Твори бардак, мы здесь проездом! - Дмитрий Валерьевич Политов

подавляя любые акции протеста недовольных. Тем более, что главные действующие лица Пражской весны оказались на нарах в первую очередь и направлять эти выступления было практически некому. К тому же министр национальной обороны генерал Дзур выступил с официальным заявлением о том, что армия останется вне политики, и отдал соответствующий приказ по всем частям. Президент страны, генерал Свобода хранил странное молчание, и Мельник про себя решил, что, скорее всего, его постигла участь Горбачева в Форосе-91. Изолирован и под присмотром.

Советская пресса освещала эти события в нужном руководству страны ключе. Корреспонденты, дикторы радио и ведущие телевизионных новостей клеймили недальновидную, волюнтаристскую политику прежних первых лиц ЧССР, напоминали о том, как коварен враг, желающий реванша за проигранную войну, традиционно грозили кулаком в сторону США и его приспешников.

Интересно, но подавляющее большинство тех, с кем приходилось в эти дни общаться Даниле, были на стороне Шалговича. Почти все динамовцы, например, дружно, не сговариваясь, говорили о том, что, дескать, давно пора! Тем более, что Еврюжихин и Аничкин не понаслышке знали о том, что происходило в Чехословакии в последнее время. И картинку рисовали своими рассказами довольно мрачную. А если учесть, что отгремевшая сравнительно недавно Великая Отечественная для нынешнего СССР и его граждан была темой священной, то действия реформаторов в Праге расценивались практически, как «не добили фашистскую гадину!»

Сыгранный на фоне всех этих пертурбаций матч с одноклубниками запомнился Мельнику смутно. Голова пухла от обилия поступающей информации и парень пытался лихорадочно проанализировать происходящее. Бесков даже сделал ему на предматчевой установке несколько весьма язвительных замечаний по поводу витания в облаках. Но, черт побери, как можно сосредоточиться на футболе, когда на твоих глазах мировая история нехотя, со скрипом, но сворачивает на новый путь? Не было ничего подобного в мире, где раньше жил Данила, не было! Выходит…это не его реальность?

А матч, да что матч — сгоняли ничейку. Володька Козлов в самом начале встречи безжалостно расстрелял ворота кировабадцев, получив роскошный пас от Еврюжихина. Но, буквально через пять минут Штапов прямо в собственной штрафной неправильно заблокировал нападающего хозяев и судья назначил свободный удар. Москвичи чуть ли не всей командой встали в стенку практически на линии ворот, Касумов откатил круглого товарищу и тот все-таки исхитрился найти маленькую щелку в частоколе ног. 1–1

Во втором тайме игра успокоилась. Обе команды здорово устали — на термометрах в начале игры было за тридцать градусов — атаковали вяло и какими-то всплесками. Однажды Валерка Маслов здорово приложился издалека, мяч сначала попал в игрока кировабадцев, изменил направление, но…угодил в перекладину, а отскок сумел накрыть на самой ленточке вратарь.

В ответ хозяева провели свою достаточно острую атаку, Ступин вышел один на один с Яшиным, но Лев Иванович не подвел — смело бросился нападающему в ноги, рискуя получить травму, и забрал у того мяч.

Бесков попытался все же выиграть. По его распоряжению Голодец отправил Данилу сначала на разминку, а после выпустил четвертым нападающим вместо полузащитника Дудко.

Но игра у Мельника откровенно не пошла. Уже с первых касаний он с нехорошим изумлением отметил, что мяч его сегодня совершенно не слушается.

Попытался отдать пас — пятнистый улетел далеко в сторону от резко рванувшего вразрез между защитниками, Козлова. Володька недоуменно развел руками с немым вопросом в глазах, мол, что это было, но что сказать в ответ? Извини!

Решил пробросить мяч мимо своего опекуна и убежать — ноги будто налились свинцом, защитник легко его настиг и играючи забрал кожаный снаряд. И все, что осталось, так это полюбоваться на удаляющуюся «тройку» на чужой футболке.

Выбрал подходящий момент и красивым обводящим ударом направил мяч в дальний угол ворот Сулейманова — запустил ввысь такую идиотскую свечку, что матерный возглас со скамейки запасных слышал, должно быть, весь стадион. Местные на это отреагировали бурными аплодисментами и оскорбительными криками: «Молодец, Мельник! Продолжай в том же духе!»

— Малой, соберись, играешь, как дерьмо! — совершенно справедливо пихал ему Аничкин. А Маслов вообще несколько раз погрозил со злостью кулаком. Но что тут сделаешь, если игра не идет. Ни в какую!

На последней минуте накрутил-таки защитника, ворвался в штрафную, слыша за спиной чужое дыхание, бросил торопливый взгляд — на одиннадцатиметровую отметку набегает Козлов с громким криком: «Пас!» — и…ткнул неловко левой ногой так, что зацепил газон носком бутсы. Комья земли так и сыпанули по сторонам. А мячик раненым лягушонком запрыгал-заскакал прямо в руки смеющемуся голкиперу хозяев. И тут же бармалей[2] свистнул. Все.

— Это что сейчас было?! — дернул в раздевалке Данилу за плечо взбешенный Маслов. — Ты что сегодня исполнял, сопляк? «Звездочку» словил и решил, что теперь все можно? Мы корячимся, а он нас в унитаз спускает! Таблицу видел?

— Отвяжись, — буркнул Мельник. — Сам-то что, лучше играл? Бегал по полю, как беременный бегемот.

— Нет, вы слышали? — Валерка повернулся к другим игрокам с деланным изумлением. Что характерно, лица у всех были мрачными, и их выражение не предвещало ничего хорошего. Вопрос, для кого? — Оно еще и огрызается!

Резкий удар под ложечку Данила не заметил. Дыхание сразу перехватило, он хотел что-то сказать, как-то ответить, объяснить, оправдаться, но не смог. С ужасом почувствовал, как подгибаются, подламываются ноги, позорно плюхнулся на задницу и нелепо таращился на обступивших его одноклубников, безмолвно разевая рот, как парализованный, и пытаясь вдохнуть ставший вдруг тугим, словно резина, воздух.

Интересно, все отметятся, или только Масло будет бить, мелькнула вдруг совершенно нелепая в данную минуту мысль. Надо закрыться как-то, иначе совсем хреново будет, навтыкают по полной программе. Хорошая идея, правильная, не то, что предыдущая. Жаль только, что руки неподъемные, чугунные и вверх двигаться не желают категорически.

В итоге все — не все, но человек шесть — семь на его многострадальной тушке отметились.

Всерьез, правда, только Валерка бил, остальные уже после ограничились пусть и болезненными, но затрещинами и тычками.

Подождал несколько секунд. Закончили?

— Вставай, клоун, почки застудишь! — холодный голос Аничкина возвестил, что да — воспитательный процесс завершен. — Объяснить, почему огреб?

С трудом разогнулся. Болело в тех местах, куда прилетело, прилично. Пошатываясь, неловко поднялся. Динамовцы занимались своими делами, не обращая на него ровным счетом никакого внимания. Так, словно его и