Солярис (фанфик) - Kancstc

Опа! Всё чудесатее и чудесатее. Я и раньше не особо верил в самоубийство, а сейчас вообще перестал. На всякий случай уточнил:

– А ты уверен что это был именно нейростат?

– Сарториус сказал что да, а он лучше знает, – равнодушно пожал плечами Снаут.

Он что, совсем не понимает, что они тут уже заработали себе лет по 10 кометных рудников на каждого? Ну ладно Сарториус, ему там и место, причём давно, но вот Снаута жалко. Пока жалко. На всякий случай решил его предупредить:

– Надеюсь, ты уже приготовился врать под протокол на детекторе лжи? И по поводу правок в логах, и о том, что искал у Гиборяна, после его... ну, пусть будет само... убийства. Учти, КГБ – ребята серьёзные, докапываться умеют, если надо и сенсов наймут.

– А с чего им сюда соваться? Если, конечно, ты стучать не станешь!

– Конечно не с чего, если только не считать самоубийства Гиборяна, про которого любой кто его знал скажет: этого не может быть потому что не может быть никогда. Это уже повод для расследования с углублённым изучением всей станционной документации. А там на раз выплывают твои подчистки, сразу же появляются вопросы... И если они поймут, что Гиборян умирал совсем аномально...

– А как умирают от нейростата? – пробормотал Снаут глядя в стол.

– Сначала накатывает слабость, потом апатия. Такая, что даже если поциент передумает, искать противоядие ему будет лень. А потом просто засыпает.

О том, что сниться будут кошмары, да такие, что проще живым сгореть на костре, скромно умолчим.

Снаут, похоже проникся и попытался уточнить:

– То-есть, если он уже под нейростатом принялся громить келью...

– То у него был очень сильный мотив что-то сделать перед смертью. А с такими мотивами суицидом не занимаются! Или делают всё заранее, а потом отъезжают в поля вечной охоты с блаженной улыбкой и чувством выполненного долга.

Проняло. Сидит, молчит, переваривает. Дожмём:

– На всякий случай, если сам не хочешь нажраться нейростата, Сарториусу о нашей беседе не рассказывай. А вот о том, что я сбросил на орбите аварийный буй с программой контрольного звонка, расскажи. И если буй в течение суток не получит от меня сигнал подтверждения активности, то ещё через сутки здесь будет бригада от КГБ или от УАСС. А скорее всего, совместная.

– Вот сам ему и скажи, – буркнул Снаут.

– Кстати, где его искать?

– Биологический модуль, третья лаборатория.

– А Гиборяна?

– Последний раз был в морге...

Ну да, конечно, где же ещё? Я говорил что станцию строили с размахом, по проекту она должна принимать чуть больше тысячи рыл (а в пик соляристической лихорадки сюда набивалось вдвое больше). Естественно, на такую толпу необходим солидный медблок, при котором предусмотрели и морг. Увы, жизнь показала, что предусмотрительность себя оправдала и Гиборян был далеко не первым клиентом этого заведения.

Пока я предавался этим размышлениям, Снаут нервно хмыкнул и заявил:

– Если он, конечно, не пошёл куда прогуляться...

– За клиентами этого заведения особой подвижности обычно не наблюдается, – успокоил я.

– Так то обычно... а здесь я уже ничему не удивляюсь... – заявил мой собеседник, опрокидывая в себя полный бокал "Двух Солнц".

– Вот и проверю, – сказал я, вместо прощания и оставил местного сисадмина напиваться в одиночестве.

***

Медблок расположен на нижних уровнях станции. Сейчас, глубоко законсервированный, он производил жутковатое впечатление. Я заглянул в одну из палат, залитых бледным дежурным светом из коридора, и непроизвольно вздрогнул: застеленная койка и склонившиеся над ней зачехлённые медицинские аппараты будили в памяти образы не то палачей, не то священников на погребальном обряде. В морг вела дверь, завершающая коридор медблока. Ну прямо потрясающий символизм! И кто только додумался! Финал всех стараний! Сначала на ту койку, в лапы механических эскулапов, а потом сразу за эту дверь. Вот так бы и придушил автора идеи!

Собственно морг представлял из себя простой холодильник: предполагалось использовать его исключительно для передержки трупов перед отправкой на большую землю. А если вдруг приспичит провести вскрытие прям на месте, можно приспособить под это любую из научных лабораторий. Сейчас в этом холодильнике была занята всего одна полка, на которой и возлежал мой покойный друг. А рядом, на железном табурете, сидела ОНА. Та самая латика-с-карнавала, весь наряд которой состоял, если опустить незначительные мелочи, из полного отсутствия наряда в принципе. Уже этого было достаточно чтобы понять: она не человек. Стандартная температура в морге – минус двадцать пять, мой кокос тут же включил обогрев и, не будь я магом и не включи внутренний обогрев себя, уши я бы уже отморозил. А она сидит себе спокойненько голым задом на железной табуретке. А если ещё и мельком взглянуть на ауру.. Я взглянул, не мельком, поэтом не сомневался совсем.

Ну ладно, удивились, порадовались, но дело-то делать надо. Что же, буду делать морду тяпкой и вести себя так, словно её здесь так и надо. Глядишь и разговорится, а там и чего ценного сболтнёт.

Я подошёл к Гиборяну. Она уже откинула саван и держала мертвеца за заиндевелую руку, глядя в закрытые глаза неподвижным взглядом. По щеке катилась одинокая слеза. Катилась и не застывала. Я тоже вгляделся в мёртвое лицо. Длинные волосы, при жизни чёрные как смоль, были абсолютно седые, а на лице застыла маска крайнего напряжения и железной решимости. Он знал,что с ним происходит,