Жар-птица - Арина Теплова

— Я что-то слышала об этом. Но разве прием сегодня? — опешила Оленька.

— Да. Около двух пополудни граф всех ожидает в своем новом имении, даже наследник престола обещался быть.

— Лиза, ступай в столовую, — резко приказал Измайлов и, после того как девушка, извинившись, послушно вышла, раздраженно произнес: — Мы тоже получили приглашение на этот раут.

— Да? Но вы мне ничего не говорили об этом, — произнесла Оленька, устремив внимательный взор на мужа.

— Я не сказал вам, ибо думаю, что вам не следует ехать туда.

— Вы опять не в духе, Кирилл Григорьевич? — с вызовом произнесла Ольга и, устремив взор на Романа, приветливо добавила: — Не желаете с нами позавтракать, Роман Михайлович?

Роман быстро перевел взор на Измайлова и заметил, как потемнело его лицо после предложения Оленьки. Разумовский быстро выпалил:

— Нет, спасибо, я откушал дома. Если изволите, я подожду вас на улице, Ольга Николаевна. Конечно, если вы намерены ехать на прием к Аракчееву.

— Я непременно поеду, — кивнула утвердительно Оленька.

Разумовский же заметив темный недовольный взор, которым окатил Измайлов молодую женщину, быстро заявил:

— Тогда я подожду вас у коляски, сударыня.

— Благодарю, — кивнула Оленька, и Разумовский тут же ретировался из гостиной.

— Если туда прибудет наследник, с ним пожалует и половина двора. Наверняка будет суматоха и давка, — сказал Кирилл мрачно. — Все же вам не следует ехать, Ольга. К тому же дорога туда длинная, наверняка часа два на коляске будет.

— Ах, если вы не хотите ехать с нами, то и оставайтесь дома. Роман Михайлович будет рад сопроводить меня, — произнесла она, направляясь в столовую.

Однако Кирилл стремительно приблизился к молодой женщине и, неучтиво схватив ее за локоток, глухо произнес:

— Ольга, вам не кажется, что вы переходите границы дозволенного? Это неприлично, замужней даме ехать на раут с молодым человеком, который еще даже не обручен ни с кем!

Его лицо было в опасной близости от ее лица, и она ощутила, что от мужа исходит угроза. Однако она приподняла голову выше и с вызовом посмотрела в его сверкающие синие глаза.

— Вы тоже вчера танцевали с мадам Красовской три танца подряд! — раздраженно выпалила Оленька с ревностью. — А затем долго гуляли с ней по саду. Не вам учить меня правилам приличия!

— Вы что, следили за мной? — опешил Измайлов, даже не предполагая, что жена так хорошо осведомлена о его вчерашнем времяпрепровождении.

Его глаза как-то странно заблестели, и он невольно приблизился почти вплотную к ее прелестному лицу.

— И не думала! — тут же ощетинилась она, вырывая локоть из его сильной ладони и сверкая на него непокорными глазами. — Я все равно поеду к Аракчееву, нравится вам это или нет!

— Ольга! — процедил Измайлов с угрозой.

Оленька чуть отошла от него и с негодованием спросила:

— Или я в этом доме затворница?

— Да делайте что хотите! — воскликнул молодой человек в сердцах и, быстро обойдя ее, стремительно направился в столовую, где уже ждала Лиза.

Завтрак прошел в полном молчании. Измайлов сидел смурной, методично поглощая содержимое своей тарелки. Оленька выпила лишь чаю с небольшой булочкой, а Лиза как-то зло смотрела на невестку и всю трапезу громко вздыхала.

Быстро закончив завтрак, Ольга поднялась к себе и переоделась для прогулки. Она облачилась в один из своих модных великолепных нарядов, заказанных во французском салоне. Платье было ярко-алого цвета, с широкими рукавами и обнажало большую часть плеч. Надев легкую соломенную шляпку с алыми цветами и лентами и белые шелковые перчатки, молодая женщина критично осмотрела себя в зеркало и поспешила вниз. Правда, едва она спустилась по парадной лестнице, наткнулась на мужа, который стоял в дверях кабинета и, подперев косяк плечом. Оленька важно прошествовала к выходу, взяв у дворецкого ажурный зонтик, и обернулась к мужу:

— Вы не надумали поехать с нами, Кирилл Григорьевич?

Кирилл лишь промолчал и, скорчив недовольную мину, отвернулся и исчез за дверьми кабинета.

Пригороды Санкт-Петербурга,

усадьба графа Аракчеева, близ р.Тригоды

Усадьба Мурзинка, располагалась в двух десятках верст от Петербурга, раскинувшись в живописном месте на реке Тригоде. Граф Аракчеев, недавно приобретший большие земельные угодья в этой части пригорода, за несколько лет построил большой двухэтажный дом с палисадником, конюшнями, разбил дубовую аллею, сад в английском стиле, а на берегу реки даже выстроил небольшой павильон-пристань.

Оленька и Роман приехали в усадьбу около трех пополудни. Поместье уже было полно праздно гуляющих гостей, которые осматривая чудесный парк с фонтанами и статуями, вышагивая по центральной аллее от особняка к пристани. Сегодняшняя погода была вполне приятной для увеселений на улице: чуть прохладной, но солнечной.

Большой любитель шумных помпезных приемов Аракчеев решил поразить придирчивую петербургскую публику своей выдумкой. На бурной реке на только что выстроенной огромной беседке-пристани он решил устроить фуршет, чтобы гости, поглощая изысканные яства, могли любоваться прекрасными видами Тригоды. Пристань эта была построена на высоких деревянных сваях и углублялась в реку на пять саженей.

В дальнем углу беседки сидели музыканты, которые виртуозно играли приятную музыку. Большие столы с закусками располагались по центру огромной пристани-беседки, и публика могла беспрепятственно лакомиться всевозможными закусками, пить вино и тут же, придвинувшись к резным перилам, смотреть на темные воды полноводной холодной Тригоды, бурлящей под беседкой. В этом месте река была довольно широкой, около пятидесяти саженей, и весьма глубокой.

Наследник престола так и не приехал, оттого публика чуть скисла и разбрелась по обширному поместью. Оленька, прогуливаясь по парку, все время находилась в компании Романа, не отходящего от нее ни на шаг. Пообщавшись с несколькими знакомыми дамами, которые относились к ней вполне сносно, молодая женщина решила прогуляться к беседке, что располагалась в конце аллеи. Едва она вошла на широкую пристань, как вид бурной реки и красота места заворожили Ольгу, оттого она решила побыть здесь подольше. Роман принес им шампанского, и молодая женщина долго стояла, любуясь чудесными видами реки и яркой зеленью полей, которые простирались на другом берегу, слушая музыку, исполняемую музыкантами. Краем глаза она заметила Халима, приехавшего с ними. Эфиоп стоял чуть в стороне от пристани, вместе с другими слугами, и пристально смотрел в их сторону.

На другой стороне реки Аракчеев решил устроить грандиозный фейерверк по случаю праздника, и, когда ближе к пяти часам объявили о