Барон Дубов 8 - Михаил Капелькин

это чревато последствиями. Чем меньше спишь и изнашиваешь свой организм, не давая отдыха, тем хуже работают мана-каналы. А это и меньше времени в Инсекте, и недостаток в бою. Если попадётся сильный противник, то любая мелочь может сыграть роковую роль.

Поэтому я дрых без задних ног. Несколько раз сквозь сон слышал далёкий рокот мотора — бипланы османов искали нас. Но укрытие оказалось что надо. Его можно было заметить, но только с земли и с близкого расстояния, потому что нас укрывал достаточно густой подлесок. Да и какой человек в здравом уме будет искать в густой паутине выживших после падения самолёта? Скорее свалит куда подальше, пока хозяин паутины сам не затащил его в своё логово.

Проснулся я, как оказалось, ближе к вечеру. Открыл глаза и будто в ванильном царстве оказался. Лучи начавшего клониться к горизонту солнца окрашивали белую паутину в пастельные тона. На какой-то миг даже подумалось, что мы внутри большого куска сахарной ваты.

Я потянулся, прохрустев костями, и открыл глаза. Рядом со мной дремала Агнес, а двоих питомцев не было. Но я ощущал их где-то поблизости.

Раз сюда светит солнце, значит, дождь кончился.

«Как обстановка, Маш?» — мысленно обратился к дриаде.

Она тут же отозвалась, будто только и ждала, когда я проснусь:

«Птички поют, солнце светит, а паук с Лютоволком охотятся, Коленька. На горизонте чисто. Османы вас искали, но уже свернули поиски и окопались в лагере. Думаю, ждут полномасштабную атаку. Как там Агнес?»

«С ней всё в порядке. Пока что», — тон моих ответных мыслей был далёк от благодушного.

«Ох, не завидую я чьей-то зелёной заднице…» — без тени сочувствия вздохнула Машка и отключилась.

И правильно, что не завидуешь. Этой зелёной заднице давно не хватает магических звездюлей. Это ж надо так подставиться, а… Ещё и не сказать никому!

Так, ладно, надо успокоиться. Я ещё ничего не знаю, и спешить с выводами не стоит.

Агнес, свернувшись калачиком, спала возле тлеющих углей костра. На солнце наш маленький парник хорошо прогрелся, поэтому не осталось и следа от прошедшей бури, а вся одежда успела просохнуть.

Я подкинул ещё немного дров и уже собирался готовить ужин, как в убежище почти синхронно попытались проникнуть сразу два охотника. Один четвероногий, другой восьмилапый и восьмиглазый. У обоих в зубах помещалось по несколько тушек небольших кролей. Мёртвых, естественно. И каждый из двух охотников пытался первым пролезть в небольшую дыру. Но для двоих сразу отверстие в паутине оказалось маловато.

В итоге Гоша отпихнул Альфачика задними ногами и заполз первым, выронив передо мной горсть кролей. Мохнатые травоядные все были облеплены паутиной и странно воняли. Так странно, что я даже есть перехотел. Потравил он их своим ядом, что ли?

Следом сразу влетел шебутной Лютоволк и положил рядом ещё несколько кролей. Эти были обслюнявлены, будто их вытащили из целой лужи волчьих слюней, но хоть запах от них шёл нормальный.

Лютоволк обрадовался и торжествующе завыл, когда я выбрал его кролей для похлёбки. Гоша, к слову, не особо расстроился. Оттащил в угол и начал пожирать там свою добычу, похрустывая жвалами и, как погремушкой, тряся хитиновым пузиком. В такие моменты даже он выглядел милашкой.

От всей этой суматохи проснулась Агнес. Опасливо покосилась на паука, а затем столкнулась взглядом со мной и совсем голову в плечи вжала.

— Ну? — протянул я, красноречиво сдирая шкуру с первого кроля. — Расскажешь дяде Дубову сказку, как ты тут оказалась?

— Сдаётся мне, на сказку ты не очень настроен. — Агнес боялась поднять на меня глаза.

Я промолчал. Подвесил первого кроля над костром, чтоб он пока жарился. Достал из кольца котелок, огромную бутыль с водой и овощи со специями. Овощи я брал уже мытые.

— Как ты здесь оказалась? — задал я первый вопрос.

— Прилетела, — пожала плечами эта оторва, обнимая руками колени.

— Ещё одна такая шутка, и в похлёбку вместо кроликов пойдёшь.

— Ладно-ладно, — вздохнула Агнес и чуточку расслабилась, поняв, что я не собираюсь её прямо сейчас убивать. Я и правда не собирался. — Мы с братом тестировали на заводе новую модель биплана-разведчика. С маскировкой и всё такое… Что-то пошло не так во время испытаний. Руль заело, маскировка не сработала, и я очень долго просто летела в одном направлении.

Пока она говорила, я сунул ей часть овощей, чтобы начистила и нарезала. Кроль быстро поджаривался, источая умопомрачительный аромат. А я занялся следующими кроликами. Точнее, сдиранием с них шкур.

— Вот… Я двигалась строго на восток, но затем поднялся сильный ветер и снёс меня южнее, — вдохновенно рассказывала Агнес, нарезая морковку на плоском камне. — Из-за заклинившего руля я не могла развернуться — только немного лавировать, чтобы ветер не перевернул биплан. И так я летела часов двенадцать. На границе меня обстреляли, но не достали, так как ветер поднял машину высоко. Ну и холодрыга там была — хуже, чем вчера. Ладно подогрев сработал как надо. А потом топливо почти закончилось, тяга упала, и самолёт начал снижение прямо к большому лагерю османов. Вот… А дальше ты знаешь, я думаю. Меня подбили, и я чудом успела выпрыгнуть, пока огонь не охватил весь самолёт.

Я снял первого кроля с огня и подвесил котелок с водой. Кролик оказался худым, мяса на нём было совсем мало. Он пошёл как закуска перед основным блюдом.

Агнес заискивающе взглянула на меня, сгребая морковку в ладони и засыпая в суп.

Я молчал. Взялся разделывать третьего кроля.

— Такая история. Что будем делать теперь? Возвращаться? Или… закончим задание? А, Коль?

Вместо ответа я смачно вонзил окровавленный нож в землю.

— Враньё, — изрёк таким тоном, каким дают приказ отсечь голову осужденному на смерть.

Глава 22

После моей фразы расслабившаяся было Агнес опешила.

Ну да, удивилась, что я её лапшу с ушей стряхнул. Не люблю, когда мне уши развесистыми спегатти украшают.

Встретив мой неумолимый взгляд, Агнес поджала губы так, что те побледнели, но смолчала. Просто продолжила резать морковку более остервенело. Затем в ход пошёл лук, и её глаза покраснели и увлажнились.

Я же освежевал в это время трёх кролей, а с четвёртого, который поджарился на костре первым, содрал мясо и сложил в большую миску, посолив, поперчив и тщательно перемешав.

— Ешь, — сказал Агнес.

Альфачик не выглядел голодным, значит, успел и себя крольчатиной побаловать. А вот