Агнес - Хавьер Пенья

внезапно потерявшей зрение в результате развития злокачественной опухши мозга. Съемки сериала будут проходить в Греции, где «Шахрияр» стала настоящим феноменом. Столик на открытой террасе с видом на порт на острове Идра уже успел превратиться в место паломничества фанатов Луиса Форета: именно там в память о Шахрияр, героине этой истории, растут стопки забытых книг. Кое-кто утверждает, что не кто иной, как сам Луис Форет и положил начало этой традиции, оставив на статике экземпляр своего дебютного романа. Как бы то ни было, читатели последовали примеру, в результате чего родился обычай, навеянный романом Форета: в нем томик «Грека Зорбы» оставляет на столике Шахрияр. Хозяин заведения, который поначалу отнюдь не обрадовался этому начинанию, принял решение организовать из оставленных фанатами книг бесплатную библиотеку, посвятив ее Луису Форету.

Однако не всё у Луиса Форета выглядит идиллией. В прошлом году, впервые со времени своего литературного дебюта, он пропустил рождественское свидание с читателями. Два года его творческого простоя пробудили в последние недели ожидания, что в канун Рождества издательство порадует нас новым произведением знаменитого писателя, однако, судя по всему, многочисленным почитателям его творчества предстоит запастись терпением еще на год.

Испанский издатель Форета наконец подтвердил то, что давно является секретом Полишинеля. У писателя творческий кризис. В переписке с двумя своими издательствами, как англо-, там и испано-язычным, он признался, чти перестал получать удовольствие от литературы Тем не менее для почитателей Форета есть и хорошая новость. Издатель уверяет, что, если не возникнет непредвиденных обстоятельств, новая книга выйдет в свет в следующем году, причем станет последней. Такую цель поставил перед собой писатель. Нам мало что известно об этом новом творении за исключением одного: речь идет о художественном произведении на автобиографической основе.

То есть существует вероятность, что ожидаемый роман прольет некий свет на личность Луиса Форета. Возможно, самая яркая черта этого автора проистекает не из его творчества как такового, а из той таинственности, которой он сумел себя окружить. Оба сотрудничающие с писателем издательства, как испанское, так и североамериканское, а это единственные институции, с которыми он осуществляет прямой контакт по электронной почте, уверяют, что они не располагают какими-либо биографическими данными Форета. Не существует ни одной его фотографии, и отсутствуют данные по поводу его национальности, хотя издатель его испанских текстов полностью уверен в том, что писатель родился в Испании, однако Министерство финансов не располагает никакими подтверждающими этот факт сведениями.

Неудивительно, что на этом фоне появился ряд теорий различной степени экстравагантности относительно личности писателя: есть те, кто уверяет, что в рассказах Форета узнает собственных родных или друзей, а в «Твиттере» существует целых три анонимных канала, которые утверждают, что их ведет не кто иной, как Луис Форет. Однако никому еще не удалось предъявить ни единого доказательства в пользу этих заявлений.

Имея возможность похвастаться целой армией сторонников, настроенных весьма воинственно, Форет тем не менее столкнулся с безразличием, если не с презрением, со стороны большинства литературных критиков. В последнее время высказываются мнения о том, что Форет и вовсе не человек, а маркетинговый продукт издательского бизнеса. В журналистском расследовании, проведенном в этом году журналом «Нью-Йоркер», было заявлено, что редакция располагает достоверными свидетельствами авторов второго ряда, которые работали литературными рабами под брендом Луиса Форета для североамериканского издательства «Макмиллан».

В противовес этим голосам, говорящим о Форете как о мистификации, есть и те, кто уверяет: тот факт, что за последние два года писатель не опубликовал ни строчки, сам по себе служит лучшим доказательством его существования.

Вот что заявил нам сегодня в одном из центральных книжных магазинов Мадрида верный поклонник Форета: «Продукт издательского маркетинга? Ну да, конечно. С каких это пор у маркетинговых продуктов случается творческий кризис?» Испанский издатель склонен с мнением читателей Форета согласиться: «На эту тему было высказано много самых разных глупостей. Если у вас есть желание вызвать жаркие споры, нам недостает лишь одного ингредиента: успеха. Я издавал творения авторов, не продавших и двухсот экземпляров, и могу вас уверить, что никто не копался в их жизни и не задавался вопросом, пишут ли они свои произведения самостоятельно, или же у них имеется до двадцати писак на содержании. Единственное, в чем я могу вас заверить, так это в том, что Луис Форет существует, что он реальный человек. Я лично обмениваюсь с ним электронными письмами. Можете мне не верить, но я первый из тех, кто жаждет получить информацию о его жизни. Кто тот человек, с которым я битых восемь лет переписываюсь? Ответ прост: Луис — просто нормальный человек, который не хочет отказываться от своей нормальности, Могу поспорить, что в жизни его все настолько пресно, насколько вы только можете вообразить».

По всей видимости, мы вряд ли узнаем что-либо существенное раньше следующего года, когда должна выйти в свет автобиографическая книга Луиса Форета. Единственное, чем мы располагаем на данный момент, это рабочее название книги. Творческий путь, открывшийся «Девушкой начал», закончится произведением под названием «Человек, которому предстояло стать Луисом Форетом». Мы надеемся, что ее выход в свет позволит ответить на вопрос, которым не может не задаваться каждый из нас: кто же он такой, черт возьми, этот Луис Форет?

Отрывок из дневника Агнес Романи

Сантьяго-де-Компостела, декабрь 2019 года

Каждое утро, причем не только с похмелья, во рту у меня пересыхает, а язык напоминает черствую горбушку. Когда удается наконец прочистить горло, звуки, которые проходят через абсолютно обезвоженную полость, кажутся мне чужими, и мой голос — уже не мой. Вот почему, если забыть о том, что живу я одна, по утрам я предпочитаю молчать. Но сегодня, против обыкновения, я использую этот чужой голос, голос чревовещателя — все такой же странный, несмотря на то что на часах уже почти полдень, — чтобы пообщаться сама с собой. Если быть точной, чтобы осыпать себя проклятиями.

Мечусь по кухне от стены к стене, потягивая растворенный в воде «Эспидифен» и не отрывая глаз от экрана мобильного телефона. Вот сейчас.

Сейчас.

Сейчас.

Я написала Луису Форету чисто наудачу, чтобы испытать судьбу, как тот, кто покупает лотерейный билет и при этом забывает проверить, выпало ли что-нибудь на его номер.

И он заглотил наживку.

Кто бы мог подумать?

«Знаешь, — написал он мне в ответ, — где-то в Китае прямо посреди автобана стоит дом — не на обочине, а именно что по центру, и полосы автобана огибают его с обеих сторон: хозяева дома отказались его продать, а инженеры