Клан Рунного Ястреба. Тьма и пламя (Том 2) - Сергей Харченко

уже окружили толпу студентов несколькими куполами энергии. Но это было бессмысленно. Каменное лезвие пролетит через них точно так же, как и через щиты безопасников, так же как и через мою защиту.

Поэтому всё сейчас зависело только от меня.

Я поставил перед толпой студентов барьер, затем вошёл в состояние предельной концентрации. Крики на фоне и свист острейшего как бритва каменного лезвия ушли на второй план.

Я выхватил стилус. Мне нужно изобразить на внешней стороне щита руну противодействия среднего уровня, причём усиленную. Узор замысловатый, но я столько раз его рисовал в прошлой жизни, что и в этот раз сделаю это быстро.

Рисовать на барьере на деле оказалось гораздо проще, чем я предполагал. Будто водишь по плотному листу бумаги.

Одним росчерком я изобразил руну, чувствуя, что последний штрих дался с особенным трудом. Новое тело уже вроде бы натренировано, но к такой нагрузке непривычное.

Напитал я маной свой рисунок ровно в тот момент, когда смертельное оружие находилось не более чем в двух метрах от толпы студентов.

Руна вспыхнула, и перед ней образовалось облако, мерцающее золотистым светом. Лезвие вошло в него, а затем… распалось на сотни мелких каменных крошек. Те затарабанили в защитный барьер, осыпаясь на землю.

Я убрал щит. Выдохнул, понимая, насколько опасной была ситуация. Теперь я слышал возмущённые возгласы из толпы, крик Булыкина, призывающего всех успокоиться, и плач Екатерины. Я встретил девушку, обнимая её.

— Ну что ты, всё хорошо, — пригладил я рукой её светлые локоны. — Никто не пострадал.

— Я не ожидала, — всхлипнула Катя. — Я… я не думала, что это будет так…

— Тем более, — ответил я. — Такое с каждым магом может случиться. Наоборот, когда научишься контролировать свою силу — станешь очень сильным магом.

— Наверное, — растерянно пробормотала Катя. Она никак не могла прийти в себя.

— Екатерина Обручева, подойдите к комиссии, — строго позвал её к столу Булыкин.

Катя вытерла платком мокрые от слёз щёки и отправилась к преподавателям, будто на эшафот смертник, приговорённый к казни.

— Вы сдали нормативы, — сухо ответил Булыкин. — Но то, что произошло… Могла быть трагедия, вы понимаете?

— Я понимаю… — вздохнула Екатерина. — Утратила контроль.

— Да, Екатерина, это было очень опасно, — ответила с места Крапивина, та самая женщина, которая разобралась в ситуации во время зачисления. — Но позвольте, Станислав Фёдорович… У мага произошла инициация, она достигла уровня магистра.

— Я поддерживаю Наталью Павловну, — ответила ещё одна женщина. Она у нас вела алхимию. — Таких случаев один на тысячу. Это, скорее, вопросы к нашей глубоко уважаемой службе безопасности. Какого, спрашивается, чёрта они не предотвратили катастрофу⁈

— Клавдия Геннадьевна, никакой катастрофы не произошло, — ответила Крапивина.

— Если бы не Волков, она бы произошла! Непременно, — зазвенел голос преподавателя по алхимии. — И даже наши щиты бы не спасли!

Ещё два препода из комиссии высказали своё мнение, причём даже начали спорить.

— Так, попрошу всех успокоиться, — произнёс Булыкин и обратился ко мне: — Иван, тебе персональная благодарность. За то, что избавил от жертв. Как всегда — прекрасное владение барьером, и, что неожиданно для меня, рунами… Я рад, что ты усвоил прошлый урок, — затем препод озадаченно взглянул на Крапивину, — Екатерина, как я уже и говорил, вы сдали нормативы. Запишитесь ко мне на факультатив. Через два занятия, уверен, вы научитесь справляться с обретённой магической силой.

— Хорошо, — потупила взгляд Катя. — Я запишусь.

— В общем, я поговорю с Дербенёвым, — Булыкин обращался больше к комиссии. — Думаю, что это уж точно подтолкнёт его к необходимым действиям.

— А я с ректором. Пусть выделяют деньги на хороших магов и оборудование, — проворчала Крапивина. — Нечего экономить. Иначе в следующий раз не окажется Волкова рядом — и…

— Да понял я… всё понял, — резко ответил Булыкин. — Позже обсудим, — затем препод взглянул на толпу студентов, обращаясь к ним: — Уважаемые студенты, сдача нормативов переносится на завтра!

Никто из нашей группы не возражал. Всем и так было достаточно впечатлений.

Когда мы с Катей покинули полигон и зашли в Главный корпус с чёрного хода, решив так сократить свой путь к выходу из учебной территории, она мне призналась, как ей стало жутко во время инициации.

— Поначалу это было похоже на то, будто внутри накапливается давление, — услышал я Катю. — Я сформировала заклинание, но даже не могла подумать, что оно кому-то может навредить! В голове вспыхнуло, всё поплыло перед глазами…

— Всё позади, — успокоил я её. — Булыкин же сказал, что научит тебя. Всё будет отлично. А до тех пор старайся не повторять такое. Крапивина права. В следующий раз меня может не оказаться рядом.

— Я поняла. Буду осторожней. Кстати, как ты это сделал⁈ — воскликнула Катя. — Я лишь увидела, как ты водишь этой своей штуковиной.

— Стилусом, — подсказал я, улыбнувшись в ответ.

— Да, стилусом, — улыбнулась Катя. — Но такие быстрые движения. Я даже не всё из них уловила. И… ты разместил свой символ на защитный барьер… Это просто удивительно!

— Да ничего удивительного здесь нет, — улыбнулся я в ответ.

— Нет, это было очень эффектно, — засияла Екатерина. — Если бы ты видел в этот момент лица студентов. У всех были такие лица, будто сошествие божества увидели! Ты был уверен, что всё получится?

— Да, конечно, — ухмыльнулся я. — Я всегда уверен в том, что делаю.

Мы ещё не успели выйти из Главного корпуса, когда нас в холле перехватила Крапивина.

— Волков и Обручева, вас вызывает ректор Академии, — ответила Наталья Павловна. Кажется, что как раз она настояла на этой встрече. — Ну, что стоим? Шустренько, в кабинет к главному.

— А зачем? — спросила Екатерина, когда мы направились в сторону большого здания.

— Не бойся, ругать точно не будут, — скромно улыбнулась Крапивина. — Денис Валерьевич — грамотный маг, опытный, всё понимает. Разговор будет серьёзным… Возможно, вас обрадует его итог.

Понятно, что из Крапивиной и слова больше не вытянешь. Когда мы очутились в просторном кабинете, уставленном мебелью из красного дерева, я заметил седобородого ректора. Денис Валерьевич развалился в кресле, разгладив бороду, и улыбнулся, только завидев нас. Жестом он пригласил присесть.

Мы устроились напротив него в