Эпоха Опустошителя. Том I - Вел Павлов

— Умри, плебей! — раздался змеиный шепот у самого уха. — Орден Наказующих не прощает обид!

Твою собачью жизнь!

В мгновение ока воительница в прямом смысле переместилась метров за тридцать прочь, укрыв своим телом горе командира, и за секунду до этого в районе груди я ощутил болезненный укол.

Опустив взор, увидел, как из ключицы торчит тонкое лезвие, покрытое серой дымкой, и из-под лезвия обильными толчками наружу стала обильно выступать кровь.

Правда, наихудшее заключалось в ином. Тело двигалось на порядок медленнее.

Зар-р-р-раза паршивая! Урою шаболду!

Впервые я по собственному желанию стремглав ослабил эмоциональный клин. Мир моментально окрасился черно-багровыми цветами и скопив злобу в руке я со всего маха метнул в её сторону нож, от которого она с самодовольной миной увернулась, но в следующее мгновение левая рука нечто нащупала в ладони. Нечто могильно-холодное.

На секунду померещилось, что на лице у девицы забрезжил страх, а краем глаза увидел, как моя почерневшая левая рука выбросила в их направлении тот самый артефакт.

Лицезреть итог броска не получилось. За время борьбы с шаболдой вокруг разбушевался хаос. Земля и всё пространство яростно вибрировали, а посреди ущелья начала образовываться матово-грязный ураган, который разделил поле боя на две части.

— Ганграт! Помоги ему… Стилет не вынимай… Отравлен… Эти орденоносные собаки постоянно таким промышляют…

Отравлен? Изувечу стерву в следующий раз… Если выживу! Жизнью клянусь!

Не знаю когда, но пятерка выживших голодранцев каким-то чудом появилась рядом, а затем кто-то в грубой манере дёрнул меня за руку и бесцеремонно потащил прочь от растущей во все стороны бури.

— Аркас, он… кто вообще? На нём… метки нет…

Правда, из всех мыслей тотчас выбило дух, а мир вновь начал поглощаться неестественной тьмой.

Мириада сраных бед! Издеваетесь, что ли? Опять в отключку? Позор…

Альбарра.

Аронтир. Внутренние Земли.

Храм Соприкосновения.

4051 год от начала Великой Миграции.

Четыре года назад…

В Храме Соприкосновения возможно всё. За тысячелетним престолом, который вмещал в себя сотни разнообразных и самых разнокалиберных владык собирались как непримиримые кровные враги, так и надежные союзники, ведь безопаснее места чем это не сыскать на всём свете.

Завет первый и незыблемый: «Древнее капище священно и уважаемо для любого живого и неживого существа».

Многовековые распри и приграничные стычки, заключение союзов о дружбе и единение альянсов, разгорающиеся конфликты и интервенция, а также войны и повсеместные вооруженные конфликты… Неважно что.

Могущественные главы великих домов, неукротимые предводители верховных кланов, влиятельные патриархи древних поместий или достопочтенные повелители старейших орденов и даже сами высшие существа… Неважно кто.

Неважно для чего… Неважно каким образом… Неважно почему…

Судьбы миллионов, если не миллиардов разумных существ зачастую решались именно в Храме, а вершились теми, кто был готов по праву сильного это делать.

Именно сегодня в одном из главных помещений, зале Раздора, собрались как несколько извечных противников, так и с десяток союзников. Вопрос же в эту самую секунду, впрочем, как и всегда, касался только одного.

Кровопролития…

— Предатели зашли слишком далеко, — ядовито процедил мужской бас в едком мраке. — К тому же без вмешательства иерихонцев ничего бы подобного не случилось.

— Где доказательства, Данакт? — беззаботно поинтересовалась повелительница ордена. — Ты хочешь нас оскорбить? Город-крепость по своей воле решил примкнуть к нам. Возможно, кто-то недоволен вашими… покровителями? Может быть, наших они посчитали более щедр…

— ПРИКУСИ ЯЗЫК, СТАРАЯ СТЕРВА!

Рёв подскочившей на ноги массивной фигуры походил на львиный рык, а в зыбкой полутьме зала отчетливо стали виднеться его вспыхнувшие ярко-оранжевые зрачки.

— Видят небеса, если ты не заткнешь свою пасть, то я прикончу тебя, как только ты минуешь порог Храма! Думаешь после случившегося нужны хоть какие-то доказательства или оскорбления? Ты забыла, кто я такой? Мерзких предателей ждёт только смерть!

— Мне это расценить как объявление войны? — с лёгкой усмешкой, словно кошка, проурчала женщина, а затем раздался тихий монотонный стук острых коготков о подлокотник каменного трона. — Если ты так решительно настроен, то мой орден не оставит Аделлум на произвол судьбы.

— Ты верно расценила посыл, — презрительно сплюнул Данакт. — Великий дом Ксант сравняет с землей город-крепость и уничтожит предателей. Быть резне! И не смей произносить при мне это слово! Для нас то мерзкое место навсегда останется… Троей.

— Вижу, аххесы всё те же. Не считая эпохи Соприкосновения больше двух тысяч лет миновало, — со скрытой насмешкой прошелестела женщина, но все присутствующие власть имущие после упомянутых слов слушали её затаив дыхание. — Но ты, как и твои предки до сих пор крепко держитесь за прошлое. Троя, Илион… Какая, в сущности, разница? Сейчас то место носит имя Аделлум. Их сила непоколебима и известна всем. Впрочем, ты прав, а я немного отошла от сути дела, — невозмутимо согласилась Аэрия, но в урчащих нотках угадывалась свирепость. — Если ты и вправду желаешь войны, то будет тебе война. Несущие Бурю сотрут в порошок всех покусившихся на Аделлум! Даже их прежних хозяев.

— Когда мои вассалы будут резать глотку предателям, вспомни снова свои слова! — гаркнул колко он. — Что скажут остальные? — как можно громче поинтересовался Данакт, а его яростный глас гулким эхом разнесся по залу Раздора. — Говорите!

На мгновение воцарилось молчание, но лишь на мгновение.

— Северные кланы не поддержат никого из вас, — чуть хриплым тоном и с неким довольством провозгласили из сумрака. — Так что рвите глотки друг другу. Нам от ваших распрей лишь лучше. Будет время заняться пришлыми гостями. Мы уже несколько лет пытаемся сдерживать нестабильное пространство.

— Суверены и правящие поместья воздержаться, но оставят за собой право вмешаться, — раздался следом тихий и располагающий к себе баритон. — Мы согласны с северными кланами — пришлые непредсказуемы. Они ведут себя миролюбиво, но уже на протяжении нескольких лет мы держим их эмиссаров у нашего порога. Это глупо!

— Плевать