Гвардеец. Том 1. Вернуть величие - Григорий Магарыч

ты явно не понимаешь, как с этой фирмой работать. Сколько тебе лет?

— Восемнадцать, — расправил плечи паренёк.

— Отлично, — кивнул я. — Давно погиб отец?

— Три года назад.

— Уверен, что дело в автокатастрофе?

— Послушайте, — парень явно завёлся. — Мне нельзя говорить о настоящей причине смерти отца. Это распугивает покупателей. Если вы пришли сюда обсуждать его смерть, прошу не тратить моё время.

Светлана прикрыла ладонью смешок. Я тоже улыбнулся.

— Хорошо, назови свою цену, — озвучил я.

— Тринадцать миллионов рублей, — добавил в свой голос стали паренёк.

Я покачал головой. Тут всё ясно. Была фирма, работала себе спокойно, а затем на рынок пришла другая и началась война, которая закончилась крахом «Байкала». Владельца убили, а завод перешёл его сынишке, который знать не знает, что с этим всем делать. А сейчас задвигает космические цены, зная, что покупатель столкнётся с тем самым конкурентом, который убил прежнего владельца.

— Я дам один миллион, — мне было интересно посмотреть на его реакцию.

— Десять, и бьём по рукам!

Неожиданно.

— Пятьсот тысяч, — пожал я плечами.

— Пять, — занервничал парень.

— Триста пятьдесят, — хмыкнул я.

— Постойте! — остановил он. — Два миллиона моя последняя цена.

— Двести, — вздохнул я и вытянул руку. — Парень, ты же явно не каждый день звонки получаешь. Поэтому не скупись. На мои деньги откроешь что-то… своё. Магазин модной одежды, например.

Парень скривил губы. Он поднялся со стула и подошёл к окну. Сделал звонок.

— Привет, мам, — буркнул он в трубку. — Слушай, тут пришли люди, хотят купить фирму отца. Подскажи, сколько стоит тот дух третьего ранга? Ммм… два миллиона. Хорошо, попробую сторговаться.

Он выключил телефон. Сделал шаг ко мне и вытянул руку.

— Миллион восемьсот, и вы отправляете всю сумму сегодня.

Я пожал его руку.

— Договорились!

Глава 19

После рукопожатия господин Трофимов вытащил стопку документов и принялся что-то подписывать. Когда закончил, вручил их мне на ознакомление. Я передал документы Светлане. Доверяю ей.

Затем началась экскурсия по фабрике. Леонид показывал нам ржавое оборудование, которое когда-то изготавливало микросхемы. Что-то рассказывал о них — так, что казалась, будто он озвучивал когда-то услышанное от отца. Впрочем, так и было, ведь Леонид Трофимов — дуб дубом. Он в корне не понимает внутренней кухни умирающей компании. На мои вопросы — кто поставщик, есть ли партнёрства, кто конечный покупатель, пожимает плечами и меняет тему.

Впрочем, слова бывшего владельца не показали бы той картины, которую я увидел своими глазами. Этот завод можно было восстановить и заставить работать. Надо было лишь понять, кто его терроризирует.

— Вот, как-то так, — заключил Трофимов, когда мы выходили к главным воротам. — Очень тяжело продавать всё это имущество, но надо двигаться дальше.

— Разумеется, — поддакивал я. — Какие твои годы. Всё впереди.

— Вам повезло, что моя любимая попросила духа третьего ранга в качестве подтверждения моей любви и желания жениться. Так бы не стал продавать.

— Надеюсь, она достойна таких подарков, — улыбнулся я.

— Она у меня прелесть, — мечтательно произнёс Леонид. — Я как раз хотел делать предложение ей на днях.

— Счастья и долгих лет.

Мы попрощались. Выбравшись из заросшей высокой травой территории, я посмотрел на часы. Не успел заметить, как оставил здесь весь свой день. Солнце уходило за горизонт, делая небо красным.

— Вечер близится, — буркнул я под нос и посмотрел на Светлану. — Добрось меня в одно местечко, а сама поезжай домой. Вижу, ты вымоталась.

Светлана устало посмотрела на меня. Парнишка и её измотал своими рассказами.

— Ранения дают о себе знать, господин, — согласилась она и завела мотор автомобиля.

Час до города, ещё полчаса по забитому автомобилями центру — и мы оказались у широких дверей административного здания. Оставив Светлану, я вышел из машины и пошагал навстречу Степану Касаткину. Парень встретил меня на улице, уверив, что претенденты на должность гендира уже час как ждут в офисе.

— Кстати, — между тем спросил Касаткин, когда мы шагали в сторону здания. — Как прошла поездка до завода «Байкал»?

— Нормально, — скучающе отозвался я. — Не то, что ожидал увидеть, но сойдёт. Выкупил его за миллион восемьсот.

Парень застыл на месте.

— Это… поразительно, — озвучил он. — Буквально пятнадцать лет назад «Байкал» был везде и всюду. Стоила эта компания больше сотни миллионов! Вы, видимо, умеете убеждать. Я таких редко встречаю.

— Я заметил. Деньги надо будет отправить сегодня.

— Никаких проблем! — заключил он.

Снова череда ступеней и держащие массивный козырёк колонны, прячущие за собой широкие двери. Вокруг то и дело проходят молодые люди моего возраста и чуть старше, деловая суета пронизывает это место. Снуют многочисленные офисные клерки и их работодатели, обслуживающий персонал и простые зеваки.

Охрана не стала интересоваться целью нашего визита. Узнав лицо Степана Касаткина, выдала мне нагрудную карточку с номером офиса и пропустила через турникет. Мы вошли в лифт и через некоторое время вышли в длинный коридор, где перед дверью моего офиса грудились десятки парней в костюмах и несколько девушек. Все они выглядели бледными, сидели, стояли, нервно похаживали туда-обратно, что-то бормоча под нос.

Стоило мне открыть дверь в кабинет, как на меня тут же уставилось две дюжины взволнованных глаз.

Пропустив перед собой Касаткина, я вошёл в скромно обставленный, но просторный офис. Вытянутый стол по центру, кресло с торца, шесть стульев в два ряда с двух других сторон. На столе графин с водой и три стакана. Слева полка с десятком бутылок всевозможного алкоголя, а позади панорамное окно.

— Вы пока осматривайтесь, а я представлю вас ребятам, — произнёс Касаткин и вышел из кабинета.

Я подошёл к окну и глянул на расстилающийся вечерний город. Вид с высоты птичьего полёта впечатлил. Мирная жизнь успокаивала.

Когда дверь открылась, я уже сидел в кресле и с интересом рассматривал вино, взятое с полки. Первый претендент на роль аналитика вошёл в кабинет и присел за один из стульев. Я поднял глаза и оценивающе по нему прошёлся.

Прилизан, крашенные в голубой волосы убраны в хвост, в ухе серьга. В руке бумажный стаканчик с надписью «Раф на кокосовом молоке» — что бы это ни значило, но выглядит странно. Но это ничего в сравнении запахом,