Царевна Лебедь - Пушкин Александр Сергеевич

Не хочет воздух. Чуть трепещут

Сребристых тополей листы.

Но мрачны странные мечты

В душе Мазепы: звезды ночи,

Как обвинительные очи,

За ним насмешливо глядят.

И тополи, стеснившись в ряд,

Качая тихо головою,

Как судьи, шепчут меж собою.

И летней, теплой ночи тьма

Душна, как черная тюрьма.

Вдруг… слабый крик…

невнятный стон

Как бы из за́мка слышит он.

То был ли сон воображенья,

Иль плач совы, иль зверя вой,

Иль пытки стон, иль звук иной –

Но только своего волненья

Преодолеть не мог старик

И на протяжный слабый крик

Другим ответствовал – тем криком,

Которым он в веселье диком

Поля сраженья оглашал,

Когда с Забелой, с Гамалеем,

И – с ним… и с этим Кочубеем

Он в бранном пламени скакал.

Зари багряной полоса

Объемлет ярко небеса.

Блеснули долы, холмы, нивы,

Вершины рощ и волны рек.

Раздался утра шум игривый,

И пробудился человек.

Еще Мария сладко дышит,

Дремой объятая, и слышит

Сквозь легкий сон, что кто-то к ней

Вошел и ног ее коснулся.

Она проснулась – но скорей

С улыбкой взор ее сомкнулся

От блеска утренних лучей.

Мария руки протянула

И с негой томною шепнула:

«Мазепа, ты?..» Но голос ей

Иной ответствует… о Боже!

Вздрогнув, она глядит… и что же?

Пред нею мать…

Мать

Молчи, молчи;

Не погуби нас: я в ночи

Сюда прокралась осторожно

С единой, слезною мольбой.

Сегодня казнь. Тебе одной

Свирепство их смягчить возможно.

Спаси отца.

Дочь, в ужасе

Какой отец?

Какая казнь?

Мать

Иль ты доныне

Не знаешь?.. нет! ты не в пустыне,

Ты во дворце; ты знать должна,

Как сила гетмана грозна,

Как он врагов своих карает,

Как государь ему внимает.

Но вижу: скорбную семью

Ты отвергаешь для Мазепы;

Тебя я сонну застаю,

Когда свершают суд свирепый,

Когда читают приговор,

Когда готов отцу топор.

Друг другу, вижу, мы чужие…

Опомнись, дочь моя! Мария,

Беги, пади к его ногам,

Спаси отца, будь ангел нам:

Твой взгляд злодеям руки свяжет,

Ты можешь их топор отвесть.

Рвись, требуй – гетман не откажет:

Ты для него забыла честь,

Родных и Бога.

Дочь

Что со мною?

Отец… Мазепа… казнь – с мольбою

Здесь, в этом за́мке мать моя –

Нет, иль ума лишилась я,

Иль это грезы.

Мать

Бог с тобою,

Нет, нет – не грезы, не мечты.

Ужель еще не знаешь ты,

Что твой отец ожесточенный

Бесчестья дочери не снес

И, жаждой мести увлеченный,

Царю на гетмана донес,

Что в истязаниях кровавых

Сознался в умыслах лукавых,

В стыде безумной клеветы,

Что, жертва смелой правоты,

Врагу он выдан головою,

Что пред громадой войсковою,

Когда его не осенит

Десница вышняя Господня,

Он должен быть казнен сегодня,

Что здесь покамест он сидит

В тюремной башне.

Дочь

Боже, боже!..

Сегодня! – бедный мой отец!

И дева падает на ложе,

Как хладный падает мертвец.

Пестреют шапки. Копья блещут.

Бьют в бубны. Скачут сердюки[44].

В строях равняются полки.

Толпы кипят. Сердца трепещут.

Дорога, как змеиный хвост,

Полна народу, шевелится.

Средь поля роковой намост.

На нем гуляет, веселится

Палач и алчно жертвы ждет:

То в руки белые берет,

Играючи, топор тяжелый,

То шутит с чернию веселой.

В гремучий говор всё слилось: