Рожденный, чтобы жечь! - Дмитрий Лим

каким-то образом вышли на сделку с демоном, чтобы получить прелести жизни. А есть маги, которые таких одержимых… изгоняют. Получается, Боря под влиянием моих магических сил стал что-то по типу экзорциста!

Забавно… очень забавно. Но вот что делать с этим дальше?

Может, попытаться найти с Борей общий язык и показать ему, что он может? А то без поддержки этого великана мне не прокачать магию. Да и способов я не знаю, а имея рядом с собой соратника, я точно стану сильнее.

Или всё же попытаться найти контакт с Наташей?

Мне тут же вспомнилось, как она себя вела, случайно увидев игрушку, которой я игрался силой мысли. И… тут же отмахнул от себя эту идею.

С гениальностью этой девочки не поспоришь. Но я где-то натыкался, что все гении — не от мира сего. Немного свихнувшиеся. Вот и Наташа помешана на пришельцах и космосе. Точно не мой профиль.

Боря, бормоча себе под нос про надоедливых демонов и магов-самоучек, подхватил корзинку со мной и двинулся к выходу из школы. В корзинке я наблюдал за мелькающими дверями кабинетов и лицами школьников, которые инстинктивно уступали дорогу Борису.

Казалось, вокруг парня образовалось какое-то силовое поле страха и уважения, забавно контрастирующее с его растерянным выражением лица.

На выходе из школы их ждала Алиса. Руки в боки, взгляд — ледяной. Типичная картина маслом: «Боря и его проблемы».

«Что на сей раз? — обреченно вздохнул я, предвкушая очередной словесный шторм. — Опять тиран что-то не так сделал?»

— Борис! — Алиса буквально выплюнула имя парня. — Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Завуч звонила моей маме! Маме, Боря! Теперь у меня весь вечер уйдет на выслушивание нотаций о том, что мы вместе! Ты хоть понимаешь, в какую ерунду ты втянул меня?

Боря остановился, не опуская корзинку.

— Только тебя не хватало, — пробурчал он сквозь зубы. — Алиса, отстань, а? Я и так сегодня натерпелся. Дверь сломал, придурок, который плёл про магию и демонов, задолбал, несёт дичь…

Но Алиса словно и не слышала его:

— Твой младенец назвал тебя папой при всей столовой! Ты думаешь, после этого не будет никаких слухов? Ты хоть понимаешь, сколько у родителей ко мне вопросов?

* * *

Боря прикрыл глаза, покачал головой и тяжело выдохнул. Тот случай в столовой, когда произошло, так сказать, фиаско, вызывал у него не самые приятные воспоминания. Он даже попытался отгородиться от случившегося, и вполне удачно.

А теперь Алиса ему это припоминает.

«Папа, — пронеслось в его голове. — Ты бы хоть понимал, спиногрыз, сколько ты мне дерьма в душу подлил своим жалобным визгом».

Вслух же процедил:

— Алиса, ну чего ты сразу в крик? Ну, сказал и сказал. Может, он так ко всем мужикам обращается? У него, может, «папа» — это как «братан» или «чувак». Тем более он больше этого не повторял.

Алиса, кажется, готова была взорваться. Ее щеки покраснели, а глаза метали молнии.

— Один раз⁈ Один раз⁈ Да я теперь буду до пенсии объяснять всем, что я тебе не жена и этот… этот… малыш — не наш! Да и зачем ты вообще продолжил что-то про Стаса говорить после этого?

— А чего я такого сказал?

Алиса театрально закатила глаза, сложила руки на груди и с сарказмом в голосе произнесла:

— «Да он просто на Стаса похож, вот и ляпнул». Гениально, Боря! Просто гениально! Ты хоть представляешь, что теперь думает Стас? Он, наверное, уже роет яму в саду, чтобы похоронить свою мужскую гордость. А я должна буду успокаивать его и убеждать, что ты просто идиот.

Боря удивленно вскинул брови и пожал плечами.

«Блин, а я чё, разве так сказал? — он нахмурил брови, вновь опустил голову, пытаясь вспомнить события того дня… но ничего так и не вспомнил. Перевел взгляд на младенца и мысленно спросил: — Реально? Я так и сказал?»

Разумеется, младенец не слышал его мыслей. Поэтому Боря решил реабилитироваться:

— Ну а что? Он реально похож на Стаса, только меньше и с более злобным выражением лица. Я просто констатировал факт. Не понимаю, чего ты так завелась.

Алиса, казалось, вот-вот закипит. Она сделала глубокий вдох и, стараясь сохранять спокойствие, произнесла:

— Боря, ты как ребенок малый! Ты вообще не думаешь, что говоришь!

* * *

Я был уверен, что Боря испытывает чувство стыда после выслушанных упрёков от Алисы. Но, как оказалось, ему вообще было всё равно. Во время разговора он просто делал вид, словно не понимает и не помнит, что говорил.

А я-то помню. А я-то случайно ляпнул… даже повторять больше не стал.

Тем не менее ситуация была слишком забавной. Меня забавляло то, как Боря изображал удивление на лице. Притворное. Это было слишком глупо.

В общем, завершив «переговоры» с Алисой на ноте:

— Так, ладно, мы пошли, —

Боря, не сказав больше ни слова, поплёлся в сторону дома. Я же попытался подремать. Проснулся, когда мы находились в магазине, где-то недалеко от дома. И не просто проснулся, а недовольно запищал, когда какая-то незнакомая мне женщина попыталась потыкать в меня пальцем, приговаривая:

— Ой, какой карапуз! А сколько ему?

Боря, молчаливый как рыба, проскользнул мимо меня и полок с печеньем и уставился на стеллаж с молочными продуктами. Я же, протирая глаза, пытался осознать, где я нахожусь и почему вокруг столько незнакомых лиц. Запах свежего хлеба щекотал ноздри, а гул голосов создавал неразборчивый фон.

— А где твой папа?

Я, как маленький, чувствовал себя беззащитным и уязвимым. Захотелось спрятаться за широкую спину Бори, но он, казалось, совсем не замечал моего беспокойства.

Он сосредоточенно рассматривал ряды бутылок, выбирая что-то с самым низким процентом жирности. Меня это раздражало. Неужели ему совсем неинтересно, что со мной?

«Нигде, — злобно подумал я. — А ну уберите от меня свои когти, дамочка! Мне щекотно!»

Я еле сдержался, чтобы не укусить своим беззубым ртом любопытную гражданку за палец. Мало ли какие микробы она там насобирала, пока трогала дверные ручки и пересчитывала мелочь в кошельке. Боря, кажется, совсем забыл, что я существую.

— На вид почти годик, — продолжала верещать женщина.

Не сводя с неё глаз, я искренне пожелал, чтобы её завивка на голове начала дымиться. Правда, ничего не вышло. Мне пришлось смотреть на её лицо.

Лицо у неё было обычное, провинциальное, с густо накрашенными бровями-ниточками и розовой помадой, вылезающей