Висенте Бласко-Ибаньес - Обнаженная

Сжималъ ли онъ, правда, Хосефину въ своихъ объятіяхъ?.. Это было ея тѣло, ея ароматъ, ея платье, ея блѣдное лицо, напоминавшее поблекшій цвѣтокъ… Но нѣтъ; это была не она! Эти глаза!.. Тщетно глядѣли они на него теперь иначе, испугавшись неожиданной реакціи въ немъ, тщетно смягчились, засіявъ нѣжностью, по привычкѣ ловкой профессіоналки. Напрасенъ былъ обманъ; онъ видѣлъ глубже, заглядывалъ въ эти ясныя окна до самой глубины и находилъ тамъ только пустоту. Души Хосефины тутъ не было. Запахъ тѣла женщины пересталъ сводить его съ ума, это была ложная эссенція. Передъ нимъ было лишь воспроизведеніе обожаемой вазы, душа же, ѳиміамъ улетучились навсегда.

Реновалесъ поднялся, отступилъ назадъ, глядя на женщину удивленными глазами, и упалъ на диванъ, закрывъ лицо руками.

Услыша его стоны, женщина испугалась и побѣжала въ уборную, чтобы сбросить зто платье и убѣжать. Этотъ господинъ былъ должно-быть сумасшедшій!

Маэстро плакалъ. Прощай, молодость! Прощайте, желанія! Прощай, иллюзія, чарующая сирена жизни, исчезнувшая навсегда! Безполезно искать, безполезно мучиться въ одиночествѣ жизни. Смерть прочно завладѣла имъ; онъ принадлежалъ отнынѣ ей, и только она могла воскресить его молодость. Весь этотъ самообманъ ни къ чему не велъ. He встрѣтить ему женщины, которая напоминала бы ему покойную, какъ эта продажная баба, которую онъ заключилъ въ свои объятія… и всетаки это была не она!

Столкнувшись лицомъ къ лицу съ дѣйствительностью въ эту минуту напряженія, онъ увидѣлъ, какъ навѣки исчезло то неопредѣленное что-то, что заключалось въ тѣлѣ его Хосефины, его Обнаженной, которая доставляла ему столько чудныхъ минутъ по ночамъ въ юные годы.

Глубокое, неизгладимое разочарованіе влило въ его тѣло ледяное спокойствіе смерти.

Падайте, огромныя башни иллюзіи! Рушьтесь, обманчивыя укрѣпленія, возведенныя страстнымъ желаніемъ путника украсить свой путь и закрыть горизонтъ!.. Дорога лежала теперь передъ нимъ открытая, сухая, пустынная. Напрасно присаживался бы онъ на краю дороги, задѣрживаясь въ пути, напрасно склонялъ бы голову, чтобы не видѣть ничего. Чѣмъ дольше оставался бы онъ сидѣть, тѣмъ дольше длились бы муки страха. Ему предстояло постоянное и непосредственное созерцаніе страшнаго конца послѣдняго странствія, конца, откуда нѣтъ возврата, чернаго, глубокаго ущелья смерти.

КОНЕЦЪ.

Примечания

1

Las Meninas (Придворныя дамы) – одна изъ лучшихъ картинъ Веласкеса.

2

Los Borrachos – пьяные. Примѣч. перев.

3

Onza – золотая монета въ 80 песетъ. Прим. перев.