Гордеев – дракон на минималках. Том 2 - Валерий Юрич

обернулся посмотреть, в чем дело, и увидел меня. Его лицо при этом заметно побледнело, а брови удивленно поднялись.

Я решительным шагом подошел к нему и, смерив его презрительным взглядом, сказал:

— Ну че, придурок, решил над первокурсником поприкалываться? Из-за твоей тупости Руфус теперь остался без своих пауков и трехголовой Матильды. В следующий раз, когда решишь разыграть новичка, отправь его для разнообразия хотя бы в женский туалет что ли, а не в клоаку чудовищ. Или твоих тупых куриных мозгов на это уже не хватает?

В холле повисла гробовая тишина. Лицо белобрысого говнюка перекосило от ярости.

— Да ты знаешь, с кем разговариваешь, смерд? — яростно прошипел он.

— Конечно. С тупорылой имбецильной задницей, — издевательски улыбнувшись, ответил я.

Белобрысый замер и нервно сжал руки в кулаки.

— Да ты… — угрожающе двинулся он в мою сторону.

— Молотов, Гордеев, ко мне в кабинет! Сейчас же! — раздался позади меня громовой голос.

Я удивленно обернулся и офигел. Это сказал все тот же профессор Стрелецкий, который до этого казался мне рассеянным и мягкотелым простачком. Сейчас же его глаза сверкали сталью, а выражение лица не предвещало нам с Молотовым ничего хорошего.

Мы с белобрысым последовали за деканом, бросая время от времени друг на друга враждебные взгляды.

До кабинета декана в этот раз мы дошли довольно быстро. Поднявшись на третий этаж, мне не надо было, как в прошлый раз проходить через несколько коридоров. Дверь в кабинет была в первом же крыле справа от лестницы.

— Проходите, господа хорошие, — сказал профессор, одарив нас хмурым взглядом.

Мы вошли в кабинет и остановились на пороге.

— Ну и что мнетесь? Смелость по дороге растеряли? Проходите — садитесь, — и он решительно указал нам на два стула, стоящие напротив профессорского стола.

Мы уселись и напряженно посмотрели на декана.

Ну все, капец, теперь я точно вылечу с академии. А этот хлыщ, походу, какая-то важная шишка, раз позволяет себе такие шуточки, и это ему сходит с рук. Ему-то, явно, ничего не грозит.

Профессор сел за стол и, строго посмотрев на нас, спросил:

— Что это вы там внизу устроили? Как это понимать?

— Александр Иванович, — начал я, — я попросил этого гов… кхм, господина объяснить, как пройти в кабинет трансфигурации. Я же новенький. Ничего тут толком не знаю. Ну вот он мне и объяснил, да еще и пароль от двери с монстрами назвал: «стрелец». Это у вас всегда так первокурсников встречают? Может я просто еще не в курсе всех ваших добрых традиций?

— Молотов, это правда? — нахмурившись спросил декан, воззрившись на потупившего взор белобрысого.

— Первый раз его вижу, — буркнул Молотов, небрежно кивнув в мою сторону.

— Все с тобой ясно, — хмуро подытожил декан после минутного молчания. — Что у тебя сейчас за урок?

— Стихийная магия у профессора Горностаевой.

— Передай профессору мои извинения, что я задержал тебя. Можешь быть свободен. И, Молотов, — остановил он вальяжно идущего к выходу студента, — если я еще раз услышу в этом семестре твою фамилию, связанную с каким-то неприятным инцидентом, мне придется серьезно поговорить с твоим отцом.

— Мой отец… — высокомерно начал белобрысый.

— Я знаю, кто твой отец! — гневно прервал его Стрелецкий. — Но, кем бы он ни был, никто не помешает мне при желании отчислить тебя с моего факультета. Свободен! — И профессор раздраженно ударил ладонью по столу.

В этот же момент весь кабинет наполнился сильнейшими колебаниями стихии воздуха. Это определенно почувствовал и Молотов. Я заметил, как в его глазах на долю секунды промелькнул страх. Он ничего не ответил, резко развернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

— Так, теперь мне хотя бы понятно, как ты попал на арену, — задумчиво глядя на меня, произнес профессор Стрелецкий. — Но как ты убил всех этих пауков? И Матильду? Это же уму непостижимо!

Я решил, что буду и дальше косить под дурачка, как бы тупо это не выглядело.

— Я не знаю, профессор, — развел я руками. — Я не помню, что произошло после того, как там оказался. Очнулся я, когда вы все уже были там.

Стрелецкий долго и изучающе поглядел на меня. Наконец, он прервал затянувшееся молчание и сказал:

— Будем считать, что я тебе поверил. И часто с тобой случаются такие провалы в памяти?

— Первый раз, профессор, честное слово. Как себя помню, такого со мной еще никогда не было. Я сам в шоке.

— Гордеев, не знаю, что за игру ты затеял, — нахмурившись сказал Стрелецкий, — но, надеюсь, ты понимаешь, что на моем факультете мне не нужны неприятности? Сюда студенты приходят учиться, а не сталкиваться непонятно с чем, когда у кого-то внезапно срывает крышу. А что, если в следующий раз вокруг вместо монстров будут люди?

Я серьезно посмотрел на декана и твердым голосом сказал:

— Александр Иванович, я полностью контролирую ситуацию, можете мне поверить. Никаких неприятностей я никому доставлять не собираюсь, а уж тем более на вашем факультете. Тут и без меня отморозков хватает. А вот вы подумайте, — добавил я после недолгого молчания, — что было бы, если бы вместо меня Молотов отправил на арену какого-нибудь хлюпика? Сейчас бы ваша Матильда с милыми паучками лакомились, скажем, останками молодого барона, а у академии, возможно, возникли бы очень большие проблемы. Может быть я все-таки не тот, кто эту проблему создал, а тот, кто смог ее быстро решить?

— Может и так, Гордеев, может и так, — ухмыльнулся Стрелецкий, — время покажет. А пока, хочешь ты этого или нет, но ты у меня на особом контроле. Прошу тебя избегать инцидентов, подобных сегодняшнему и не лезть на рожон, хотя бы в стенах академии. Этот Молотов очень обидчивый юнец, а за ним стоит чрезвычайно влиятельный папаша. Так что мой тебе совет: лучше бы с ним помириться, а не идти на дальнейшее обострение.

— Хорошо, профессор. Если он сам не будет ко мне лезть, то я, так уж и быть, забуду, что он послал меня скоропостижно скончаться от ядовитых укусов.

— Ты его прилюдно оскорбил, Гордеев. Конечно же он будет лезть. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы он тебя не трогал в стенах академии, но вот за ее пределами, я, к сожалению, бессилен.

Декан сделал