Восход Черного Солнца - Артемис Мантикор

фонарь и пса, ворон ушел, оставив меня наедине с древними знаниями.

Условия перехода входа и выхода из этого домена. За это время мы не нашли ни одной зацепки на эту тему. Ворон начинал злиться. После исследования башни он, как и я, изучал все более-менее полезные в будущем навыки. Затем спал, наскоро ел и шел продолжать свои труды.

Сейчас я понимал, какую подставу на самом деле провернул ворон. Интересного в башне было, может, и много, но не для меня. Почти все книги в ней были написаны незнакомыми языками или содержали сложнейшую магическую терминологию, описание непонятных вычислений на стыке магии, алхимии, математики и еще непонятно чего. Множество книг по магическим дисциплинам, которые если я и мог понять, то лишь в теории. Практика требовала совсем иных отношений со стихиями. В конце концов там были даже демонические гримуары. Уверен, займись я чтением всего этого всерьез, смог бы стать вполне себе неплохим демонологом.

Ну и книги по истории домена Ветра и Доминиона в целом, да. Их было не так уж и много, но на фоне огромного количества непонятной и не усваиваемой информации создавалось впечатление, что это главное направление здесь. Просто все остальное я пролистывал слишком быстро и не понимал.

— Ну что? — в голосе друга слышалось плохо скрываемое раздражение.

— Башня — самая скучная часть этого места. Зря я согласился разделить с тобой очередь Рин.

— Ну-да, ну-да, — с тенью его усмешки я понял, что был прав — все так им и задумывалось. Похоже, Сай прекрасно знал, что башня отнюдь не самый лакомый косок. По сути, она даже усилиться не позволяла, содержа в себе бесконечные продовольственные списки, отчеты и летописи интересных, но ничем не примечательных походов жителей этого домена.

— Что будем делать дальше, Сай? Спускаемся обратно и ищем подземный ход в другой домен?

— Нет, — покачал головой друг. — Осталось еще кое-что.

Лицо его выражало мрачную решимость, и кажется, я догадываюсь, что у него на уме.

— Харо, помнится, просил держаться от него подальше.

— Лучше позови Рин, — отмахнулся ворон.

Я нехотя достал предпоследнее зелье снятия усталости. Делать этого мне категорически не хотелось, но друг был прав. Мы могли лишь гадать, сколько еще у нас осталось в запасе времени до того, как тот, кого мы ищем покинет город в сопровождении другого посланника или посланников. Приходилось спешить.

Спуск в пещеры — безумная потеря во времени. Сколько суток мы поднимались сюда и сколько еще потребуется времени, чтобы найти обходной путь в Доминион? И это еще если не вспоминать об агрессивных камнях, что обязательно постараются повторить наше пленение и эксперименты по оживлению сородичей.

Хм, если быть бою, что мы можем реально противопоставить Харо? Я уже думал об этом и каждый раз приходил к выводу, что ничего. Даже с учетом хаоса и пустоты, его уровень просто запределен. Захоти он нас убить — и уже сделал бы это.

Рин была в лагере. Её работа по генеральной уборке близка к завершению. Полагаю, виной тому еще несколько «случайно» оказавшихся на ее пути или свалившихся на голову предметов.

И к нашему с вороном удивлению, была она здесь совсем не одна. Рядом с рыжей красавицей находился Харо Книгозмей в облике чиффари. Волосы ярко-алых оттенков были отличительной чертой этой расы, в отличии от золотистых глаз ящера с вертикальным зрачком. Этом он напоминал скорее ассари, но едва ли в нем есть хоть что-то от настоящих детей Змея.

Непринужденно взяв чашку приготовленного Рин чая, он скрестил ноги и повернулся в нашу сторону. Я не нашелся, что сказать, передавая инициативу в диалоге ворону. Но и он на мгновение замер, чем воспользовался хозяин библиотеки:

— Хранитель, что на самом деле не хранитель, хаосит что не желает быть хаоситом и пустотник, бегущий от пустоты. Удивительно, как все же умудряются сбываться даже такие странные пророчества.

При этих словах меня пробрала дрожь. Звучало так, словно бы он что-то понял на счет архонки, но не походе, что его догадки имеют что-то общее с истиной, иначе он не был бы таким спокойным. Инстинкты сразу же материализовали в руке рейлин, и я с удивлением понял, что и Сайрис сразу же наставил свой трисп в голову лиса. У меня странное чувство дежавю.

Не зря прабабушка говорила об этой расе, что общение с ними сродни хождению по минному полю. Речь порядочного чиффари почти полностью состоит из полунамеков и недосказанности. В этом плане с сорамин куда проще.

— Сай, Лиин, успокойтесь! — улыбнулась Рин, протягивая Книгозмею вскрытую вскрытый цилиндр вороньих консерв. Запахло ароматной рыбой в жирном маслянистом соусе. — Он нам не враг.

— Вот как? — только и ответил ворон.

— Давай подумаем вместе, пустотник. Пожелай я вас убить, и вы были бы мертвы. Но я дал вам возможность остаться здесь в поисках того, что вам нужно. Как успехи?

— Будто бы сам не знаешь, — выдавил Сайрис сквозь зубы.

— Откуда бы мне? — улыбнулся Харо. — Вы сами решаете, что и где вам искать. Я лишь просил вас не беспокоить меня, и не воровать.

Я бросил быстрый взгляд в сторону друга. Если лис вспомнил о воровстве не просто так, то стащить что-то мог попытаться только Сай. Рин слишком чиста для такого, а я не нарушу данного слова.

Однако ворон даже не вздрогнул при словах Книгозмея, и я чуть расслабился. Свое решение я уже принял. Кошачье оружие исчезло под словом силы, и я опустился на холодный, но теперь чистый и гладкий на ощупь пол.

Хозяин библиотеки продолжил, не обращая внимания на подозрительность ворона:

— Сожалею, что вы не смогли найти то, что искали. Но похоже, сила вороньего посланника в его группе. Я уже отблагодарил госпожу Рин за помощь. Музыка твоя мне тоже пришлась по душе, сиин. Тишина давно стала единственным обитателем этого места помимо меня, и мне было приятно услышать немного разнообразия. Жаль, что глава вашего отряда не так мил, как Змейка.

— Ты знаком со змеиным посланником? — ухватился Сайрис.

— Да. Полагаю, именно она и окажется первой у алтаря бездушного бога, — при этих словах на щеках лиса выступил легкий румянец, что не укрылось от бдительной эмпатии ворона, которому читать чувства других было намного проще, чем мне.

— С чего бы это?

— Ты третий посланник, которого я вижу.