё, что мог. Всю накопленную за долгие столетия энергию, которую тщательно и бережно собирал.

Хрипло выдохнув, я кое-как разогнулся и осмотрелся. Боль в груди была неимоверной, смешанной с наслаждением. Странный коктейль, и лишь на железной силе воли мне удавалось не провалиться в этот поток, удерживая своё «Я».

Вокруг была тьма. Настолько густая, что её вполне можно потрогать, лишь руку протяни. Кровавые всполохи появлялись тут и там подобно сигнальным огням, быстро затухающим в кромешной темноте. Редкие вспышки чёрного пламени, которое даже в этой тьме были отлично видны, сопровождались громким чавканьем и урчанием.

Моей ноги коснулось что-то большое, а шею обожгло дыханием. Зловоние смерти и крови ударило в нос, а утробный рык смешался с шипением. Не угрожающим, а довольным и ласковым.

Свой Лимб я знал от и до, как и правила в нём, которые обладатели подобной силы отнюдь не сами придумали. Лимб не принадлежал подобным мне в привычном понимании, а был… своего рода вратами. Окном в иную реальность, связанную с душой того, кто использовал Лимб. У каждого он свой, существует лишь похожий по своей исходной силе аналог, но каждый Лимб уникален.

Поэтому я не стал оборачиваться, зная правила, которые когда-то принял и соблюдал. Мне нет нужды видеть того, кто находился за моей спиной и руководил тварями, что сейчас пожирали заражённых Скверной. И всё же, просто так стоять тоже не вариант.

— И я рад тебя встретить, Чешуйка, — с нотками доброты, как при встрече со старым другом, поздоровался я.

Шипение стало сильнее, тёплое дыхание приблизилось ещё ближе, а затем… меня облизнул кончик шершавого раздвоенного языка. Большого языка. Я бы даже сказал — огромного.

Столь ласковое обращение в корне не подходило тому чудовищу, которое обнюхивало меня и одновременно охраняло.

Мой Лимб — Чистилище Бездны. Самое тёмное и опасное место в Пустоте, где нет места смертным и бессмертным. Там обитали столь невероятные твари, которым не было даже названия во всех трёх мирах.

Чешуйка, как я его назвал давным-давно, был Драконом Бездны. Существом, которое в один присест способно сожрать весь Лазурный Дворец и столицу Небесного Града. Но сделать он этого не мог, ведь само его проявление и возможности ограничивались мною. Грубо говоря — Чешуйка просто не пролезет в мир ангелов.

Кристалл рядом со мной притух и энергию уже не отдавал. Он словно замаскировался и постарался слиться с местностью, чтобы не привлечь ненароком внимание голодного чудовища. А то, что Чешуйка был голоден я был уверен. Дракон Бездны банально ждал. Играл с добычей, которая уже встала с трона и виднелась в яркой вспышке чёрного огня Скверны.

Рафаэль сражался за свою жизнь внутри моего Лимба и пытался пробиться ко мне. Архонт-предатель точно меня видел, сомнений не было, и тьма ему в этом не мешала. А вот твари Лимба очень плотно насели, буквально раздирая по кускам тело и проклятую душу ангела.

Заёмная сила ему помогала сопротивляться, но это уже агония. Добраться до меня он не сможет, выбраться сам — тоже. Его часы сочтены, а Чешуйка просто ждал, когда добыча дойдет до кондиции. Пусть молодняк порезвиться и оторвёт маленький кусочек, основное блюдо заберёт именно Дракон Бездны.

Я бы и сам не отказался прикончить этого выродка, продавшегося Скверне, но не мог сдвинуться с места. Меня распирало от энергии, которая начала стремительно улетучиваться. Поддержание полностью открытого Лимба это тяжело… очень тяжело. Поэтому его в большинстве своём использовали, как последний козырь.

Всё же Рафаэлю не занимать желания жить. С трудом и неимоверным усилием он практически преодолел разделяющее нас расстояние. Я увидел его лицо. Имозждённое, бледное, окровавленное. Он походил на хорошо отбитый кусок свежего мяса, засунутый в покорежённые доспехи. Левой руки у Архонта-предателя не было, отгрызли. Красная кровь с чёрными крапинками била толчками из обрубка, правую ногу без шмата плоти на голени он тащил за собой. И всё это сопровождалось воплями проклятий, падающими на мою голову.

Пожалуй, не будь тварей Лимба столь много — они, кстати, уже отступили — он бы мог приблизиться и нанести мне удар. Причём сделать это без последующего ответа, ведь мне даже двигаться сейчас сложно больно.

Но, как бы то ни было, судьба Рафаэля предрешена. И я даже с неким сочувствием отметил, как распахнулись его чёрные глаза, когда он увидел… нет, не меня, а Чешуйшку за моей спиной. То-то его взгляд смотрел высоко вверх.

Дракон Бездны издал утробный рокот. Архонт-предатель открыл в немом крике рот, а затем просто исчез. Настолько быстро, что мне удалось лишь увидеть очертания мощной, толстой шеи и переливающуюся мраком крупую чешую.

Я поморщился от смачного хруста и чавканья, а затем прикрыл глаза и отпустил Лимб, напоследок почувствовав пронзительный, довольный взгляд огромных глаз дракона.

Тьма исчезла, вернулись краски мира, а передо мной предстал разрушенный тронный зал. На этот раз твари Лимба не оставили даже намёка на тела, будто их здесь и не было.

Я прикрыл глаза и выдохнул, покачнулся, но устоял и опёрся на кристалл.