Маг воды. Том 4 - Саша Токсик

— Данила, что нам делать? — заорал Волнов, хватаясь за мой рукав.

— Держитесь рядом и не двигайтесь! — крикнул я в ответ, концентрируясь на поддержании щита.

Дом рушился с пугающей быстротой. Магия, которая десятилетиями удерживала прогнившие балки и осыпающиеся стены, исчезла в одно мгновение, и теперь ничто не мешало зданию превратиться в груду обломков.

Потолок кабинета провалился полностью, открыв вид на второй этаж, который тут же начал сыпаться вниз. Я увидел покосившуюся кровать из какой-то спальни, старый шкаф, который раскололся пополам при падении, выплёвывая истлевшую одежду, чей-то сундук с распахнувшейся крышкой.

Штайнер стоял посреди этого хаоса с раскинутыми руками, запрокинув голову, и смеялся.

— Как мой отец! Я умру точно так же, как мой отец! Под обломками своего творения! И вы умрёте со мной! Никто не получит проклятое наследие Штайнеров! Оно будет погребено здесь навсегда!

Массивный камень от печной трубы рухнул прямо на него. Штайнер даже не попытался увернуться или защититься. Смех оборвался на полуслове. Через секунду на то место, где он стоял, обрушилась остальная часть потолка, погребая инженера под обломками.

Водяной щит трещал по всей поверхности. Каждый новый удар падающих обломков добавлял новые трещины, и я чувствовал, как структура начинает разваливаться. Ещё несколько секунд, и защита рухнет.

— Ложитесь! — крикнул я Волнову, сам падая на пол и утягивая его за собой.

В тот момент, когда мы оказались на полу, щит окончательно рухнул. Вода потеряла форму и обрушилась на нас холодным потоком, мгновенно промочив насквозь. И сразу же следом посыпались камни. К счастью, они уже не падали с высоты, а просто осыпали нас.

Грохот продолжался ещё несколько секунд, которые показались вечностью. Потом наступила тишина.

Я попытался вдохнуть и закашлялся. Воздух был насыщен пылью настолько густо, что дышать было почти невозможно.

Пришлось наполнить воздух водяной взвесью. Она очистила пространство от пыли, и я наконец-то смог вздохнуть.

— Иван Петрович? — позвал я. — Вы живы?

Несколько секунд тишины, потом раздался приглушённый кашель где-то справа от меня.

— Жив… вроде бы… — голос был слабым, но в нём не слышалось паники. — Только придавило чем-то.

— Не двигайтесь. Сейчас я что-нибудь придумаю.

«Капля!» — позвал я мысленно. — «Ты здесь?»

«Капля здесь! Капля жива! Данила! Данила в беде! Данила под камнями! Капля спасёт Данилу! Капля вытащит!»

Её голос в моей голове звучал на грани паники, но она держалась. Моя маленькая храбрая помощница.

«Умница. Спокойно. Нам нужна твоя помощь. Можешь осмотреться? Найти путь наверх?»

«Капля может! Капля полезет наверх и посмотрит!»

Я почувствовал, как она устремилась вверх, легко просачиваясь между обломками там, где человек не смог бы протиснуть даже руку.

Для неё, существа из чистой воды, не существовало непроходимых препятствий. Она могла стать тонкой, как нить, и протечь через мельчайшую щель.

Несколько томительных секунд ожидания, потом её голос снова зазвучал в моей голове:

«Капля нашла выход! Два метра вверх и немного влево! Там большие камни лежат друг на друге, но между ними есть щели! Капля может их раздвинуть!»

«Отлично. А что с инженером? Штайнером?»

Пауза. Когда Капля снова заговорила, её голос звучал приглушённо.

«Дядька мёртвый. Совсем-совсем мёртвый. На него большой камень упал, прямо на голову. Потом ещё много камней. Он теперь плоский, как блин».

Что ж, Густав Штайнер сам выбрал свою участь. Он хотел умереть как его отец, под обломками собственного творения, и получил желаемое. Жаль только, что попытался утащить с собой и нас.

«Хорошо, Капля. Теперь слушай внимательно. Мне нужно, чтобы ты сделала проход для нас. Протиснись между камнями на пути наверх, в самое узкое место. Потом превратись в шар и начни медленно увеличиваться. Понемногу, осторожно. Раздвигай камни, создавая проход».

«Капля поняла! Капля сильная! Капля раздвинет все камни! Капля спасёт Данилу и дядьку с усами!»

Я почувствовал, как она начала работать. Сначала ничего не происходило, потом послышался тихий скрежет. Камни начали двигаться, сдвигаясь под напором расширяющегося водяного шара. Это был медленный процесс. Она должна была действовать аккуратно, постепенно расширяя проход.

Я мог бы попытаться раскидать эти завалы водными плетями или гидроударом, но это создавало риск нового обвала. Лучше двигаться постепенно. Да и удержание щита почти полностью истощило мой резерв. Шутка ли, когда на тебя рушится целый дом!

Сверху посыпалась каменная крошка, потом мелкие камешки. Наконец, тонкий луч света пробился через завал. Настоящий свет, не тусклое свечение Капли, а вечерний свет с улицы.

— Вижу свет! — воскликнул Волнов. — Мы спасены!

Но предстояло ещё выбраться. Когда камни сдвинулись достаточно, чтобы освободить меня от груза, я понял, что всё моё тело представляет собой сплошной синяк. Каждое движение отдавалось болью в рёбрах, спине, ногах. Но кости были целы, а остальное заживёт.

— Волнов, можете двигаться?

— Сейчас попробую… Ох, чёрт! Вроде бы да, могу. Только всё болит.

— За мной. Полезем наверх.

Карабкаться через острые обломки оказалось тем ещё удовольствием. Каждый камень, казалось, имел острые грани, специально предназначенные для того, чтобы рвать одежду и царапать кожу. Путь в два метра занял целую вечность. Или так мне показалось. Каждый сантиметр давался с трудом.

Но вот, наконец, я высунул голову из завала. Вечерний воздух, пусть и пыльный от поднятой обвалом взвеси, показался слаще любого вина.

Ещё несколько усилий, и я выбрался полностью, помогая следом вылезти Волнову.

Картина вокруг была впечатляющей и печальной одновременно. На месте трёхэтажного дома теперь высилась груда обломков высотой метра три, не больше. Кирпичи, доски, куски мебели, обрывки одежды, всё перемешалось в чудовищном хаосе разрушения. Из-под обломков торчали ножки перевёрнутого стола, край какой-то картины, разбитое зеркало, отражающее вечернее небо десятками осколков.

Из окон соседних домов выглядывали люди, привлечённые грохотом обвала. На улице уже начала собираться толпа зевак.

— Что случилось? Что за грохот был? — кричал какой-то мужчина.

— Дом рухнул! Сам по себе рухнул! — отвечала ему женщина с нижнего этажа соседнего дома.

— Как это сам по себе? Может, взрыв был? — вмешался третий голос.

— Какой взрыв, дурак? Не было никакого взрыва! Дом просто сложился, как карточный домик!

— А там люди были? Кто-нибудь видел?

— Вроде бы старый Штайнер там жил. Пьяница несчастный.

— Так ему и надо! Сколько раз говорили, что дом вот-вот развалится!

Я осмотрел себя и ужаснулся. Моя крепкая куртка и брезентовые брюки